И именно в тот момент, когда моя спина опускается на холодный камень, моего сознания нежно касается чужая воля.

«Держись, сестра. Помощь близко».

От облегчения даже голова кружиться начинает. Она услышала. Она приведёт помощь.

Мне главное продержаться… Это я, наверное, смогу.

Помоги, Богиня, если я тебе ещё в этом мире нужна. Сама могу не справиться.

Всё внутри замирает натянутой струной. Выжидая…

Как только тёмный убирает руки и немного отстраняется, чтобы уложить меня, как следует, я, не раздумывая больше ни секунды, наношу удар. Вскинув ладони, выпускаю струи огня ему прямо в лицо. Взвыв, подонок отскакивает назад, оступается и падает со ступенек. Кажется, это тот самый поджарый, что из самого Анжерона меня таскал на себе.

Пламя снова обтекает меня защитным куполом.

И теперь я отпускаю себя полностью. Сливаюсь со своей стихией абсолютно, становясь единым целым. Это происходит настолько легко и естественно, будто я и есть само пламя.

Меня вздымает в воздух, когда безграничная сила стихии огня наполняет моё тело. Раньше её черпали многие. Сейчас лишь я одна. И мне хватит с головой.

Куда-то исчезает боль, усталость и онемение. Богиня услышала. И помогла.

Не знаю, как долго продержусь в таком состоянии, но прямо сейчас я сама себе кажусь всесильной и неуязвимой.

И злой.

Нет ведьмы опасней, чем та, что ненавидит. А я ненавижу всеми фибрами души этих мразей, что совсем недавно замучили насмерть юную невинную девочку, чуть не погубили моего мужа и собрались здесь, чтобы принести в жертву ведьму. Меня.

Нет ведьмы сильней, чем та, что любит. А я люблю и не хочу терять тех, кому принадлежит моё сердце. Не хочу исчезать из их жизней.

Плавно выровнявшись в вертикальное положение, зависаю в воздухе над алтарём фигурой свитой из огня.

И гудящая толпа тёмных магов, замирает… Они таращатся на меня, как на невиданное чудо. Как голодающие на самый вкусный деликатес. Наверное, так для них и есть.

– Ведьма… ведьма… огненная… сколько силы… – перешёптываются эти чёртовы фанатики. И тёмной волной подаются ко мне, словно мой огонь, пугая, их манит и пьянит.

– Хотите забрать мою силу? – оскаливаюсь в злобной ухмылке.

И отчётливо вижу, что да. Хотят. Как забирали у всех ведьм, что попадались в руки их предкам. Как забирали у других жертв, которыми перебивались потомки того Ордена, что своей извращённой жаждой силы и власти уничтожил всех ведьм Совванира. Не забрать даже. Не заберёшь же себе чужую душу. Сделать из меня брешь в ткани мира. Чем сильнее ведьма, тем больше можно зачерпнуть из его истоков.

Сейчас все их помыслы и деяния передо мной открыты. У стихий нет срока памяти. Стихия помнит всё. А я слишком полно её в себя приняла. И помню тоже.  

Эти твари невообразимым способом научились с помощью своих ритуалов черпать силы из мира, как делали это мои сёстры-ведьмы. Необузданно, не зная меры, как свиньи, зарвавшиеся в чужой огород. Им всё было мало. Они убивали вновь и вновь. Охотились на мне подобных. Мучили и насиловали бедных девочек, чтобы инициировать их, растили как на убой, если получалось. И убивали ради этой силы. Извращённой, исковерканной кровавыми обрядами и заклинаниями. Превращая в гнилую тьму саму жизнь. 

Пока не нарушили равновесие. Стихии перестали слушаться ведьм. Разрушилось единство. Мир, залечил свои раны, как мог – закрыл доступ к истокам.

Но это ничему не научило тех, кто уже распробовал как можно иметь больше, чем отпущено природой. Сила, накопленная тёмными магами, постепенно начала убывать. С каждым поколением уменьшалась в разы. Это ведь не тот магический резерв, который даётся классическим магам от рождения. Сила тёмных украдена у мира.

И потомки тех, первых тёмных теперь хотят через мою мучительную и долгую смерть зачерпнуть и урвать этой силы опять.

Вот только не на ту нарвались.

Хотите моего огня? Я устрою вам крематорий.  

– Ваше высочество, вы всё неправильно поняли, – выступает вперёд один из балахонистых. Глубокий капюшон практически полностью скрывает в тенях его лицо. – Вам же рассказывала ваша дуэнья, для чего вы пришли в этот мир. Мы вернули вам силу вашего рода. Разве это не чудесно?

Это тот… из моих видений… Мессир. Наконец-то вживую.

Его голос звучит вкрадчиво и обманчиво мягко. Почти нежно. Он, кажется мне знакомым, но я не могу понять, откуда. И если про остальных могу сейчас узнать, что угодно, то этот тёмный до сих пор остаётся для меня пустотой. Слишком силён. Слишком закрыт. Смазан в моём восприятии.

– Давайте, вы сейчас успокоитесь, и я вам всё объясню, – делает он ещё один шаг.

Будь я Анной, уже бы засомневалась. Но я не она.

– Нет, – роняю жёстко и атакую первая.

На мессира обрушивается стена огня. Но он каким-то невероятным образом успевает вскинуть щит. И тот выдерживает. Хоть главаря тёмных и отбрасывает на несколько метров, протащив по каменному полу.

– Взять её! – командует он жёстко, едва поднявшись на локоть.

И его приспешники, увешавшись щитами, устремляются ко мне.

Плавно опустившись ногами на алтарь, я бью наотмашь волной чистой силы, кося и выжигая в пепел всех, чьи щиты могу сокрушить. На меня в ответ обрушивается шквал заклинаний. Но они даже не долетают, сгорая в моём пламени.

Что ж, кажется я пока что надёжно защищена. У меня развязаны руки.

И пещера превращается в пекло.

Они наступают, забрасывая заклинаниями. Уже далеко не безобидными. Пытаясь достать, добраться… А я жгу всё подчистую, крутясь во все стороны.

Не разбирая, и не разбираясь. Пропуская через себя такие силы, что, кажется, сама по чуть-чуть сгораю. Не задумываясь о том, что это живые люди. Не люди. Убийцы. Твари. Не я их, так они меня.

Не знаю, сколько проходит времени.

Слабых я давно положила. Некоторые сбежали. Остались самые сильные. Те, чьи щиты я не могу пробить. Они мои тоже. И их по-прежнему много.

Пещера давно уже превратилась в тот самый крематорий. Кажется, будто даже стены местами оплавились. И бесформенные груды трупов на полу.

Тёмные решили взять меня измором. У них это вполне может получиться.

Я уже чувствую, как начинает ломить мышцы и даже кости. В голове пульсирует тупая боль, которая только и ждёт возможности, чтобы впиться в меня своими клыками. Отбиваться становится всё тяжелее.

Ну где же… помощь?

Сначала я понимаю, что что-то начинает происходить, когда мессир, до этого не принимавший активного участия в осаде ведьмы тёмными, вдруг поворачивает голову к одному из выходов из пещеры. Я замечаю это краем глаза, в очередной раз принимая на огненный щит сокрушительные удары тёмных заклинаний. И почти упускаю тот момент, когда он будто разрывает что-то руками, открывая тёмную воронку… портала. Бежит, мразь.