Такамагахары в двух деревнях и подбиралась к следующей. Её люди не жалели газа.

— Пусть думают, что у нас его много и мы способны зачистить им целую провинцию.

Однако у последней деревни в темноте их остановил Йеча.

— Ни в коем разе, Хамуцо! Там остались крестьяне!

Хамуцо сжала баллон.

— Под мою ответственность…

— Прошу, не надо, — Йеча вырвал у неё трубку, потому что Хамуцо действительно готова была отравить и эту деревню. — Видишь нашу ставку? Там никого нет, но Красный Ворон атакует её прямо сейчас. Пустите хлор туда.

Хамуцо тяжко выдохнула через респиратор.

— Пустим газ туда — его разнесёт ветром дальше на север, и люди там отравятся. Выбор стоит между большим и меньшим злом.

Неожиданно Йеча встал одной ногой на баллон, подтянулся и заглянул девушке прямо в глаза, и даже толстые защитные стёкла не смогли защитить её от строгого и пронзительного взгляда.

— Тогда не делай ничего.

Хамуцо вздрогнула. Помедлила. Разжала руки. Её отряд также сложил своё смертоносное оружие.

— Нападём на Красного Ворона и её людей с двух сторон, когда они клюнут на нашу ловушку, — предложил Йеча.

Но план не сработал: противники пустили разведчика, и тот вернулся с сообщением, что это подстановка.

— Видать, что-то задумали, — хмуро заметила Ворон. — Дождёмся их здесь.

В отряде Йечи была одна подлесница — ещё мелкая девчушка из Предела с коротким именем Туман. Днём она спала, спрятавшись в тёмный мешок, а ночью могла бесшумно передвигаться даже в кромешной темноте. Теперь она была разведчиком.

— Они останутся в деревне и будут нас дожидаться, — передала она.

— Можешь освободить крестьян и сказать, чтобы они как можно дальше ушли от деревни? — попросила Хамуцо.

Туман, как и все юные подлесники казавшаяся чем-то космическим из-за огромных ушей и глаз, отрицательно сморщилась.

— Одна не справлюсь.

— Мы с Йе-йе ей поможем, — тихо улыбнулась Йонта.

Хамуцо кивнула и дала ей свою ракетницу.

— Пускаете зелёную, если всё получится и вы уйдёте на достаточное расстояние. Красную, если всё пойдёт не по плану.

— Не вздумай нас отравить! — Йонта дёрнула Хамуцо за ножны.

— Не вас, а эту белую птицу. Желаю удачи, не подведите.

В отряде Хамуцо из профессиональных мечников были только Родинка и Роу, они же единственные дети. Родня была, конечно, против, но юные воины рвались на войну, а Хамуцо казалась самым безопасным вариантом для них. Однако теперь девушка жалела, что не оставила их в Каменных соснах.

Ждать было утомительно. Как всегда. Это раздражало. Враг на их территории, разбрёлся повсюду непонятно где, а им его ловить и бить. Ждать утомительно.

Внезапно в деревне поднялся шум. В мутное ночное небо взлетела красная ракета.

— Чёрт! — пробормотала Хамуцо, вынимая фонарик, чтобы натянуть его на лоб. — Что ж… Род и Роу, вы готовы сражаться?

— Всегда готовы, Муцо! — громким шёпотом ответили дети.

— Тогда пока снимите респираторы и очки, но не убирайте слишком далеко. Всем остальным — ждите зелёный сигнал и тогда пускайте газ.

Солдат, поймавших у сарая двух йетиманси (Йече пришлось взять нож вместо палаша, чтобы прокрасться на четырёх) и одного подлесника и уже собиравшихся пристрелить наименее полезных, ослепила внезапная вспышка света. Через пару секунд Хамуцо выбила у них из рук оружие и перерезала верёвки у пленных.

— Жизнь дорога — съёбывайте! — крикнула она противникам, а затем обратилась к Йонте: — Ну что же вы? Пленники здесь?

Йонта вздохнула.

— Уже нет, их перевели. А здесь была ловушка. Эта женщина не дура.

— Вот сука… Эй, Туман, прислушайся, может услышишь.

Однако девочка уже рыдала.

— Я не… не… могу! Тут… тут так шумно и светло!

— Сука… — повторила Хамуцо, сжимая рукоять дадао. В деревне действительно поднялся переполох, сторонники Такамагахары бежали к ним, пытаясь стрелять на ходу. Родинка и Роу позади Хамуцо легли на землю, сняли со спины карабины и тоже стали пытаться стрелять. Правда, попасть им удалось только в уже раненую Софи ногу старшей подруги.

— Да какого х… хрена вы все лажаете…

Желание конфликтовать с союзниками ушло, когда в темноте показался силуэт Красного Ворона.

— Уйдите все отсюда, оставьте мне только ракетницу. Сама разберусь, — тихо буркнула Хамуцо.

— Я тебя не брошу, — быстро ответил Йеча.

— Мы тоже! — крикнули Роу и Родинка.

Но теперь настала очередь Хамуцо награждать пронзающим взглядом. Конечно, они минимум дважды её подставили… Ещё одна пуля, на этот раз со стороны врага, обожгла девушке левую руку.

— Блядь, — выругалась Хамуцо. — Всё по пизде идёт.

Йеча вздохнул.

— Умоляю, не умирай и не делай глупостей.

Когда Красный Ворон показалась перед Хамуцо, скомандовав прекратить стрельбу и не тратить и без того дефицитные патроны, Хамуцо уже осталась одна.

— Опять ты, — поморщилась женщина. В свете фонаря её красная пополам с чёрным шевелюра, большие глаза и длинный горбатый нос казались еще более фантастическими. — Обидно, что талантливые люди с земли подчиняются тысячелетним правилам, составленным жадными стариками. С твоими умениями ты могла бы подчинить всё себе и плевать на приказы старших.

— Вы белая, вам не понять, — ответила Хамуцо.

Лицо Ворона исказилось, она невесело рассмеялась.

— Ваш национальный юморок? Слышала, знаю. Шутки у вас, изобретателей пороха, разрывные.

Хамуцо постаралась абстрагироваться от боли в руке и ноге.

— Чего же вы тогда торчите на этой небесной стране? Почему бы вам, как и всем недовольным, не эмигрировать в Такамагахару?

А вот теперь Красный Ворон коварно улыбнулась.

— С того, что у меня здесь работа. И мой заказ — минимум две ученицы драконов. В тот раз не вышло, но теперь вся война впереди!

У Хамуцо внутри всё похолодело: она поняла, что её окружают.

Но не успела Красный Ворон вынуть свой серп, как Хамуцо подняла вверх ракетницу.

— Я ведь вам живой нужна? Вы и тогда дрались не в полную силу?

Женщина хмыкнула.

— Живой не живой, не так важно, лично мне плевать на благословение, тем более вас четверо. Тогда мы вас не узнали, эта дура Дайю описала вас немного другими. И я что-то не понимаю, чем ты пытаешься меня пугать.

Хамуцо глубоко вздохнула и почувствовала, что газ начало надувать и сюда.

— Я стреляю, а спустя минут десять мы все умираем.

— Херню не неси, — срезала Ворон.

Прежде чем Хамуцо ударили прикладом по голове, она успела нажать на спусковой крючок, и тьму рассекла зелёная вспышка.

Хамуцо очнулась, потому что почувствовала, как жжёт в носу, во рту, как высыхают глаза и начинает болеть голова. Дёрнула руками, но они оказались связаны. Фонарик, пистолет и дадао, разумеется, отобрали.

— Ах! — испугался кто-то в