и, аккуратно, так, чтобы ничего никуда не упало, отправляла получившийся моток в рот.

Ардан, глядя на это, подозревал, что на фоне своей партии выглядел едва ли не стереотипным Скальдавинским варваром до имперских времен.

Они ужинали в « Брюсе». На сцене играла труппа артистов. Разумеется, звучал джаз. Но не вокальный, а инструментальный. А в выросшем в габаритах зале было не протолкнуться от посетителей. Те успели соскучиться по своему любимому заведению и потому не смогли пропустить первый вечер открытия обновленного « Джаз-бара, у Брюса». Хотя, возможно на посетителей повлиял и тот факт, что сегодня на всю винную карту Аркар объявил пятнадцать процентов скидок, а на меню и вовсе — сорок пять процентов.

На входе, как и всегда, стояли орки охранники, и, те же орки, обитали за красным шнуром, разделявшим общий зал от все такого же, небольшого темного уголка. Разве что к Аркару за барной стойкой добавилось еще несколько молодых мужчин, занимавшихся разливом выпивки и смешиванием коктейлей.

Официантов тоже прибавилось. Те сновали между столиками призрачными, безмолвными тенями, разнося напитки и еду.

Ардан, постепенно уплетая свой стейк из оленины под соусом Аоси (да-да, той самой, которую в первые попробовал в поезде почти год назад), любовался Тесс. Её огненными волосами и тем, как они обрамляли кукольное лицо. Но такое знакомое, где каждая ямочка, каждая веснушка, каждая точечка и едва заметная полоска отпечатались в памяти лучше, чем карта звездного неба.

Ардан любовался её пальцами, тонкими и изящными. Любовался губами, пылкими и чувственными. Ресницами, больше похожими на крылья бабочек. И глазами, зеленее, чем луга в разгар лета.

Он слушал как билось её сердце. И дышал её запахом.

Музыка звучала где-то вдалеке, будто присыпанная песком. А все вокруг, кроме его спутницы, смазывалось в единое, бурое пятно чего-то неважного и несущественного.

Тесс что-то говорила. Смеялась даже. Может Арди ей отвечал. Может смеялся тоже.

— Арди, — внезапно чуть серьезней, чем прежде, произнесла Тесс.

— Да?

Она смотрела ему в глаза. Без тени сомнений. Без нотки испуга. Смотрела так, как никто прежде еще никогда на него не смотрел.

— Ты сейчас смотришь на меня так же, как мой отец смотрел на матушку, когда уезжал на несколько дней… по службе.

Ардан спохватился и хотел было отвернуться в сторону, но на его щеку легла ладонь. Прежде теплая, а сейчас стремительно леденеющая. И сердце Тесс стало биться не ровно, то ускоряясь так, что едва было не сливалось в едином порыве, то пропуская удары и почти замирая.

— Давай, прямо сейчас, купим билеты и…

— Помнишь, что я говорил про старые, дурацкие истории? — перебил её Арди и, аккуратно, переживая, что любое его неаккуратное движение может навредить или причинить боль, забрал ладонь в свои руки и аккуратно поцеловал тыльную сторону. В данный момент его мало заботили правила приличия. — У тебя еще несколько выступлений перед окончанием сезона, а у меня экзамены. А затем мы обязательно купим билеты на поезд.

Она дышала неровно, то и дело сбиваясь, усилием воли заставляя себя делать очередной вздох.

— Тогда… тогда просто скажи мне, что вернешься.

— Вернусь, — кивнул Ардан.

— Через пару дней, да?

— Через пару дней.

— Потому что ничего серьезного? Просто небольшая командировка?

— Ничего серьезного, Тесс. Просто небольшая командировка.

Они замолчали. Без слов смотрели друг другу в глаза. И без всяких Взглядов Ведьм знали, что это ложь. Ложь, в которую они оба верили, пусть даже зная, что все не так.

Потому что иначе, если не верить, то…

— Ты тогда иди, — прошептала она. — И возвращайся поскорее… Я буду ждать.

— Да… — Ардан поднялся из-за стола, взял посох с саквояжем, и надел свою новую шляпу. — Скоро вернусь.

Он пересекся взглядом с Аркаром, они кивнули друг другу и Ардан вышел на улицу. Там уже пыхтел старенький, но такой надежный Деркс, а внутри сидел капитан Милар Пнев. Его напарник.

Чтобы это слово ни значило.

А за спиной веселились люди, радующиеся открытию « Брюса» и где-то внутри сидела его… его… его Тесс. Ардан прикрыл глаза и, как и тогда, в Дельпасе, сделал вдох, выдох, а затем, не оборачиваясь, сел в машину.

Впервые за больше, чем шесть лет, он, как и учил когда-то Эргар, облизнул клыки и провел ногтями по ладоням.

Зачем?

Потому что его ждала охота.

Глава 110

— Иронично получается, господин маг, — Милар, видимо окончательно распрощавшись с мыслью о том, чтобы отказаться от курения, дымил уже третью сигарету. Благо, что весенне-летняя погода позволяла опустить окно и, хоть и немного, разгонять едкую, табачную завесу. — Год назад ты впервые встретился со второй канцелярией…

Ардан смотрел на плывущие мимо здания Центрального района. Невысокие, сложенные из камня, но такие легкие и воздушные. Будто если бы не брусчатка тротуара, сковавшая дома неприступными объятьями, то первый же порыв соленого, океанского бриза сорвал бы дворцы, закружил бы поместья и понес бы их куда-то вдаль. Туда, где им самое место.

Среди цветастых сказок, наполненных волшебством и таинством, а не…

Ардан провел пальцами по посоху и гримуару.

… а не Звездной Магией. Нет, он любил её с прежним пылом и азартом, но теперь видел помимо изящной сложности запутанных печатей еще и нечто опасное, тревожное, спрятавшееся среди слипшихся страниц учебников и задачников. Нечто пахнущее болью, а на вкус отдающее железом.

Совсем как кровь.

А здания, не обращая внимания на душевные метания отдельно взятого полукровки, блистали своей красотой. Пышные и приземистые, изящные и грузные, лаконичные и пестрящие архитектурными изысками, они сливались единым полотом; вуалью, создающей иллюзию сказочности города. Но стоило отойти с центральных проспектов, свернуть с главных улиц внутрь хитросплетения сквозных дворов и переходов, как мир менялся.

Красота, испугано подобрав подолы покосившихся подвальных окон, поспешно отбегала в сторону, уступив место тому, что творилось вдали от глаз простых горожан.

Тому, из-за чего город наводнили стражи, Плащи и военные. И, странным образом, Арди не чувствовал по данному поводу особенного разочарования столицей. Наоборот. Теперь она выглядела для него куда понятней и реалистичней, нежели тот мифический образ, который жил в головах бо́льшей части Империи.

Метрополия отличалась от Эвергейла ценами, отличалась транспортом, разумеется — масштабом; затхлым воздухом, тонущем в вязком дизеле, дерущем глотку угольном смоге и режущем глаза табачном дыме; в ней простые мелодии и напевы у костра сменялись джазом,