– Для начала попробуем объединить наши силы, – предложил Дивс.

– Давай, – согласился Шерман, не особо пока понимая, как это сделать.

Тем не менее, не отпуская щита, что по-прежнему окружал их группу, он создал небольшой сгусток энергии, наподобие щупа, и осторожно направил его в сторону воина. Словно протянул руку. И эта робкая попытка имела успех. Он почувствовал, как от воина по направлению к нему хлынула энергия. Не та, к которой он привык, немного чужая и странная, но наполнившая его новой силой. Судя по всему, и его посыл придал Дивсу мощи. Их взгляды встретились.

– Ты чувствуешь то же, что и я, брат} – тихо спросил воин.

Шерман кивнул. Его не удивило такое обращение. Напротив, как ему показалось, оно было единственно возможным. Они действительно были как братья, настолько близко он сейчас чувствовал стоящего рядом с ним человека. При желании он, наверно, смог бы даже прочитать его мысли...

Вихри энергий двух миров окутали носителей дара, и они, не сговариваясь, шагнули к темным водам озера. Туда, откуда продолжала появляться туша Шириона. До сих пор он не проявлял видимой агрессии, но стоило ногам двух людей коснуться зловонной жижи, реакция последовала незамедлительно.

Их друзья, оставшиеся за спиной, увидели только огромную волну, двинувшуюся к берегу. Вспенивая поверхность озера, она понеслась по направлению к двум фигуркам людей, стоявших плечом к плечу у кромки берега, и, в отличие от своих товарищей, они смогли оценить всю силу атаки. Недоступная взорам их спутников, сама Тьма метнулась им навстречу. Жадная, ненасытная, алчущая. Молаган был прав, магия против такой мощи была бы бессильна. Магия, но не их дар.

Сомкнув над своими головами искрящиеся энергией щиты, они бесстрашно шагнули в зловонные воды озера, навстречу несущейся на них чужой злобе.

Солерайн, вскрикнув, подался вперед, но Хоран оказался проворней. Рука некроманта железными тисками сжала плечо мага.

– Они знают, что делают, – прошептал он.

Винсент в волнении закусил губу, не замечая, что по подбородку тонкой струйкой течет кровь. Остальные люди так же замерли в оцепенении.

Волна приближалась.

Две фигурки у озера на ее фоне казались немощными карликами. Что они могли противопоставить той мощи, что таилась внутри этой вздыбленной массы? Что они могли противопоставить гневу чужого бога? Казалось, еще секунда – и тоны осклизлой жижи сомнут и раздавят людей, закружат в стремительном водовороте и уничтожат навсегда. Как можно остановить такую силу, когда даже земля отзывалась дрожью, пока смертельный вал катил к берегу?

Шерман и Дивс, не сговариваясь, почти синхронно сделали еще несколько шагов навстречу несущейся на них стене тьмы. Им не нужны были слова, чтобы понять друг друга. Сейчас они были как одно целое, словно две половинки, некогда разделенные, наконец нашли друг друга.

На удивление оставшихся за их спиной товарищей та мерзость, что наполняла черное озеро, подобравшись, подалась в стороны, обнажая изгаженное, скользкое дно, едва оба носителя дара сделали те несколько отчаянных шагов вперед. Как вода не желала оставаться спокойной на раскаленном металле, так и содержимое этого, с позволения сказать, водоема не хотело прикасаться к ногам двух людей, осмелившихся бросить вызов той силе, что убивала их миры.

Они не оглядывались назад, они не имели права оглядываться...

Чуть пригнувшись, точно приходилось идти против ураганного ветра, фигурки двух людей шаг за шагом бесстрашно продвигались вперед. Туда, где вызванный близнецом Ширион уже заполнял собой половину странного водоема. И только им одним было дано чувствовать, как расползается тонкая ткань этого мира, открывая проход в мир другой. Тот мир, где для них уже не было места. И поэтому даже когда темная волна, исторгнутая из глубин озера, добралась до них, они не опустили лиц и не замедлили шаг.

Удар был силен. Удар был сокрушителен. Но вся яростная мощь этого локального цунами пропала втуне. Два человека, волею судьбы оказавшихся на пути черного вала, как каменный волнорез рассекли его надвое и даже не сбились с шага.

Стоящим же на берегу пришлось гораздо хуже.

Пусть рассеченная напополам и утратившая основную часть своей мощи волна и спасовала против носителей дара, зато с успехом отыгралась на тех, кто остался ждать исхода этого зловещего противостояния у стен башни. И вместе с этой ужасающей волной пришла тьма. Будто кто-то незримый погасил все огни мира, оставив лишь слабо светящуюся шипастую громадину – чужого и чуждого им бога.

Людей закружило и разметало как щепки в разные стороны. Храп лошадей, крики о помощи и рев порожденного чужим богом локального катаклизма слился в одно целое. И хотя Молаган и остальные маги пытались выставить щит против этого яростного напора, силы оказались не равны. Те остатки магии, что наполняли это проклятое место, с появлением темной туши Шириона начали стремительно таять, и маги, в другое время и в другом месте, с легкостью остановившие бы и не такой разгул стихии, сейчас оказались бессильны.

Солерайна и стоявшего рядом с ним Молагана волна, протащив некоторое расстояние по земле, ударила о стену башни. Воздух вышибло из легких, и несколько секунд Сол судорожно пытался сделать вдох, стараясь восстановить дыхание. Судя по виду Молагана, тот вообще потерял сознание. В нескольких метрах от них Винсент, так же привалившись к стене, сжимал в объятиях Тамиру. Девушка, изрыгая проклятия, пыталась проплеваться от попавшей в рот черной гадости. Она вся с ног до головы была покрыта черной слизью. Впрочем, и остальные выглядели не лучше.

Вскоре к ним, пошатываясь, подошли братья Дихэт. Тэвол нес Лэриле, и, судя по тому, как неестественно была вывернута ее левая рука, стрелять из лука ей придется еще не скоро. Воин положил девушку рядом с Молаганом и зло, взглянув в ту сторону, где едва просматривалась из обступившей их темноты туша Шириона, произнес:

– И это все, на что способна эта тварь? Слизью брызгать?

– Боюсь, это только цветочки, – ответил Солерайн.

– Почему стало так темно? – К их группе присоединился Зарт и несколько магов, что пришли с Дивсом. Выглядели они как предвестники смерти, да плюс к тому, насколько помнил Винсент, их было несколько больше, когда они встретились. Кроме нескольких неизвестных ему магов его расстроило отсутствие Хорана. Несмотря ни на что, он уже успел привязаться к этому странному некроманту, одинаково хорошо владевшему как магией, так и воинским искусством. Оставалось только надеяться, что его не смыло в озеро, ибо предсмертные всхрапы тех лошадей, что не смогли удержаться на берегу, были полны такой болью, что от жалости невольно сжималось сердце.

– Почему темно, спрашиваешь? – подал голос очнувшийся Молаган. – Потому что сегодня мы узнаем, кто был прав больше. Арн или его толкователи.

Первым опомнился Винсент. Он вскочил и, метнувшись по направлению к берегу, остановился, окруженный тьмой. Даже его маленький дар – ночное зрение – оказался практически бессилен против того, что навалилось на этот маленький кусочек мира в самом сердце разрушенной Мираны. Окружавшая их темнота не была похожа на обычную ночь, и не только потому, что на небе не было звезд. Она была живая, осязаемая, враждебная. Она была частью того монстра, что близнец называл Ширионом. И в то же время сейчас он был единственным, кто являлся источником света в этом мире. Мире, лишенном магии... впрочем, ее ли одной?