Заклинание отшвырнуло ее к границе круга, оставив на груди рваную рану. Энси закричала, и ее крик слился с утробным рыком пантеры, кинувшейся ко мне. Я остановила ее взмахом руки. С жалобным визгом она рухнула на землю, возле своей хозяйки. На белоснежной мантии Дионы проступило безобразное кровавое пятно.

От крика служительницы рвалась душа. Боль пронзила мое тело, и я медленно осела на землю.

Я ощущала, как сила Дионы наполняет все пространство круга и перетекает ко мне капля за каплей. Я не видела ее, но чувствовала всем своим существом. Вот только она не могла заглушить боль, рвущую меня изнутри.

Стоны Дионы были невыносимо громкими и походили на птичий крик. Я зажала уши руками, чтобы не слышать их. И вдруг поняла, что этот нечеловеческий вопль раздается у меня в голове. Сумрак!

Осознание камнем обрушилось на меня: я больше не ощущала с ним связи!

Будто в ответ на мои мысли, в круг упало белое опаленное перо. Затем еще одно и еще. Они все падали и падали.

Я подняла голову и отчетливо увидела птицу, парящую в небесах. Вот только это был не мой ворон.

– Сумрак! Сумрак! Сумрак! – отчаянно звала я его. Звала, уже зная, что он не ответит. Но я не хотела верить в произошедшее. Я не могла потерять своего шеду!

Слезы застилали глаза. Я больше не контролировала себя.

– НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Т! – из груди вырвался крик, полный боли и отчаяния, и я бросилась к истекающей кровью Дионе.

– Что ты с ним сделала? Что ты сделала? Отвечай! Отвечай же! – В приступе ярости я принялась трясти ее.

Когда я наконец отпустила Диону, обессилев, она прошептала:

– Ты хотела убить меня и перешла черту. Сделав это, ты утратила часть души. Ты сама лишила себя шеду. Его кровь на твоих руках.

– Ты врешь! Ты все врешь! Откуда взялась эта чертова птица? Это ты сделала? Отвечай же! Ну! – кричала я Дионе, но она больше не могла мне ответить.

Она закрыла глаза. Может, она притворялась, а может, умерла – мне было уже все равно. Я отбросила ее тело и отошла на несколько шагов, обратившись к внутреннему огню. Ярость, боль и отчаяние застилали мне разум. Я собиралась выжечь здесь все дотла. Пусть сгорит все: Диона, этот чертов храм, завеса!

Вдруг земля содрогнулась и задрожала, ветер поднял в воздух огромный столп пыли. В следующий миг я услышала оглушительный раскат грома. Подняв голову, я сквозь сощуренные веки старалась рассмотреть, что происходит. Увиденное поразило меня: небо было кроваво-красным.

– У Оливии получилось! У Эреша еще есть надежда, – хрипло выдохнула Диона.

Сквозь шум ветра до меня донесся зов Алазара:

– Разомкни круг! Быстрее! Избавься от соли!

Я смотрела в бирюзовые глаза Дионы и чувствовала, как пальцы сжимаются в кулаки от ненависти.

– Я получила еще не всю силу. Я не уйду сейчас, когда мы так близко к цели! Я не уйду без мести! – отозвалась я, силясь перекричать разбушевавшуюся стихию.

– Оливия пробудила древний дух, мне его не одолеть. Нужно уходить! Времени мало!

Но я уже не слушала его. С отчаянным воплем я кинулась к Дионе, намереваясь отомстить за своего шеду. Неожиданно на меня бросилась пантера, уже успевшая оправиться от магического удара.

Я упала на землю и случайно задела ногой внутреннюю границу, нарушив ее целостность.

В тот же миг круг был разрушен. Я отбросила пантеру заклинанием, поднялась и хотела вновь рвануться к Дионе, чтобы завершить начатое, но Алазар схватил меня за руку и потянул за собой.

– Однажды мы вернемся. Обещаю, – прошептал мне на ухо Алазар, и мы скрылись в созданном им портале. Последнее, что я видела, – глаза Дионы, глядящие на меня с бесконечной жалостью и печалью.

Так закончилась история Лилит Эвендейл – потерянной девушки из Эреша. Но на Земле история бессмертной Лилит только началась…

– Сегодня Эреш утратил частичку света. Пламя чистого сердца, горевшее в груди Оливии Бертхайм, погасло. Именно благодаря ее жертве мы встречаем новый день. Она должна была стать нашей новой Энси. И пусть она так и не успела пройти Церемонию посвящения, но в своем сердце она была истинной Хранительницей Эреша.

Возможно, кто-то из вас считает риск неоправданным, как и возмездие, ниспосланное духом. Но иного пути не было. Оливия принесла себя в жертву, чтобы не допустить чудовищную трагедию. Лишь благодаря леди Бертхайм врата остались закрыты, а завеса нерушима. Она не могла знать, что ярость духа будет столь велика, не могла знать, какие жертвы придется понести нашему народу. Но, повторюсь, иного выхода не было. Почтим же ее память молчанием.

Главная площадь Эреша погрузилась в безмолвие: прекратились перешептывания, взволнованные возгласы и причитания, даже рыдания затихли. Тишину нарушали лишь судорожные всхлипы, но и они почти сразу замолкали.

Лорд Дрейк Ла Фейн тоже был здесь и внимательно слушал послание леди Огасты. Именно она вызвалась выступить перед людьми. Все члены Совета предлагали помощь, но она отклонила ее, горько выдохнув: «Кем я буду, если о том, что у моего народа больше нет магии, им сообщит кто-то из вас?»

Слова леди Огасты об Оливии тронули сердце лорда. В свое время он и сам сомневался, верно ли поступила Диона, назначив будущей Хранительницей именно леди Бертхайм. Почему не Эдриана или Мариса? Однако поступок Оливии развеял все сомнения. Пусть и посмертно.

Дрейк до сих пор не мог взять в толк, как же ей удалось призвать шеду в заточении. Лишение магии не блокирует связь, но какой силой воли нужно обладать, чтобы не сдаваться и до последнего, раз за разом терпя неудачу, все равно пытаться? А решиться на призыв духа, зная, что плата за его вызов – жизнь? Оливия была истинной Энси. «Очередная невинная загубленная жизнь», – горько вздохнул он.

– К сожалению, это не единственная трагедия, постигшая нас. – Слова леди Огасты прервали его размышления. – Настало время сделать официальное заявление: Лилит Эвендейл вмешалась в ход ритуала и смертельно ранила Диону. Энси не могла передать свою силу изменщице, но и не могла позволить дару покинуть наш мир, оставив нас без защиты. Наша благородная Хранительница вынуждена была принять единственно верное решение – соединиться с силами природы. Лишь редкие представители народа туатов способны на это, но все мы знаем, что наша Энси была особенной. Теперь она и ее шеду заключены в образе дерева. Так они, возможно, смогут продержаться до появления нового Хранителя. Именно на плечах раненой Дионы лежит ответственность за весь наш мир. Она будет сдерживать энергию сущностей. Столько, сколько сможет. Пробудить ее мы сможем лишь единожды. Тогда, когда будем уверены, что новый Энси готов.

Толпа загудела. Кто-то рыдал в голос, кто-то едва слышно всхлипывал. Дети жались к матерям, а те и сами с трудом сдерживали слезы. Страх, отчаяние, горечь – все эти эмоции отчетливо читались на изможденных лицах собравшихся. Люди были истощены и подавлены.