в аккуратный поцелуй. Мужчина ответил мгновенно, прижав меня к себе. От ласки, которую он вкладывал в каждое движение, в каждый вдох, я чувствовала себя какой-то нужной и счастливой.

Почему-то мои мысли вернулись к той девушке из сна. С ней он вёл себя похожим образом, целовал с такой же нежностью, как меня сейчас. Смешанные чувства охватили сердце, подпитывая его необычным теплом. Это тепло не сравнить с огнём — оно более покладистое, бережное и уязвимое. Наверное, так можно описать то, что я чувствовала к профессору. Внешне он выглядел равнодушным, а временами холодным, словно в нём не было положительных эмоций. Но сейчас я ощущала его иначе. Юман казался беззащитным, открывая своё сердце для меня. Он медленно убирал шипы, которые возводил всю жизнь. Профессор относился бережно, будто я какой-то цветок, боялся повредить лепестки.

Вся свои эмоции я вложила в губы, которые не успевали полностью вкусить мужчину. Запах моря опьянял, подгибая колени. Вцепившись в сильные плечи профессора, я сделала судорожный вздох. Да, в такие моменты забываешь, как дышать. Особенно, когда он так смотрит— с искрой в глазах, с ноткой возбуждения. Заходить дальше поцелуев я не хотела, поэтому слабо оттолкнула его. Не желая отпускать, Юман схватил нижнюю губу зубами, заставляя вернуться на место. Я не растерялась, и сама укусила профессора за его губы. Грозно рыкнув, Юман сказал:

— Нарываешься.

Я лишь хмыкнул:

— Это вы нарываетесь.

Юман взглянул на меня своими чёрными сферами и ласково провёл рукой по щеке, заправляя прядь за ухо:

— Давай перейдём на «ты». Профессор я только в академии. А ты, между прочим, теперь моя невеста. Так что давай без этой лишней официальности.

Мне было непривычно. Юман старше меня, а тыкать в его сторону я просто не могла. Всё-таки уважала в глубине души. Да и воспитание не переплюнуть так легко. Тяжело будет смириться с тем, что Юман больше не будет моим преподавателем. Да и теперь у нас другой статус. У нас… Божечки.

Я понимала, что на интуитивном уровне меня тянуло к нему, но описать такое не способна. Судьба вечно сталкивала нас в коридорах, на лестницах. В любой неожиданной ситуации Юман находился поблизости. Приходил на помощь. Или же просто выводил из себя. Своим поведением, внешним видом, магией и сводящим с ума взглядом. За ним скрывались тайны, которые так манили. Хотелось разгадать его, как запретную книгу, узнать утаённые заклинания. Всем своим видом профессор подрывал все эмоции, заставляя их кружиться танцем в груди. Я не позволяла себе раскрывать сердце, потому что меня пугали те секреты, которые связали профессора по рукам и ногам. Как можно довериться человеку, который всё время врал? Но ниточка надежды с искрой пока прозрачных чувств тянулась к Юману.

Но всё-таки я не могу закрыть глаза на то, какой он. Всегда очаровывали эти гладкие волосы цвета воронового пера, спадающие на острые скулы. Тёмные, словно сам мрак, глаза, готовые вобрать в себя всё пространство, заставляли дрожать колени. Маленькие искры, сверкающие на радужке, переливались и мигали, как мелкие звёзды на ночном небе. Манящие губы, искажённые в устрашающей и хищной ухмылке. Сильный маг, способный уложить весь мир у своих ног, смотрел на меня с бурей эмоций.

Я нагло рассматривала его, шея затекла в таком положении — рост Юмана раньше не пугал меня. Сейчас же чувствовала себя на его фоне настоящей коротышкой.

— Пора отдыхать, огненная лилия, — тихий шёпот коснулся левого уха и обдал приятным теплом тело. А оригинальная кличка отозвалась мурашками, пробежавшими по спине.

Он отпустил меня и пошёл в темноту комнаты. Зрение долго привыкало к мраку, даже разглядеть впереди идущего профессора было тяжело. Но опираясь на слух, я всё-таки не заблудилась и нагнала Юмана. Он остановился у комнаты, отворив деревянную дверь, которая устрашающе скрипнула. Я побоялась заходить первой, но всё-таки набрала в грудь побольше воздуха и сделала первый шаг.

Ничего не видно, хоть глаза выколи! На ощупь нашла мягкий матрас кровати и рухнула на него. Юман, скорее всего, сразу смылся. И это только на руку. Могу спокойно подумать, не боясь быть прочитанной на эмоциональной волне. Или как это ещё назвать? Глаза слипались, и пришлось отложить эту идею на потом. Я с головой укуталась в мягкое и холодное одеяло, от которого пахло свежестью и лесом, и уснула.

Впервые спала, как младенец крепким и долгим сном. Тело наконец-то не ломило, мышцы не ныли. И на душе стало как-то спокойно. Ленивые лучи солнца пробирались сквозь зелёные шторы и приятно согревали не укрытые одеялом руки. Я медленно потянулась и решила осмотреть покои. Нежно-жёлтые стены украшали редкие картины с какими-то пейзажами, у двери стоял белый комод, на котором покоилась маленькая стопка книг. Напротив кровати располагался огромный шкаф, а рядом находилась ширма. Здесь явно не было душевой, поэтому предстояло выяснить это у профессора.

Я медленно встала с мягкого матраса и только сейчас вспомнила, что на мне ни клочка одежды. Не ходить же вечно в пледе? Уверенно ступая к шкафу, я открыла дверцы и увидела до верха набитые полки и множество вешалок с женскими вещами. Взяла в руки первый попавшийся наряд и обомлела. Это было то самое платье, в котором я видела незнакомку во сне. Догадка ударила под дых. Эта комната той девушки!

Как он посмел поселить меня сюда?! В комнату своей бывшей! Убью негодника! На части разорву! Спалю всё к чертям!

От переизбытка эмоций на кончиках пальцев заплясали огоньки, сжигая дорогую ткань в моих руках. Запах гари ударил в нос, но не отрезвил. А глаза почему-то защипало. Стало в моменте обидно и горько от осознания, что мной хотят заменить место этой девушки. Мы ведь с ней чем-то похожи.

Бросив дырявый от магии огня наряд на пол, я достала другое платье, и с печалью в груди заставила себя надеть его. Фиолетовый шифон юбки придал небольшой объём и спрятался за сиреневой тканью. Простой корсет завязывался спереди, скрывая декольте бантиком, а рукава с вырезом от локтя до запястья дарили мнимую свободу. Я вновь посмотрела на метку, а прикоснувшись, заметила, как она переливается серебряными оттенками. Одновременно завораживало и пугало.

В дверь постучали и без разрешения вошли. Профессор стоял у порога в знакомой рубашке чёрного цвета и классических брюках. Правда, взгляд его был немного обескураженным. Юман как-то странно рассматривал платье, а потом вообще убил одним словом:

— Красиво.

Вначале я удивилась такому комплименту, но потом вернула мысли, которые крутились у меня