Некоторые из его приспешников тоже это замечают.

– Мессир? – окликают его.

– Король с боевыми магами скоро будет здесь. Уходите, – приказывает главарь, шагая в портал. Поджарый, которого я подпалила первым, бросается вслед за ним.

Но пространственный переход внезапно начинает стягиваться сам собой. Настолько быстро, что не успевшего пройти тёмного скручивает и буквально выворачивает, выбрасывая обратно кровавым месивом.

– Нас нашли. Это королевские маги, – бежит ропот по рядам тёмных. – Уходим все.

Позабыв обо мне, они бросаются к трём выходам из пещеры. Но те, буквально на глазах затягиваются мерцающей вязью магии. И спустя пару минут оттуда лавиной появляются вооружённые до зубов боевики под предводительством самого Федерика.

Живой. Пришёл. Успел.

И бой наконец переходит в другую плоскость. Если я отбивалась и держала оборону, то мои спасители пришли, чтобы уничтожить врагов подчистую. Никого не щадя и не жалея.

Обессиленно опустившись на обугленный алтарь, я на последних ресурсах пытаюсь на всякий случай продолжать держать щиты. Не хватало ещё, чтобы меня кто-нибудь попытался использовать, как заложницу.

Боги, как же я устала. До безумия просто. Пусть этот кошмар уже закончится.

Хочу к Федерику. Прижаться. Почувствовать. Спрятаться от всего в его руках.

Тяжело дыша, я наблюдаю за тем, как окончательно уничтожают Орден Тёмного Навия. Тут не только аргандийцы. Вон и Тайрэн Сэйнар, кажется. Рядом с ним незнакомец, чьи черты мне очень напоминают Мэл. И Азим Босвари.

Голова уже раскалывается от криков и адского перенапряжения. А сознание угрожающе туманится, откровенно сообщая, что скоро отключится и надолго. Но мой взгляд прикипает к мужу, его стремительной фигуре, разящей тёмных с такой лёгкостью, что дух захватывает. Пробиваясь ко мне, Федерик, кажется, даже не замечает тела врагов, что оставляет позади себя.

И когда меня накрывает его магией, я наконец позволяю себе отпустить пламя истока. Мы отомстили за всё.

– Лана, – хрипло зовёт меня любимый, взбежав к алтарю. Протягивает дрожащие руки… будто прикоснуться боится.

А мне так хочется сказать, как я его люблю. Но сил больше нет. Сознание меркнет.

Безмолвная и мягкая, как одеяло, тьма, немного пахнущая гарью, словно ласковая колыбель, манит моё сознание остаться в этом коконе тишины и покоя. Тут нет бредовых и жутких видений, нет чокнутых фанатиков и замученных ими жертв, нет криков погибших на алтарях ведьм и сожженных мною тёмных. Тут безопасно.

Но так пусто.

Моя душа, словно птаха в клетке, просится на волю. Обратно в мир, ставший мне домом. Пусть там страшно и больно… но там есть те, к кому я хочу вернуться. Даже если ради этого придётся снова сражаться.

И тьма отступает на мягких лапах, ласково боднув на прощанье лобастой головой. Как кошка. Мол, я хотела, как лучше.

Первое, что я осознаю, это боль. Тело ломит так, будто меня каток переехал. Мышцы выкручивает адской крепатурой. И голова просто раскалывается. Воспалённые веки попросту не хотят разлепляться. Я пытаюсь пошевелиться, мотаю головой, тяжело дыша, продираясь сквозь багряную пелену этой боли, и внезапно улавливаю рядом какое-то движение. Прикосновение к рукам. В памяти тут же вспыхивают осколки воспоминаний… тёмные… я голая на алтаре… видения в которых они насиловали и резали заживо других… и меня так хотели…

Из груди вырывается испуганный вскрик, руки сами собой взметаются в защитном жесте, вырываясь из чужой хватки, а тело шарахается назад.

– Нет! Нет! Прочь о меня! Не смейте! – бормочу, полностью дезориентированная своей слепотой. Что со мной? Меня ослепили? Где я?

Кто-то шумно выдыхает, и будто отступает, а меня внезапно за плечи перехватывают чьи-то нежные руки. Со спины.

– Тише. Всё хорошо, Лана. Ты в безопасности, – уверяет меня знакомый женский голос. Ласковый и такой приятный.  

Однако далеко не сразу я вспоминаю, кому он может принадлежать.

– Всё закончилось, милая. Успокойся, – нежно гладя меня по голове, продолжает увещевать… сестра Федерика. Точнее, не совсем сестра.

– Ваше величество, – выдыхаю, переводя дыхание. – Это… вы?

– Просто Нэлли. И на «ты». Мы же… родственницы в каком-то роде. И даже землячки, – с улыбкой в голосе, отвечает королева Сэйнара. – Давай, помогу тебе лечь обратно. Я не закончила с твоим лечением.

– Лечением? – настораживаюсь. – Насколько всё плохо? Почему… я не могу открыть глаза?

– Всё не так ужасно. У тебя жуткое истощение и полный упадок сил. Но исходя из опыта лечения моей невестки, могу уверить, что силы через дня три-четыре восстановятся, и физические и ведьмовские. Ожогов нет. Но кожу тебе однозначно придётся подпитать и увлажнить, она местами пересушена до воспаления. Может быть болезненно-чувствительна. Глаза воспалены, но повреждений я не чувствую и как раз ими занималась, когда ты пришла в себя. Твой организм перенёс колоссальную нагрузку, поэтому ты испытываешь такую боль в мышцах и во всём теле. Я это постараюсь убрать. С глазами сейчас тоже помогу. Ну и буду рекомендовать Федерику делать тебе ежедневный массаж, чтобы мышцы быстрее восстановились.

Говоря всё это, она ненавязчиво увлекает меня обратно, помогая улечься. И теперь я уже понимаю, что лежу на кровати. И на мне даже что-то лёгкое надето. Может, ночная сорочка.

На глаза опускается что-то влажное. Судя по всему, какие-то компрессы, а потом я ощущаю, как меня окатывает теплом целительной магии.

– А Федерик? Где он? Что с ним? – спрашиваю, требовательно поворачивая голову к моей собеседнице. Изо всех сил стараясь не накручивать себя и не давать волю глупой женской обиде на то, что мужа рядом нет.

– С ним физически уже всё в порядке. Он… в соседней комнате, – осторожно подбирая слова, сообщает Нэлли.

– Почему в соседней? – хмурюсь, чувствуя, как подкатывает к горлу непрошенный комок горечи.

Всё-таки нехило мне нервы расшатало случившимся. Может, если бы мне сказали, что Федерик где-то занимается важными и срочным государственными делами, я бы нашла в себе моральные силы понять его отсутствие.

Но он в соседней комнате.

Совсем близко.

И не рядом.

Что-то знакомое я уже ощущала. И это больно… снова остаться одной, когда до безумия хочется поддержки. Когда хочется… ласковых рук и надёжных объятий.  

– Потому что из этой ты его прогнала, – оглушает меня неожиданным ответом Нэлли.

– Что?! – вскидываюсь, потрясённо. – Когда?

И тут до меня доходит. Это он был возле меня, когда я очнулась. Это от его прикосновений я шарахнулась.

От осознания, как мой муж мог воспринять мою реакцию после всего случившегося, сердце болезненно сжимается.