С мрачным видом указала на дверь:

— Пока не научимся проходить сквозь камень.

— Врата не открываются, — объяснил Шурик.

— И на стук никто не выходит, — добавила я.

Маг высокомерно улыбнулся:

— Так разве это был стук?

А потом вытянул руки перед собой, направил их в сторону врат и что-то шепнул. Из ладоней вырвался поток яркого света, с громким шипением соприкоснулся с камнем и мы с Алексом бросились на землю, прикрывая голову руками от взметнувшейся пыли.

— Вот это стук! — спустя несколько секунд самодовольно заявил Кусай.

Мы подняли глаза: маг был белым! С головы до пят. Но при этом радостно скалился и с умилением глядел на круглую дыру метра полтора в диаметре, аккуратно вырезанную в каменных плитах.

— Laser Master! — с видом Индианы Джонса дунул он себе на указательный палец. — И не говорите потом, что я вам не помогал.

— Но врата не реагировали на магию! — прошептала я Алексу, когда Кусай, нацепивший на физиономию маску отчаянной решимости, первым уполз внутрь «мавзолея».

Парень философски пожал плечами и подтолкнул меня следом:

— Видно, кое-кто из нас действительно был приглашен.

Кажется, теперь я знаю, что чувствует мышка, забираясь в мышеловку. С той лишь разницей, что грызуна влечет запах сыра, а меня — шанс огрести нехилых люлей. Ну, и кто из нас после этого умнее?

— А саркофаг, кстати, могли бы и подлатать, — заявил Кусай, с выражением откровенной брезгливости оглядываясь по сторонам. И здесь мы были вынуждены с ним согласиться.

Комната с высоким потолком и выложенным мелкой мозаикой полом, была освещена множеством факелов и больше всего напоминала усыпальницу фараона. Те же желтые каменные стены, украшенные поблекшими от времени рисунками, те же церемониальные урны и инструменты на резных подставках. Разве что могилы правителя нигде не было, но количества золота и драгоценностей, в художественном беспорядке разложенных по комнате, хватило бы на украшения не одного саркофага. Или на мгновенное умерщвление какой-нибудь не особо удачливой Гильдии воров, судя по наложенным на них чарам.

— Какая жалость, — Кусай опустился на одно колено перед огромным изумрудом, — что миру не суждено увидеть эту красоту…

— Вы действительно показали бы его миру? — скептически выгнув бровь, указала я на камень. Маг обернулся:

— Разумеется! Представляешь, сколько за такой минерал отвалили бы на аукционе? К сожалению, мы с тобой знаем, что произойдет с тем несчастным, кто вынесет его за пределы гробницы. Ужасное расточительство! Величайшие творения природы лежат в пыли, никому не нужные и забытые… О, этот мир бывает так несправедлив!

Ничего себе, сколько патетики! Да он так не сокрушался, даже когда узнал о пробуждении Титанов! А тут увидел камушек и куда там той Ярославне с ее унылым плачем!

— Кусай, нам пора двигаться дальше, — нетерпеливо позвал Шурик.

— Уже? — маг поднял на парня глаза, полные вселенской тоски. — Мы ведь можем сюда больше никогда не вернуться!

Соколов нахмурился:

— Хорошо, давайте подождем еще немного. И если вам повезет, пробудившиеся Титаны вас здесь же и похоронят. Главное заранее застолбите себе место среди призраков и будете любоваться этими камнями хоть целую вечность.

Кусай поджал губы и рывком выпрямился:

— Не надо ерничать, мальчишка! Видеть красоту среди серости — ценный дар. Но для вечности эта пещерка действительно скучновата.

— Скучновата? — ядовито переспросила я.

— Конечно! — убежденно ответил Кусай. — В египетскую гробницу, если помните, я даже динозавра закопал, не говоря уже о покоящихся там мертвецах. Вот это была бы компания! Хочешь — вечность коротай, хочешь — просто в гости наведывайся.

Мы с Шуриком переглянулись:

— О, да! Мы отлично помним вашего велоцираптора, — пробурчал Заклинатель.

— Что, трудно было справиться? — хитро сощурился Кусай.

— Трудно было его потом домой тащить! — отрезал парень.

Лицо мага вытянулось:

— Вы?! Украли?! Динозавра?!! — выделяя каждое слово, воскликнул он. — Да как вы могли?! Я же его на время из палеонтологического музея одолжил! Что я теперь смотрителю скажу?! Она же из меня самого экспонат сделает!

— Неужели смотритель — такая сильная ведьма? — насмешливо спросила я. Ну, как же? Он ведь у нас «Laser master» и ценитель «прекрасного» со всеми вытекающими — как тут не поиздеваться?

Но Кусай ехидства даже не заметил:

— Хуже! — схватился он за голову. — Она моя жена!

— Вау! — я громко выдохнула, едва не споткнувшись на ровном месте. — У вас есть жена?!

— А ты думала, я почкованием размножаюсь?! — рявкнул чародей, продолжая с трагическим лицом заламывать руки.

— И кто же она? — подступил ближе Шурик. — Эта святая женщина с ангельским терпением?

Судя по заинтересованному взгляду, Заклинатель тоже с трудом представлял миссис Абу Азиз Кусай ибн Абдаллах ибн Синан.

Маг с раздражением потер переносицу:

— Что конкретно ты хочешь знать, мальчик? Имя? Ее зовут Фатима.

— Она ведьма?

— Разумеется, нет!

— Если бы мать Реммао была ведьмой, он бы родился колдуном, — объяснила я. — Сила всегда передается по материнской линии.

— Понятно, — кивнул Алекс и скользнул по мне задумчивым взглядом. Я удивленно выгнула брови:

— Что такое?

— Да вот размышляю: хуже когда ребенок с магией или с демоном?…

— Чего?!! — ахнула, чувствуя, как начинают пылать щеки. Но тут в разговор вмешался Кусай:

— Хуже: когда жена — прорицательница! — сказал он с абсолютным убеждением. — Остальное можно пережить!

— Ну, тогда у вас остается один выход: заняться археологией и выкопать супруге второго динозавра, — невозмутимо подытожил Шурик. — Потому что обратно в Египет велоцираптора я не потащу. Да и вряд ли некромант его теперь отдаст: это ж его любимый домашний питомец.

— У которого, к тому же, не хватает пары костей, — тихо добавила я.

Кусай схватился за сердце:

— Вы его еще и разобрали…

— Не разобрали! — с ударением пояснил Соколов. — А расфасовали. Как смогли.

— Варвары! — с надрывом бросил чародей. — Что я Фатиме скажу?!

Мы с Алексом обменялись кровожадными взглядами:

— А скажите ей правду! — любезно предложил Заклинатель. — Например, о том, как натравили велоцираптора и кучку мертвых воинов на родного сына. Уверен, ей будет интересно!

Кусай медленно повернул к нему лицо: