– Сколько лет этой служанке? – поинтересовался Бао-юй.

– Наверное, не больше шестнадцати-семнадцати.

– Ты даже не спросил, сколько ей лет, а уже такими делами занимаешься, – снова упрекнул его Бао-юй. – Напрасно она с тобой знается! Жаль! Жаль! А как ее зовут?

– Это длинная история и довольно удивительная! – сказал Мин-янь. – Она мне рассказывала, что когда мать кормила ее грудью, ей приснился сон, будто она получила кусок парчи, вместо узора покрытый иероглифами Вань[80]. Вот она и дала дочери имя Вань-эр.

– Девушке непременно повезет! – улыбнулся Бао-юй. – Хочешь, я поговорю, чтобы ее выдали за тебя замуж?

– А вы, второй господин, почему не смотрите такой интересный спектакль? – спросил Мин-янь, не отвечая на вопрос Бао-юя.

– Я долго смотрел, потом вышел прогуляться, – ответил Бао-юй, – и натолкнулся на вас. Что же мы будем сейчас делать?

Мин-янь еле заметно улыбнулся и сказал:

– Сейчас за вами никто не следит. Если хотите, я свожу вас погулять за город и тотчас же вернемся.

– Нет, не годится, – возразил Бао-юй, – того и гляди, торговцы людьми утащат. Да и здесь, если узнают, скандал будет. Лучше пойти в какое-нибудь место, что поближе.

– А куда? – спросил Мин-янь. – Все равно это трудно.

– Давай поедем к сестре Хуа Си-жэнь, поглядим, что она делает, – предложил Бао-юй.

– Хорошо, – согласился Мин-янь, – а я-то о ней забыл. – Затем добавил: – Только, если узнают, что я увел вас куда не следует, меня поколотят!

– А я на что! – засмеялся Бао-юй.

Мин-янь привел коня, и через задние ворота они выехали из дворца.

К счастью, Си-жэнь жила неподалеку, и не успели они проехать половину ли, как очутились у ворот ее дома. Мин-янь вошел первым и позвал Хуа Цзы-фана – старшего брата Си-жэнь.

В этот момент мать Си-жэнь угощала дочь и нескольких племянников и племянниц, как вдруг снаружи послышался голос:

– Брат Хуа Цзы-фан!

Когда Хуа Цзы-фан вышел и увидел перед собой хозяина и его слугу, он испугался и со всех ног бросился помогать Бао-юю сойти с коня, на ходу крикнув в сторону дома:

– Второй господин Бао-юй приехал!

На присутствующих это не произвело большого впечатления, но Си-жэнь, которая не знала о цели его приезда, торопливо выбежала навстречу, схватила Бао-юя за руку и встревоженно спросила:

– Ты зачем приехал?

– Скучно стало, – ответил Бао-юй, – вот и решил посмотреть, что ты поделываешь.

Только теперь Си-жэнь успокоилась и сказала:

– Опять твои глупости! И зачем было ехать сюда! – Обратившись к Мин-яню, она добавила: – С вами еще кто-нибудь?

– Нет! Никто об этом не знает, – ответил тот.

Си-жэнь снова встревожилась.

– Ну куда это годится! – укоризненно произнесла она. – А если б вас заметили или повстречался бы старый господин? Да и на улице много лошадей, вас могли раздавить или вышла бы еще какая-нибудь неприятность – разве это шутки? Смелости у вас больше, чем нужно! Это все Мин-янь подстрекает! Вот погоди, вернусь и расскажу мамкам! Они тебя, разбойника, хорошенько отколотят!

– Господин меня отругал и заставил привести его сюда! – перебил ее Мин-янь. – А сейчас всё хотят свалить на меня! Я же ему говорил, что не нужно ехать! Но если уж так, мы сейчас же уедем.

– Ну ладно, – стал уговаривать их Хуа Цзы-фан. – Раз приехали, не о чем толковать. Только в нашей убогой хижине тесно и грязно – как же господину оставаться здесь?

Мать Си-жэнь тоже вышла встречать Бао-юя. Си-жэнь взяла Бао-юя за руку и повела в дом. Бао-юй увидел в комнате нескольких девочек. Едва он вошел, они потупились и покраснели от смущения.

Опасаясь, что Бао-юю будет холодно, Хуа Цзы-фан и его мать пригласили его сесть на кан, поставили для него фрукты, налили чаю.

– Не надо хлопотать, – сказала им Си-жэнь. – Я его прекрасно знаю и не могу дать ему что попало.

С этими словами она принесла подушку, на которой до этого сидела сама, положила ее на табурет и усадила Бао-юя. Затем подставила ему под ноги свою грелку и дала две ароматные лепешечки, которые вытащила из сумочки. После этого она открыла свою грелку для рук, зажгла ее, вновь закрыла и повесила на шею Бао-юю. Наконец она налила чаю в свою собственную чашку и тоже поднесла ему.

Вскоре мать и сын расставили на столе угощения.

Видя, что среди кушаний нет ничего подходящего для Бао-юя, Си-жэнь с улыбкой сказала ему:

– Раз ты приехал, нельзя возвращаться ни с чем. Попробуй хоть то, что есть!

Она взяла немного тыквенных семечек, потерла их между ладонями, потом сдула тонкую шелуху и на платочке подала семечки Бао-юю. Бао-юй заметил, что у Си-жэнь слегка красные глаза, а пудра на лице в нескольких местах размазана.

– Ты почему плакала? – потихоньку спросил он.

– Кто плакал? Просто засорила глаз и потом растерла, – проговорила Си-жэнь, так и не рассказав ему правды.

Бао-юй был одет в куртку с узкими рукавами, покрытую темно-красным шелком с узорами из четырехпалых драконов, снизу подбитую мехом из подпашин лисицы; поверх куртки была наброшена темно-зеленая курма на соболином меху, отороченная бахромой. Поглядев на Бао-юя, Си-жэнь улыбнулась:

– Неужели, когда ты переодевался, никто не заметил и не спросил, куда ты собираешься?

– Собственно говоря, переодевался я потому, что старший господин Цзя Чжэнь пригласил меня к себе смотреть спектакль, – ответил Бао-юй.

Си-жэнь сказала:

– Посиди немного и поезжай обратно – ведь в такие места, как сюда, тебе не разрешается ездить.

– Было бы хорошо, если б и ты поехала со мной, – предложил Бао-юй, – я оставил для тебя дома кое-что вкусное.

– Тише! – предупредила его Си-жэнь. – Не нужно, чтобы они слышали!

Она протянула руку, сняла с шеи Бао-юя яшму и, обращаясь к своим сестрам, сказала:

– Вот, поглядите! Уже давно вы толкуете, что это – редкая вещица, и выражаете сожаление, что ни разу не видели ее. Смотрите на нее сколько угодно. Если вам когда-нибудь придется видеть редкую вещь, знайте наперед, что она будет не лучше этой.

Она показала на яшму, а потом вновь повесила ее на шею Бао-юя. Затем попросила брата нанять крытую коляску почище и поприличнее и проводить Бао-юя домой.

– Я его провожу, – отозвался Хуа Цзы-фан, – пусть едет верхом. Ничего не случится.

– Я прошу нанять коляску не потому, что может что-то случиться, – возразила Си-жэнь, – а просто если кто-нибудь случайно встретится по пути.

Хуа Цзы-фан тотчас нанял коляску, и Бао-юй сел в нее. Остальным неудобно было удерживать его, и они вышли проводить гостя.

Си-жэнь дала Мин-яню немного фруктов и денег, чтобы он купил хлопушек, и при этом наказывала:

– Смотри, никому ничего не рассказывай, а то