– Ты бы потолковал со Спархоком, друг Вэнион, –сказал он. – Я не меньше других люблю хорошую драку, но, если онсобирается объявить войну всей вселенной, пусть хотя бы сообщит об этом нам.

– Я непременно поговорю с ним об этом, домиКринг, – пообещал Вэнион и вздохнул. – Как жаль, что мы раньше ничегоне знали о солдатах Клааля. Рыцари церкви столкнулись с ними в горах Земоха ипотеряли почти половину убитыми и ранеными.

– Мне очень жаль, друг Вэнион. Ты потерял много старыхдрузей?

– Много, доми Кринг, – печально ответилВэнион, – очень много.

– Как поживает друг Энгесса? – спросил Кринг уБетуаны.

– Афраэль говорит, что он поправляется, доми, –ответила она. – Впрочем, я бы предпочла убедиться в этом собственнымиглазами.

Вернулся Итайн, за которым шел тамулец, одетый несколькостаромодно.

– Будь добр, проследи, чтобы нам не мешали, –обратился Итайн к атанскому стражнику, стоявшему в коридоре. Затем он плотноприкрыл и запер на засов дверь.

– У меня, для разнообразия, хорошие новости, –сообщил он остальным, кладя руку на плечо незнакомца. – Позвольтепредставить вам моего дорогого – хотя и недавнего – друга. Его зовутЭкрасиос.

Бетуана нахмурилась.

– Это не тамульское имя, – проговорила она.

– Верно, ваше величество, – согласилсяИтайн, – не тамульское. Дэльфийское. Дэльфы такой музыкальный народ.Должно быть, это связано с тем, что они до сих пор говорят на классическомтамульском. Мой друг заглянул сюда, чтобы известить нас, что дэльфы решилипокинуть свое великолепное уединение. Экрасиос, это магистр Вэнион, близкийдруг Анакхи. Эта царственная леди – Бетуана, королева атанов. Коротышка –Кринг, доми восточных пелоев. Статная красавица, что насмерть вцепилась в егоруку, – Миртаи, его нареченная, а эта утонченная стирикская леди –Сефрения, верховная жрица богини Афраэли.

– Высокородные, – проговорил Экрасиос сторжественным поклоном, – приветствую вас от имени Возлюбленного Эдемуса.Божественная Афраэль убедила его, что в нынешнем положении интересы наши едины,а потому отменил он свое многовековое запрещение дэльфам покидать свою долину.Я прислан им к тебе, лорд Вэнион, дабы сообщить, что я и мои сотоварищи отнынев полном твоем распоряжении. Куда направиться нам, дабы действовать к вящемууспеху нашего общего дела?

– Можно мне сказать, лорд Вэнион? – вмешалсяИтайн. – Мне сейчас пришло в голову, что дэльфы, как никто, подходят длятого, чтобы обезлюдить форты Скарпы в арджунских джунглях. Если Экрасиос и егодрузья во всем блеске своего сияния явятся у ворот этих фортов, мятежникинаверняка изо всех сил поспешат разбежаться по домам и заняться более мирнымремеслом.

– Неплохо сказано, – одобрительно пробормоталаМиртаи.

***

– Проворно же он путешествует, – заметил Улаф,обращаясь к Тиниену, когда груженный пивом фургон, на котором восседали Спархоки Келтэн, загрохотал по улице древнего города. – В последний раз, когда яо нем слышал, он был в Диргисе.

– Шо такое законы природы для старины Спархока –плюнуть да растереть, – отозвался Тиниен, грубо подражая простонародному говоруКааладора. – Ну, и что мы будем делать? Выйдем в реальное время илиостанемся здесь?

– Я считаю, что мы принесем больше пользы, еслиостанемся невидимками, – отозвался Улаф.

– Меня-то это устраивает, а вот как мы сообщимСпархоку, что мы уже здесь?

– Я суну ему в карман записку – или дуну ему в ухо.

– Да, это уж точно привлечет его внимание. ВернулсяБлокв, косолапо шагая по улице, со скорбным выражением на обезьяньейфизиономии.

– Здесь нет собак, – сообщил он на языке троллей.

– Солдаты обычно не держат собак, Блокв, – пояснилТиниен.

– Я голоден, Тин-ин. Может, люди не хватятся одного изих стаи – самого маленького?

– Кажется, у нас проблемы, – прошептал ТиниенУлафу. – В наших же интересах заботиться о том, чтобы наш приятель былсыт.

Улаф почесал чисто выбритую щеку.

– Мы не можем просто отпустить его охотиться, –заметил он. – Если он начнет хватать людей и утаскивать их в расколотоемгновение, это привлечет всеобщее внимание.

– Но он же невидим, Улаф.

– Да, но, если какой-нибудь арджунец вдруг исчезнет, апотом из пустоты посыплются его кости, только ленивый не заподозритнеладного. – Он повернулся к троллю. – Мы думаем, Блокв, что нехорошоздесь убивать и есть людей. Мы охотимся за мыслью, а если ты будешь убивать иесть людей, ты спугнешь мысль.

– Мне не нравится охота за мыслью, У-лав, –пожаловался Блокв. – Она слишком не-простая.

– Лес рядом, Блокв, – сказал Тиниен. – Таммного хорошей еды.

– Я не огр, Тин-ин, – слегка оскорбленно возразилБлокв. – Я не ем деревья.

– В лесу есть много зверей, которых можно есть,Блокв, – поспешно вмешался Улаф. – Именно это хотел сказать Тин-ин.Он не хотел оскорбить тебя.

Блокв мгновение сверлил Тиниена мрачным взглядом.

– Я иду охотиться, – отрывисто сказал он наконеци, развернувшись, заковылял прочь.

– Будь осторожен, Тиниен, – предостерег Улафдруга. – Если хочешь с разгона ввязаться в драку с троллем, достаточнотолько намекнуть, что он – огр.

– Неужели они так не любят огров? – изумленноспросил Тиниен.

– Ты не поверишь, насколько не любят, – ответилУлаф. – Тролли и огры ненавидят друг друга с начала времен.

– Я думал, что предрассудки – чисто человеческаяпривилегия.

– Некоторые привилегии чересчур хороши, чтобы оставлятьих исключительно для себя. Пойдем за Спархоком и сообщим ему, что мы здесь. Может,у него найдется для нас дело.

Они двинулись за чередой пивных фургонов, что петляла порасчищенным улицам, направляясь к заросшей части Натайоса. Фургоны прогрохоталипо недавно расчищенной улочке и завернули за угол дома с холщовым навесомвместе крыши. Грубо намалеванная вывеска гласила: «У Сенги».

– Кто-кто, а Келтэн всегда устроится поближе кпиву, – заметил Тиниен.

– Это верно, – согласился Улаф. – Подождиздесь. Я дам знать Спархоку, что мы в Натайосе.