и столь желанной обитателями этого места. Ты для них словно глоток свежего воздуха посреди угольной шахты. Так чему удивляться?

— Но они могут погибнуть!

Смерть — не худший из возможных исходов, но если для тебя так важны прочие жизни, то я могу помочь. Правда, расплачиваться за эту помощь придется тебе...

— Как будто я когда-нибудь отступала из-за обычной боли.

В тот же миг черные щупальца задрожали. Бурля и извиваясь, они растеклись по комнате черным болотом. Но даже в такой форме их покорность и желание угодить никуда не исчезли. И то, что до недавнего было щупальцами, уже расползалось вдоль каменных стен, заливая собой все трещины и удерживая конструкцию от обрушения.

Но только я решила, что все кончилось, как резкая вспышка боли пронзила все тело, заставляя изогнуться в неестественной позе. Протяжный вздох вырвался из груди, словно стараясь одним порывом опустошить мои легкие. И даже зрение больше не желало воспринимать происходящее, погружая мир то во тьму, то в яркую негу, всевозможных цветов, столь приятных и манящих своей теплотой...

... Чтобы открыв глаза в следующий раз, я снова оказалась в выделенной комнате, преобразованной до неузнаваемости. Огромные, черные, словно сама тьма, кристаллы сформировали вокруг меня бутон распустившегося цветка. Но, несмотря на поглощающую свет тьму, они переливались изумрудным сиянием, норовящим перейти в пурпурные всполохи, словно не принадлежали этому миру.

Сиянием, что не могло удержаться стенами комнаты, и вместе с кристаллами пробивалось наружу, даже не замечая прочности камня. И только черная жидкость удерживала искореженные ими стены от обрушения на головы столпившихся зверолюдов.

Первые несколько дней постарайся использовать силу как можно чаще, но в небольших количествах, чтобы не повредить тело и душу. Им потребуется время пообвыкнуть к новым возможностям.

— Тебе легко говорить, а я сейчас с трудом на ногах стою.

Подтверждая слова делом, я смогла подняться, лишь опираясь на один из кристаллов. Приставленная же девушка-кролик продолжала неверящими глазами смотреть мне за спину. Складывалось такое чувство, словно это не я, а она заключила контракт с Первородным и не могла в это никак поверить.

Думаю, стоит дать ей немного времени, чтобы прийти в себя.

— Все хотелось спросить, — я повернулась к раскуроченному окну. Черная жидкость, просочившаяся сквозь камни, тут же вцепилась мне в руки, намертво скрепляя их с камнями и не позволяя вывалиться наружу. И та теплота и забота, что чувствовалась в ее касании, не позволяли мне усомниться в благих намерениях жидкого монстра. — Почему ты так настойчиво отговаривал меня? При первой встрече ты не казался таким дружелюбным и даже немного пугал. Так с чего бы такая забота сейчас? В чем скрыт подвох?

В моих действиях нет ни подвоха, ни показной заботы лично о тебе. Все куда проще и сложнее одновременно. Ты ведь чувствуешь силу, что уже стала частью самой твоей сути? Чувствуешь ее безграничный потенциал? Но вскоре почувствуешь и остальные последствия, ибо становясь аватарой Первородного, ты получаешь не только его силу, но и становишься частью его самого, исходная личность медленно разрушается и преобразуется по образу и подобию избравшего тебя Первородного. И в этом кроется вся проблема. Я не жалел, когда раздавал силу лжецам, строящим свой успех на крови союзников; не жалел, наделяя ей глупцов, что от собственного невежества творят хаос и разруху; и уж тем более не жалел, делясь ей с эгоистами, возомнившими себя выше других, ибо точно знал — каждый из них получит что заслужил. И пороки, заставляющие их раз за разом взывать к моей силе, окончательно поглотят их, превращая хозяев силы в ее рабов, желающих из последних сил угодить своему господину...

На мгновение Первородный затих, словно сам не верил в слова, что сейчас собирался произнести.

Но ты... ты другое дело. Ты оказалась одной из немногих странников, готовых пожертвовать собой ради других. Не только на словах, но и на деле. Ведь тебе самой вовсе не нужна моя сила. Она не даст тебе ничего из желаемого, если не отдалит от истинно важного... и все равно ты согласилась принять ее ради других. И этим заслужила право на жизнь в моих глазах. Ибо будь хоть каждый десятый из странников подобен тебе, этот мир устоял бы перед появлением Системы... позволяя мне и дальше сохранять статус наблюдателя из эфирного плана. Но вместо этого я должен метаться по носителям и подталкивать их в правильном направлении, не позволяя всему окончательно развалиться, а ты будешь обречена на поглощение моей силой.

— И все же это не худший из возможных исходов...

— Сестра?! — вцепившись пальцами в гладкий, сферический дверной проем, чтобы остановить разгон, Лева влетел в комнату. — Что случилось, ты в порядке?

— Я? Разве я стою запыхавшаяся посреди прохода с бешеным взглядом, чтобы быть не в порядке? — стараясь не показывать слабости, я уселась на окно и оперлась спиной о так удачно торчащий кристалл. Черная жидкость с радостью зафиксировала мое тело, позволяя расслабить ноющие мускулы. — И сколько раз я тебе говорила, что нельзя врываться к девушке без стука в дверь?

— Но здесь даже дверей нет, а я думал ты в опасности. Снаружи половина жилого яруса побросали работу, желая посмотреть на взрывной рост кристаллов из твоей комнаты...

Оправдывается...

Все же он тот же младший брат, не способный принять ответственность на себя, что и раньше. И даже пара фраз легко сбивает его настрой.

— Не увиливай от ответа, — и чтобы окончательно раздавить его желание копаться в этой теме... — А если бы я зашла к тебе в комнату без стука? А, пододеяльный мистер это-не-то-о-чем-ты-подумала?

Покраснев словно помидорка, он выскочил наружу. И правильно сделал, потому как у меня от усталости уже начинает кружиться голова. И не уйди он на этой истории, боюсь, я бы напомнила о случившемся на день рождении теть Лены...

— Сестра... — неуверенным голосом Лева что-то пищал из-за стены, не решаясь заглянуть внутрь. — Я ведь не просто так шел сюда. Тебя собирались