Причёски дам, кстати, тоже, скорее всего, зависели от их положения и статуса. Замужние коротко стриглись, помолвленные забирали волосы высоко, закручивая их в немыслимые узелки, укладывая в башенки и пристраивая локон на локоне, порой превращая подающую надежды причёску в полноценное воронье гнездо. А вот одинокие барышни заплетали разноцветные, как и положено лератам, волосы в многочисленные косы, вплетая в них яркие ленты.

Так-так-так… И что я, интересно, натворила, когда отдала свои ленты Аделиону?

– Тебе нравится? – послышался неожиданный вопрос, и я, едва не вздрогнув, перевела недоумевающий взгляд на склонившегося ко мне вышеупомянутого лерата. – Я говорю, ты хочешь быть как они, Карина? – повторил наследник свой вопрос с любопытством, скрытым не в голосе, а в глубине чёрных глаз.

Я аж моргнула.

Быть как они? С тонной штукатурки на лице, в шикарных платьях, мешающих нормально двигаться, сверкать тяжёлыми брюликами, сидеть за столом, фальшиво улыбаясь?..

– Аделион, пообещай мне одну вещь, – тихо и проникновенно произнесла я, наклоняясь вперёд.

– И что же это? – Брови лерата поползли вверх, хотя он с трудом скрывал усмешку, наверняка зная ответ.

– Скинь меня с балкона башни, если я когда-нибудь буду выглядеть так же, – скорчившись, попросила я, с трудом представляя себя в роли придворной дамы Амил Ратана.

Прекрасно всё расслышавший Эмит рассмеялся, как и Аделион, – эти двое хорошо уже успели меня изучить. Но вот негромкий смешок Соломона меня сильно шокировал.

Всё-таки странно себя вёл сегодня этот блондин…

Казалось, старший наследник страны лератов был полностью удовлетворён ответом и, подарив короткий поцелуй, вернулся к прерванному разговору. Я к нему не прислушивалась – ну не интересовали меня подробности их прошедшей охоты!

Подтянув колени к груди, я чуть развернулась, чтобы не видеть довольные лица местных красавиц, и принялась легонько поглаживать и перебирать шерсть на загривке Демона, свернувшегося вокруг меня кольцом. Довольный малыш, не открывая глаз, застучал хвостом по полу, а я с трудом подавила вздох. Признаваясь самой себе, придворным красоткам я если и завидовала, то только в одном: они могли спокойно жрать!

Нет, правда. Сидят себе, чавкают в своё удовольствие, а у меня в желудке за весь день, кроме травяного отвара, ломтика хлеба, немного картошки и одного несчастного солёного огурца, больше ничего не было.

Даже на столике между креслами Аделиона и Соломона стояла куча тарелок с разнообразной едой, а в руках Эмита красовалась тарелка с чем-то вкусным! О бедной, голодной и несчастной мне все как-то враз позабыли…

Однако, как оказалось, справедливость в этом мире всё-таки существует. И справедливость эта пришла ко мне с самой неожиданной стороны. В лице Оттики!

Её появления в зале я ожидала меньше всего. Но когда женщина, отдав бутылку вина двум братьям, на пару минут ушла к столу возле слуг и вернулась оттуда с блюдом, полным самой разнообразной снеди, да ещё протянула его мне… я была готова её расцеловать!

– Спасибо… – тихо, но с искренней благодарностью протянула я, принимая вожделенную еду, появление которой мой желудок встретил радостным урчанием.

Право слово, если бы не Оттика, я бы не знала, как быть, – ну не Аделиону же намекать об этом! Ему-то невдомёк, что, проведя полдня на кухне, я толком и перекусить не успела.

Улыбнувшись краешком губ, Оттика ушла, ничего не сказав в ответ. Но её поступок и улыбка без слов поведали мне о многом. Ей, как и другим обитателям кухни, я пришлась по душе. Они действительно приняли меня за свою.

А большего мне и не надо.

– У-у-у, чайка ты туруханская, – тихо проворчала я, скармливая Демону куски хлеба и ветчины, не в силах устоять перед взглядом бедной сиротинушки.

К счастью, еды Оттика не пожалела, так что обделить меня питомец не сумел бы, хоть и старательно пытался. Вдвоём с ним мы живо расправились с нехитрой закуской.

Отставив тарелку, я едва сдержала сытое икание и, вытерев руки о полотенце, с удовольствием потянулась, не обращая внимания на множественные взгляды, жгущие спину, – как ни старались их скрыть лератки, им это не удавалось. Я вызывала нездоровое любопытство. Это и понятно. Однако… плевать. Честно! Их мнение волновало меня меньше всего, и потому я, отбросив приличия (какие вообще могут быть приличия у рабынь, я вас умоляю!), устроилась на спине Демона, обхватив его руками за могучую шею и пальцами перебирая густую шерсть под подбородком.

Он лежал на пузе, прижав крылья к бокам, чтобы они не мешали, и тихо млел, прикрыв глаза и негромко постукивая хвостом. Пол был достаточно холодный, камин стоял далековато, так что ровное тепло, исходящее от дархара, неплохо согревало, а после сытного ужина меня и вовсе разморило. Поэтому неудивительно, что в скором времени я перестала обращать внимание на шум вокруг и, устав бороться с закрывающимися глазами, отключилась, сама того не заметив. Всё-таки день выдался тяжёлым и насыщенным на события.

Просыпаться было откровенно лень… Как и всегда.

Вяло приоткрыв один глаз, я вытянула ноги, перевернулась на живот и, обняв угол подушки, собралась ещё покемарить. Под одеялом было тепло, от наволочки исходил тонкий, едва уловимый приятный аромат, и во всём теле чувствовалась сладкая нега…

И тут до меня, как до утки на двадцать пятые сутки, дошла одна-единственная разумная мысль: а подушка-то откуда? Я же помню, как задремала в зале, посреди пира, лёжа у дархара на спине!

– Выспалась? – послышался знакомый смешок.

Я фыркнула и, откинув одеяло, приподнялась. Взгляд в окно подтвердил мои опасения – за окном уже стояла глубокая ночь.

Аделион сидел в кресле у камина, и я, лениво перебирая ногами, двинулась к нему. Остановилась только, чтобы погладить по загривку валяющегося на ковре Демона. Дархар задрал голову, блаженно щурясь и постукивая хвостом, а когда я отошла, недовольно поурчал и вновь раскинулся на полу, лениво разметав крылья.

– Я б ещё поспала, – зевнула я от души, устраиваясь на своём обычном месте и поджимая голые ноги, – мои лосины вместе с плащом и сандалиями оказались аккуратно сложены на сундуке, подтверждая догадки относительно моего перемещения сюда. Если меня принёс Эмит, он явно не стал бы меня раздевать. – Тебе не стоило меня самому переносить сюда, Аделион. Это вызовет много слухов.

– Я хотел поручить это Эмиту, – насмешливо отозвался лерат, отставляя на подлокотник глубокую тарелку, которую держал в руках. – Но Демон не подпустил к тебе никого.

– А что, нашлось много желающих? – пробурчала я, закрыв один глаз и заинтересованно водя носом, чувствуя знакомый аромат.