«Е-мое! Е-мое!» – несколько раз произнес он мысленно, обойдя драконьи головы и примерив их на себя. Каждая голова была выше его раза в два, а шея толще него раза в три. Приоткрыл дракону веко и заглянул в мутный зрачок, величиной в две ладони. Попробовал выломать клык – мог выйти неплохой сувенир. Зубы у дракона остались крепкими. Вспомнил про кинжал, достал его и срезал один. Клык оказался не полым и тяжелым. Таскать лишнюю тяжесть, может, к тому же, ядовитую, расхотелось. Выглянул наружу и понял, пописает тут, у входа. На улице стоял такой холод, что можно было снова отморозить яйца. Пописал на драконью голову. Не он один дошел до этой мысли: драконьи головы, а тут их было много, оброс желтыми сосульками. Бросил рядом обломки ключа. Заглянул в боковую нишу – голов там было еще больше.

Вернулся и нашел Виткаса. Тот обрабатывал лук, прикладываясь и вымеряя пальцами, по образу и подобию того, который лежал перед ним.

Красивый и удобный, разве что маловат.

– Это тебе, – сказал Виткас. – Мы решили, что раз ты достал кинжал, все остальное тоже для тебя оставили.

– В смысле? Все – это что?

– Котелок, вещи, рюкзак, стрелы, лук – вот! Кстати, Борзеевич меньше меня ростом на две головы… Его одежда никому из нас не подошла. Впрочем, как и Манина. Она тоже не такая высокая и худенькая.

– Так это они все оставили? Для нас? Они знали? – остолбенел Валимир.

– Они. Читал же.

Валимир покачал головой.

– Лук для меня маловат. Понимаю, подарок, но в оружии есть закон – не твое, не лапай… Это, скорее тебе…

– Я себе уже сделал, Ивану отдай или ребятам… – Виткас кивнул на молодых пацанов, неизвестно как выживших, которые с серьезным видом изучали феномен пещеры. – Конструкция сильно продуманная, я по нему размеры снимаю. Стрелы у них необычные, понятно, как они на таком расстоянии оборотней били, – Виткас посмотрел на стрелу озадаченно. – Пробивают цель на таком расстоянии, когда видеть не обязательно. И целиться. Смотришь и думаешь: «Ах, ты, сволочь!» И стреляй хоть куда, стрела угодит именно в «сволочь».

– ???

– И про воду я понял, они стрелы в живой воде вымачивали, в этой, – Виткас махнул рукой в сторону озера. – Я и наши замочил. Стрел у нас немного осталось, и если бы не подарочки… Мы больше двух сотен оборотней положили. Все-таки наше нападение было неожиданным. В лагере оставалось около восемьсот оборотней, если не считать тех, которые сопровождали Ерепенских пацанов… теперь там шестьсот. И если в стычке с черными оборотнями погибла хотя бы сотня или две, то получается по пять на человека…

– И что? – Валимир попробовал улыбнутся, но мысли были заняты оборотнями.

– Мы уже и дереву молились и Дьяволу, чтоб подрастил нам его. За ночь стрелы не вырастет. Маня и Борзеевич написали, что надо не меньше недели, а вампиры и оборотни здесь будут завтра или послезавтра. Решили, будем ломать стрелы и биться врукопашную. Ребята готовятся. Все понимаем, шансы равны нулю. Если выживем, значит, выживем, если нет, значит, судьба такая. Кстати, котелка мы уже тоже, того – лишились. Удобная вещь, надо заметить! Но его еще, наверное, можно спасти. Они не тащат продукты, они семена несут. Бросил семечко, полил живой водичкой, а к утру у тебя там и морковка, и свеколка. Воду залил, вскипела – и вот уже борщец.

– Где-то я про такой горшочек уже слышал… – задумался Валимир. – А куда вы его дели? Этот? – он посмотрел в сторону костра.

– Ребята семена бросили, полили и ушли. А он в землю врос.

– Стрелы дай! – попросил Валимир.

– Зачем? – удивился Виткас.

– Стрелы, говорю, дай! – потребовал Валимир твердым, чуть изменившимся голосом.

Виткас зашел по пояс в озеро, вытащил небольшую вязанку, протягивая Валимиру.

– Это все, что осталось?! – охнул Валимир.

Виткас кивнул. Валимир развязал стрелы, сложил букетом и направился к костру, оттолкнув парней, которые баловались с котелком.

– Не игрушка! – строго погрозил он пальцем, аккуратно сложил стрелы и поставил их в горшок, как букет.

Стрел осталось десятка четыре. После этого сходил за водой и наполнил котелок до краев. Сел перед горшком в позе лотоса и застыл.

Возле него начали собираться любопытные.

Кому-то начало казаться, что стрелы вытягиваются, кому-то, что остаются, как были. Принесли мерило и установили метку. Через полтора часа поняли, подрастают, но не так чтобы очень, сантиметр в час, не более. За сутки двадцать четыре, а стрел нужно было не меньше пяти сотен. Вода в горшке осталась на дне. Воду долили. Стрелы рост ускорили, на концах их набухли и лопнули, освобождаясь листочки, которые быстро стали взрослым листом. В пещере стало светлее, будто заглянуло солнце, засветилась сосулька над плитой посреди озера. Несколько раз полыхнуло и громыхнуло, и все почувствовали запах озона. Половина любопытных ретировалась в безопасный конец пещеры, или вовсе вышла проветриться. Разрядные живчики иногда ударяли над самой головой Валимира.

Еще через час стрелы вытянулись сантиметров на двадцать. Обрадовались. Зашумели. Умельцев по дереву отправили спать. С утра им предстояло хорошенько поработать. Кто-то вдруг сообразил, что лианы тоже дерево, только сильно видоизменившееся, начали искать побеги, годные на срезку. В рюкзаках оставалось пять кольев, посадили рядом, не отвлекая Валимира – а вдруг успеют до приличной излучины лука вытянуться?! Заметив, что подрастают, сбегали на лестницу, что поднималась в гору, собрали стрелы и там, сложили, у кого какое было серебро. В основном цепочки, крестики. Не жалели. Со Спасителем против человека самое то, против того же проклятого, а против нечисти толку мало. Крестный ход никогда не заканчивался добром – или расстреляют, или дубиной по спине отходят, или на смех поднимут, или столько трупов, что впору нечистью себя обозвать, мирно крестный ход заканчивался только во славу вампира. И его напугать можно было только мудрым высказыванием в его адрес и коллективным вразумлением, и крест лучше не на себя, а на него положить, он его как огня боялся. И судиться с ним было бесполезно – себе дороже. Лучше добром, а не то отдашь до последнего кодранта. Вряд ли здесь, в обители Дьявола, жаловали кресты, Дьявол не крестился, он крестил – это даже самые упертые поняли.

Стрелы, видимо, приросли к горшку, и пили соки уже из земли. Росли они ровно, будто под заказ. Кроме дерева росли и грибы, и кочанчики, а в том месте, где семена просыпали, вышли из земли растения, которые никто не ждал.

Еще пятеро изъявили желание объяснить Дьяволу нужду в стрелах. Рост сначала замедлился, на них шикнули. Но сразу после этого из сосульки над плитой вышло белое пламя и разделилось на двенадцать лучей, которые ударились в огромные валуны в рост человека, расставленные по кругу вокруг озера, и сиять они начали точно так же, как сосулька. Лианы на стенах зашевелились. От них потянулись ростки.

На сосульку и валуны смотрели с благоговейным трепетом.