Согласно легенде, В. И. Шуйский был похоронен на перекрестке трех дорог. На могиле стоял столп с такой надписью: «Здесь покоится прах московского государя Василия. Полякам на похвалу, Московскому государству на укоризну».

Однако после русско-польской войны за Смоленск 1632–1634 гг. представители русской знати стали просить польскую сторону о том, чтобы прах царя Василия был возвращен на родину. Новый король Владислав пошел им навстречу. Он окончательно отказался от притязаний на московский престол и позволил князю А. М. Львову в 1635 г. забрать останки Шуйских в Москву. Так, местом захоронения Василия стала царская усыпальница — Архангельский собор. Получается, что современники признали права на корону «самоизбранного» боярского ставленника.

Свержение царя Василия Ивановича было закономерным явлением. Он взлетел на трон в ходе дворцового заговора, и в результате такого же заговора был свергнут. Права Шуйского на верховную власть были весьма сомнительными, и во время правления он не смог завоевать симпатий подданных. Старый, мнительный и подозрительный, любитель шептунов и льстецов, он, в конце концов, стал ненавистен большей части своих подданных. Чтобы свергнуть его, они даже «воскресили» «царя Дмитрия» и несколько лет сражались под его знаменами против «шубника». В итоге получилось, что победил откровенный плут и обманщик. Только вторжение польского короля помешало его воцарению в Москве.

Следует отметить, что жену В. И. Шуйского Марию-Елену бояре не отдали в польский плен. Сначала ее отправили в Новодевичий монастырь, но потом вызвали в Кремль на боярский суд и обвинили в растрате царской казны. Бывшей царице пришлось сознаться в том, что она продавала царские драгоценности, чтобы получить деньги для оплаты шведских наемников. Всего ей пришлось продать довольно много золотых колец, сережек с драгоценными камнями и даже жемчуга, который по ее просьбе мать спарывала с царской одежды. Одна из прислужниц тщательно записывала, что было продано, за сколько денег. Эта опись была предоставлена боярам, и после этого они оставили царицу-монахиню в покое. Данное разбирательство наглядно показало, насколько тяжелым было финансовое положения царя Василия и с каким трудом ему приходилось выходить из трудных ситуаций.

Источники и литература

ПСРЛ. Т. 14; Мархоцкий Н. История Московской войны. М., 2000; Смутное время Московского государства. Вып. 2. М., 1914; Цветаев Д. В. Царь Василий Шуйский и места погребения его в Польше. Т. 2. Варшава, 1901; Морозова Л. Е. Смута: ее герои, участники, жертвы. М., 2004. С. 146–245.

После свержения В. И. Шуйского с престола была срочно собрана Боярская дума в расширенном составе. На ее заседание пригласили патриарха Гермогена с представителями высшего духовенства и наиболее именитых горожан. Все единодушно решили создать временное правительство из семи наиболее уважаемых бояр. Они не только должны были взять в свои руки верховную власть, чтобы не допустить разгула анархии, но созвать Земский собор для избрания нового царя.

После непродолжительного обсуждения во временное правительство включили князя Ф. И. Мстиславского, старейшего и наиболее авторитетного боярина, который не только состоял в родстве с угасшей династией московских князей, но и был известен честностью и порядочностью. Вторым его членом стал князь И. М. Воротынский, отличавшийся родовитостью и определенными воинскими талантами. Третьим — князь A. B. Трубецкой — старейший представитель своего рода. Четвертое место занял Ф. И. Шереметев, у которого были родственные связи с угасшей династией и который был хорошо известен как предводитель Понизовой рати, очистившей Поволжье от сторонников Лжедмитрия II. Пятым стал князь A. B. Голицын, прославившийся в Восменском бою, шестым — князь Б. М. Лыков, опытный и удачливый полководец. Седьмым оказался И. Н. Романов — наиболее близкий родственник, двоюродный брат, последнего царя из прежней династии Федора Ивановича. Рассмотрим подробные биографии членов временного правительства, которое в народе было прозвано «Семибоярщиной».

Ф. И. Мстиславского считали фактическим главой временного правительства. Он принадлежал к числу потомков великого князя Литовского Гедимина. Его дед, Федор Ижеславский, получил фамилию Мстиславский по матери, которая была единственным ребенком князя И. Ю. Мстиславского. В 1526 г. Федор выехал из Литвы на службу к Василию III. В кормление он получил Каширу. Желая приблизить к себе знатного литовского князя, государь женил его на своей племяннице Анастасии, дочери сестры Евдокии и крещеного татарского царевича Петра. В итоге рожденные в браке дети стали уже кровными родственниками московских великих князей.

Отец Федора Ивановича, Иван Федорович, был видным боярином и известным военачальником при Иване Грозном. Характерно, что боярский чин он получил в 1549 г., когда ему было только 19 лет. С царем он был почти ровесником, и этим, видимо, объяснялась его близость к трону.

В 1552 г. И. Ф. Мстиславский в качестве одного из ведущих военачальников принял участие в последнем, самом удачном Казанском походе. В 1558–1560 гг. он участвовал в Ливонских походах. В 1565 г. после учреждения опричнины Иван Федорович был назначен руководителем Земщины. Женой его и соответственно матерью Федора Ивановича стала дочь князя А. Б. Горбатого-Шуйского. Их старшая дочь была выдана замуж за сына ногайского хана Симеона Бекбулатовича, который в 1575 г. по прихоти Ивана Грозного назывался великим князем Московским и жил в Кремле.

Высокое положение отца и родство с царем позволили Федору Ивановичу быстро сделать военную и придворную карьеру. В 1576 г. в 20 с небольшим лет он получил боярский чин. В следующем году его назначили первым воеводой второго по значению полка — Правой руки. В 1579 г. Ф. И. Мстиславский уже главнокомандующий — первый воевода Большого полка.

Вскоре после воцарения Федора Ивановича в 1584 г. отец Ф. И. Мстиславского оказался в опале. Его сослали в Кирилло-Белозерский монастырь, где в 1586 г. он умер. На положении самого князя это никак не отразилось. Более того, в 1585 г. он возглавил Боярскую думу. Остался он и главнокомандующим.

Ф. И. Мстиславскому удалось прославиться в 1591 г. во время обороны Москвы от Казы-Гирея. Он вновь был главнокомандующим и смог успешно отразить врага. За эту службу он получил щедрые награды: роскошную шубу, золотой кубок, «португал» — золотую монету, считавшуюся своеобразным орденом в то время, и город Кашин в кормление.

После воцарения в 1598 г. Бориса Годунова Ф. И. Мстиславский сохранил свое положение. Видимо, выборный царь оценил скромность князя, который не выставил свою кандидатуру на избирательный собор, хотя имел больше прав на корону, чем царский шурин. Правда, через некоторое время властолюбивый Борис приблизил к себе князя М. П. Катырева-Ростовского и с его помощью попытался оттеснить Мстиславского с ведущих позиций и в Боярской думе, и в войске. Кроме того, царь всячески препятствовал новому браку князя, хотя у того не было детей мужского пола после смерти первой жены из рода князей Репниных.