вырывались яростные крики и всхлипы. Раз за разом, пока не закончился всплеск сил.

Полностью изможденный и опустошенный, Джаред опустился на пол и схватился за голову. Вся боль теперь сосредоточилась в кулаке. Окровавленная кожа пульсировала, но он не обращал внимания. Ломота притупилась.

Тело ослабло, но сознание не переставало мучить. Сознание продолжало напоминать о том, что он потерял. Что сделал больно Вивьен. Что никогда не сможет быть с ней. Мерзкий внутренний голос не замолкал.

Из последних сил Джаред добрался до кровати и упал на холодные простыни, все еще хранившие ее аромат. Нежным сладковатым вихрем он окутал Миллса. Так, словно Вивьен была не только в его голове. Словно рядом был ее невидимый призрак. Это невыносимо.

Открыв ящик прикроватной тумбочки, Джаред нащупал знакомый флакон с таблетками. Он так упорно пытался избавиться от них. Так старался не подвести Вивьен. Но какая теперь разница?

Он уже ее подвел. Его борьба потеряла всякий смысл.

Миллс вынул из флакона таблетку, сжав ее между подушечками пальцев. В темноте едва различал очертания. Джаред понимал: он держал в руках то, что однажды убьет его. Но сейчас… сейчас было необходимо отключиться, заткнуть голоса демонов, захвативших его разум.

Иначе он убьет себя прежде, чем это сделают таблетки.

Поместив несколько пилюль на язык, Миллс ощутил горечь и новый приступ самоненависти, но знал, что отключится прежде, чем успеет проанализировать совершенную глупость. А с последствиями разберется позже.

Во рту пересохло, и таблетки неприятно сдавливали горло. Джареду пришлось сделать усилие, чтобы проглотить.

Вскоре темнота квартиры обняла его, позволяя временно забыться.

* * *

– Эй, ты чего там? – окликнула сестру Сара.

Погруженная в раздумья, Вивьен вздрогнула. Стоя посреди больничной палаты, она застопорилась.

– Я просто… Не знаю. Ты уверена, что не хочешь дождаться родителей? Они же ненадолго отъехали.

Оказавшись в дверях, Сара остановилась и развернулась:

– Нет. Офис страховой на другом конце Сиэтла. В такую погоду они будут добираться еще черт знает сколько, – вздохнула она, взглянув на больничное окно, открывающее вид на вечерний город, окутанный снегопадом.

– Но ты можешь подождать здесь, а я сама поеду в квартиру. Просто скажи, что нужно оттуда забрать, – продолжала настаивать Вивьен.

– Ви, я просто хочу свалить отсюда как можно скорее. Не могу больше тут находиться, – призналась Сара, устало оглядев серые больничные стены.

– Просто странно, что тебя так быстро выписали. Лучше бы еще понаблюдали.

– Врач сказал: угрозы жизни нет. Буду наблюдаться регулярно. А сейчас мне нужно уехать из этого города. Мне нужно домой. Станет лучше, вот увидишь, – заверила Сара, словно в тот момент Вивьен большее нее нуждалась в подбадривании. – Пойдем.

Смиренно кивнув, Вивьен поплелась за сестрой на выход из пустой палаты. На душе было паршиво. Прошел день, как Миллс бросил ее. По крайней мере, именно так она чувствовала. Словно ее выкинули за ненадобностью. Но Вивьен старалась не подавать виду, не хотела посвящать Сару в их проблемы. На все вопросы о Джареде отвечала кратко и спокойно, словно ничего не произошло, ссылаясь на то, что у него много работы в участке. Саре было необходимо верить во что-то хорошее, и разрушать эту веру в такой тяжелый для сестры момент Вивьен не могла.

Путь до выхода из больницы, поездка в такси, а затем в лифте – все происходило словно на автопилоте. Вивьен шагала рядом с сестрой, машинально производя нужные действия и выдавая ответы, которые от нее ждала Сара. Даже не замечала, как мороз покалывал кожу под толстовкой и распахнутым пальто, как подтаявшие снежинки, налипшие на волосы, стекали холодными каплями по шее вниз. Вивьен пришла в себя, когда они добрались до квартиры Сары.

Все здесь теперь казалось Вивьен безжизненным, словно застывшим во времени. Лишь доносившийся из приоткрытого окна шум ночного Сиэтла свидетельствовал о том, что жизнь кипит. Она неторопливо следовала за Сарой, которая сразу же направилась в спальню.

Старшая Марч опустилась на пол и стала что-то искать под кроватью. Вытащив несколько пыльных коробок, взяла в руки одну из них – небольшую, прямоугольную, без каких-либо надписей. Стерла пыль и погладила пальцами с таким трепетом, словно держала в руках нечто очень хрупкое.

– Что там? – поинтересовалась Вивьен, подойдя поближе.

Сара открыла коробочку и показала. Внутри была детская погремушка.

Все внутри сжалось от боли. Теперь Вивьен поняла, почему сестре так важно было вернуться сюда за этой вещью.

– Я увидела ее в магазине и почувствовала что-то такое… необъяснимое. Будто во мне по-настоящему проснулся материнский инстинкт. В тот момент отчетливо осознала, что внутри меня зародилась жизнь и что я хочу сделать для этого малыша все, – с горечью прошептала Сара, шмыгнув носом. – Теперь это все, что у меня осталось от него.

– Какая трогательная история, – злобный голос прорезал воздух, и девушки моментально обернулись.

Они в ужасе взглянули на мужчину, стоящего посреди гостиной напротив входа в спальню.

И узнали в нем Леона Чемберса.

* * *

Джаред проснулся от ужасного грохота. В комнате царила темнота. В голове пульсировало, а во рту пересохло. Сколько он спал? Грохот повторился, и Миллс поплелся на звук. Едва ощущая собственные конечности, затекшие после сна, он достиг входной двери. Открыв ее, сощурился от резкого света, который влился в квартиру из коридора.

Перед ним стояла надоедливая соседка и пищала с возмущением что-то, что его мозг, не отошедший от сна, не воспринимал. Затем воздух пронзила трель телефона. Все происходило словно в дурном сне. Миллс поморщился от всех этих неприятных звуков и, промямлив извинения, захлопнул перед соседкой дверь.

Звонок телефона прекратился, едва он успел найти его в куче собственной одежды на полу гостиной. Попытавшись сфокусировать зрение, Джаред вгляделся в экран, и дыхание перехватило от ужаса. Десятки пропущенных звонков и СМС, и первое сообщение от знакомых полицейских, какое он открыл, врезалось в сознание и вмиг отрезвило:

Чемберс отказался от своего признания, его выпустили под залог. Какая-то Рут Голдман внесла за него полмиллиона долларов. Представляешь?

– Черт… Черт… Черт! – в отчаянии выпалил Миллс.

Трясущимися пальцами он тут же попытался набрать номер Вивьен. Тревога разрасталась с каждым гудком, сердце бешено громыхало в грудной клетке, он едва дышал, пока звонил ей снова и снова.

Но Вивьен не отвечала.

* * *

Холодная дрожь пробрала Сару. Перед ней был он. Человек, превративший ее жизнь в кошмар, заставивший пройти через ад и потерять ребенка. И сейчас он стоял в ее квартире, направляя пистолет не только на нее, но и на Вивьен.

Нет. Этот