Любопытно, что специальный словарь к упомянутым «доисламским» поэмам и Корану приводит под корнем КР', о котором идет речь, в качестве значения не «читать», а нечто совсем другое.

Сказанное приводит к мысли, что в основе имени «Коран» лежит почти совпадающий арабский корень КРЙ, который, судя по значению своего производного «карйа» – «город», значил «строить». Соответствия можно видеть в тюркском кур(мак) – «строить», персидском кар(дан) – «делать», хинди крити – «труд», крийа – «дело, работа». Если принять эту мысль, «Коран» следует перевести как «Стена, Преграда» в том смысле, что изложенные в Святой Книге откровения мусульманского вероучения кладут непроходимую грань между веками доисламского Невежества (ал-джахилийа) и временем Знания (ал-якын) о существовании Единственного Бога.

Вдумаемся – неторопливо, пристально – еще раз. «Коран» – Стена, воздвигнутая, чтобы прочно отгородить время Незнания о существовании Единого Бога от времени знания о Нем, когда пришло Исцеление (ал-ислам), поставить исторический предел первому и дать исходную точку для движения второму. Старому веку нет хода в новый – перед ним стена. И новому веку нет возврата к старине – стена за спиной повелевает ему идти только вперед. Устная при жизни Мухаммада, закрепленная письмом в краткий час правления его прямых последователей, священная Книга-преграда отбрасывает покушения на еще слабое государство ислама со стороны детей века Незнания, разоблачая их неправедную жизнь; приверженцев учения об исцелении она учит новым правилам общественного и личного поведения. В таком случае данная стена и является той «непереступимой преградой» (барзах) меж двумя морями, горьким и сладостным, о которой говорится в суре 25 мусульманской святыни. У слова барзах есть и другое значение: промежуток между смертью и воскрешением человека для Страшного Суда.

В свете сказанного первичное значение слова сура (глава Корана) – «ряд в каменной стене» – уже не «повисает в воздухе», как сейчас, а логически оправдано. Камни этого ряда – отдельные стихи, представляющие собой откровения, знамения Божьего всемогущества, Закон для верующих, мощное оружие побивания грешных жертв сатаны. С таким пониманием смысла имени «Коран» согласуются и многозначительный образ горького и сладостного морей, разделенных непроницаемой преградой (барзах в суре 25), и то обстоятельство, что Аравии поры Мухаммада были известны предания о народах гога и магога, отгороженных от обитаемого мира мощной глухой стеной.

Несмотря на то что подходы к Корану можно разделить на религиозный, художественный и научный, противопоставление между религией, искусством и наукой в их глубинном смысле представляется весьма относительным. Все они – поиск истины определенным, но не единственным способом. Различия между ними – в форме поиска, а не в конечной цели – соприкосновении с истиной.

Тем, кто считает стихи Корана плодом претенциозного сочинительства Мухаммада и позднейших правок, следует задуматься о самой природе человеческого творчества. Ни один художник в широком смысле этого слова – поэт, живописец, музыкант, ваятель, зодчий – не созидает вне вдохновения, делающего его произведение вечным. Когда свершение не одухотворено, а вымучено или же бездумно слеплено, оно представляет собой ремесленную поделку, умирающую одновременно со своим изготовителем либо раньше.

Творцу истинных ценностей нужно обладать богатством житейских наблюдений и честностью души. Но главное для него – вдохновение. Оно посещает избранных, единицы среди миллиардов человеческих сердец. Люди росли рядом, в одинаковых условиях, даже, бывает, произошли от одних и тех же родителей – а гением оказался один, остальные не оставили миру ничего – недаром, видно, слово «гений» произошло от арабского джинн – «дух, витающий в пустыне».

«Вдохновение». «Одухотворенность». То и другое создано словом «дух», лежащим в их основе. Речь идет о духе творчества. Но что это такое на вид, на вкус, на ощупь? Этого представить себе нельзя, и отсюда начинается сомнение: почему мы считаем, что наша человеческая наука знает все или, по крайней мере, много?

Дух творчества не поднимается из-под земли, не влетает с улицы в раскрытое окно, а нисходит, следовательно, дается свыше. Что же находится в этой выси, чья неистощимо щедрая, но и неподкупно строгая рука дарует волны творческого духа избранным? Следует естественный ответ: вдохновение посылается высшим творящим началом, создавшим Вселенную с ее мирами, растительным и животным. Народы именуют это начало по-разному, на русский язык оно переводится одинаково: Бог. Фоногенетически в этом наименовании заложены два понятия: величие и милосердие. То есть речь идет об исходных свойствах, которыми прежде других отметилось верховное начало в раннем человеческом восприятии.

Материалистически объяснить происхождение творческого духа невозможно, и того, кто действительно ищет истину, приведенное выше рассуждение способно убедить в этом. Материалистическая «теория познания», превращаемая жрецами ее в аксиому, необходимо ограничена и потому не может считаться строго научной. В свете непредвзятых исследований она теперь скорее представляет лишь исторический интерес.

Итак, одухотворенность, которую, отнюдь не стремясь повторить церковное определение, следует назвать «сошествием святого духа», посещает избранных: творящее начало Вселенной как бы приобщает и к себе, даруя счастье созидания вечных ценностей. Но художник, многообразные проявления которого указаны выше, все-таки творит в более или менее замкнутом мире, определяемом его творческим любопытством. В отличие от него, другой избранник вдохновения – пророк – обнимает сердцем и словом все существующее: историю, природу, мир человеческого поведения и общественных отношений, место человека во Вселенной, место Вселенной в человеке.

Сказанное убеждает в том, что аравийский проповедник Мухаммад с полным основанием мог считать Коран – высшее чудо в его жизни, как он говорил, – ниспосланным Богом. Действительно, вдохновение, исходившее от верховного творческого начала мира, подсказывало ему новые и новые мысли, очищало и укрепляло его душу, и это позволило смертному человеку оставить людям бессмертное – священную книгу Корана и вероучение ислама – Исцеления.

⁂

Прежде чем говорить об исторической миссии Мухаммада и перспективах мусульманской цивилизации, необходимо остановиться на нескольких важных вопросах общего характера. Они в первую очередь касаются отношений между Кораном и исламом, исламом и арабской культурой, а также различных возможностей интерпретации Корана. В общих исследованиях на тему Корана и ислама оба эти понятия зачастую употребляются синонимично. Однако «Коран» и «ислам» – не тождественные понятия, как нетождественны понятия «Библия» и «христианство», «Веды» и «индуизм».

Ислам, христианство, индуизм являются результатами исторического развития совокупности воззрений. Исходные религиозные памятники связаны лишь с частью этих воззрений. Так, в исламе наряду с Кораном большую роль играют Сунна и более поздняя религиозная и философская литература; в христианстве – работы Отцов церкви и решения Церковных соборов; в индуизме – Упанишады. В каждом из приведенных случаев их положение также дополняется народными верованиями и историческими прецедентами. С точки зрения приверженцев этих религий, вся совокупность их многовековой традиции освящена или даже кодифицирована исходными религиозными памятниками. Такое заблуждение можно зачастую объяснить тем, что эти религиозные памятники изложены на языке, отличном от языка,