— Ребят, только не ссорьтесь! Всё хорошо! Ник, да? Я правильно запомнил? Позвони кому-нибудь. Ведь если тебя выпишут, а я уверен, что тебя выпишут, кто-то должен проследить, что ты доберёшься до дома.

Юргес надменно закатил глаза.

— Спасибо за тупой совет, что ещё скажешь? Может, и мне толстовочку одолжишь?

— Ник, позвони отцу, — вздохнула я, хватая Джоша под локоть и заставляя встать рядом со мной.

— Очень смешно.

— Ты попал в аварию, — терпеливо проговорила, — он может злиться на тебя, но в этой ситуации твоя жизнь важнее. Он всё поймёт и поможет тебе.

— Да ты моего отца даже не знаешь, и стоишь тут, советики раздаёшь, — окрысился он.

— Позвони маме, — с доброй интонацией предложил Джош, явно стараясь снизить градус агрессии.

— Я понятия, не имею, где она, — буркнул Ник, но потом спешно добавил, будто попытался исправить случайно вырвавшиеся слова: — Где-то заграницей, и она точно ничем не поможет.

— Ну… тогда, может, ближайшим родственникам? — осторожно высказалась я. — Дядя? Тётя?

— Какое счастье, что таких родственников у меня нет.

— А бабушка или дедушка?

— Эти вонючие старики умерли давным-давно.

— Позвони лучшему другу, — предложил Джош. — Он же у тебя есть?

— У меня дофига друзей, — огрызнулся Юргес.

— Отлично, позвони им.

— Зачем?

— Пусть они тебя встретят и помогут добраться до дома.

— Мне не нужна помощь, — фыркнул блондин.

— Ник, у тебя лодыжка сломана и рана на полноги, — я красноречиво кивнула в сторону его обездвиженных конечностей, — ты сам не справишься.

— Тебе-то что за дело?!

— Просто позвони другу.

— Нет.

— Почему?

— Потому что у людей есть заботы поважнее, чем ехать в больницу и играть в няньки!

— Тогда какие ж это друзья? — удивилась я. Юргес так убийственно на меня посмотрел, что пришлось быстренько соскочить: — А знакомые вашей семьи? Им ты можешь позвонить?

— А ты часто звонишь знакомым отца?! — насмешливо осведомился выскочка.

— Отца нет, а вот маминым…

— Поздравляю!

Ясно, этот вариант тоже отпадает.

— О! Может, друзья из института? — Джош уже начал играть в игру «угадай, кому не плевать на Ника Юргеса». — Кто-то из твоей группы?

— Чувак, сейчас лето, я с ними не общаюсь, — раздражённо выдавил тот.

— Позвони руководителю, — озарило меня.

— Какому руководителю?

— Лонгу. Со стажировки.

— Ты сейчас серьёзно? С какого он мне что-то должен? — выгнул бровь Юргес.

— А причём тут «должен»? Ты попал в беду, он тебе поможет…

— С какого перепуга?

— Ну, это правильно. Так люди поступают.

— Люди или твой ненаглядный Эван? Что, он постоянно прибегает тебя спасать? — непреклонно брызгал ядом Ник.

Мы с Джошем озадаченно переглянулись. У нас закончились предложения.

— То есть… тебе некому позвонить и попросить помощи? — тихо выдавила я.

Жалость в моём взгляде его взбесила.

— Проваливайте отсюда! Вы меня достали! Свалите!

— Что происходит? — спросил доктор, только-только открывший дверь и заставший истерику блондина.

— Ничего, — промямлила я, отступая в сторону, чтобы освободить проход, — как там анализы?

— Анализы нормальные. Сотрясения нет. Перелом левой лодыжки, на правой ноге рана глубокая, но жить будешь. Прикусанная щека — это мелочь. Ты легко отделался, а мог кто-нибудь пострадать, — недовольно сказал он. — Наложим гипс и отпустим.

Мы даже не успели обрадоваться, что всё обошлось, как доктор добавил:

— После того, как я составлю официальный запрос в полицию.

На Ника написали прошение о лишении водительских прав, и парень без колебаний поставил электронную подпись. У него было такое лицо, словно всё происходящее его мало волновало — знал, что прав его никто не лишит. Во взгляде не было вообще никаких эмоций, кроме чертовской усталости, и вряд ли она относилась к суматохе, что творилась вокруг.

Пока полицейский разговаривал с блондином, мы с Джошем отошли в сторонку и немного пошептались. Хорошо, что мысли у нас двигались в одном направлении, и уровень сострадания был одинаковым. В итоге договорились почти сразу.

— В принципе, вы можете идти, — нехотя сказал врач спустя полчаса муторных заполнений бланков.

— Ну наконец-то! — фыркнул Ник.

Сам ходить он не мог. Ему выделили больничную коляску — она перемещалась по воздуху, по виду в два раза выше стандартной высоты бордюров и выступов, и имела ограничения по скорости. Сам дизайн был более чем привлекательным: белая обтекаемая конструкция с чёрной кожаной подушкой, встроенной в само сидение. Ник плыл по воздуху с видом измученного заботами короля.

— Без артефакта он может уйти, когда захочет. Но всё же, будет лучше, если кто-то убедится, что он доберётся до дома, — хмуро сказал врач, словно ему было тяжело выказывать заботу о подобном пациенте, но долг требовал.

— Мы убедимся, — клятвенно пообещали с Джошем.

— Валите, — буркнул Ник, когда «выплыл» на улицу и заметил, что мы пристроились следом за ним.

— Гонит нас! — громким шёпотом сообщил мне рыжий.

— Давай сделаем вид, что нас тут нет! — таким же заговорщицким тоном предложила я.

— Вы идиоты? — недовольно осведомился выскочка, даже не поворачивая головы.

— Мы единственные, кому на тебя не плевать, — насмешливо ответила я.

— Ещё раз повторяю. Мне не нужна помощь.

— Не переживай, мы тебя с первого раза поняли, — пожала я плечами.

Ник вдавил кнопку газа на полную, но кресло тащилось со стандартной скоростью пешехода, и это блондинчика жутко раздражало. Он стиснул зубы и всё пытался «улететь» от нас вперёд. Мы с Джошем не хотели лечить его мизантропию, просто шли позади и следили, чтобы он не перевернулся с непривычки или не врезался во что-то. В общем, приглядывали, как няньки.

— Слушай, а вы с ним знакомы? — наклонившись к моему уху, осторожно поинтересовался Джош.

— Ну… немного, — уклончиво проговорила я, отведя взгляд.

— Немного? Как это?

— Он из «Берлингера», — ответила и закусила губу.

— Ты что-то не договариваешь.

Я обалдело приподняла брови.

— К чему ты клонишь?

— Вы так собачитесь, — поморщился рыжий, — как бывшие.