Но всё, что он получил в этой стороне, куда отправился, чтобы спастись от неминуемой гибели и выполнить последнее желание своего друга, – это смертельно опасный холод и одержимых созданием королевства фанатиков. Рюн мысленно усмехнулся. Это была прекрасная в своём абсурде комедия. Залитый серебром, наг нервно рассмеялся.

Больше всего в этой ситуации его забавляло то, что он не мог даже убить себя. Его живое сердце давало ему возможность выйти из этой комедии в любой момент, но Рюн просто не мог этого сделать. Хварит попросил исполнить его предназначение. А подобная просьба, сделанная при полном контроле разума, была для нага важнее всех инстинктов и желаний.

Рюн проклинал Хварита за то, что тот лишил его даже чувства вины за свою смерть: «Токкэби бы тебя побрал, драконья ты морда!»

Он снова горько улыбнулся. Теперь он ругался, как самый настоящий наг. Вот только сейчас токкэби был его товарищем, а дракон лежал прямо на дне его рюкзака. Поскольку у измученоого нага не было сил, чтобы просто повернуть голову, он попытался глазами отыскать свою поклажу. Посмотрев вбок, он увидел, что его рюкзак вместе с одеждой лежал у одной из стен шатра. Этого сумасшедшего старика интересовал только сайко, поэтому он не стал обыскивать остальные вещи нага. Рюн почувствовал горечь от того, что не уберёг меч своего покойного отца. Спустя некоторое время он послал нирым в сторону рюкзака:

«Асхвариталь, я рад, что тебя не нашли. Но скоро они вернутся, чтобы обыскать мои вещи. Пожалуйста, проснись. Открой глаза и убегай отсюда. Я больше не могу защищать тебя. Я не смогу защитить даже самого себя, чтобы не показывать никому своё позорное обнажённое тело».

Рюкзак покачнулся. Рюн удивился и в напряжении уставился на свои вещи. Однако вскоре он понял, что это было лишь его воображение, разыгравшееся из-за навернувшихся на глаза серебристых слёз. Рюкзак всё это время лежал неподвижно.

«Ты же шевелился! Я уверен, что ты двигался. Пожалуйста, открой глаза! Прошу тебя!» – из последних сил взмолился Рюн.

Вдруг он заметил странные движения. Наг быстро заморгал, пытаясь смахнуть серебристую влагу с глаз, но даже после этого движение не прекратилось.

Пророк стоял на входе в шатёр, а его лицо было полностью скрыто тенью. Он пристально смотрел на Рюна, но тот не мог разглядеть его лица, так как монах стоял спиной к странному яркому свету. Похоже, что за ним располагался какой-то эпицентр тепла. Сгорая от стыда, Рюн никак не мог понять, почему же эта ночь уже в который раз становилась такой жаркой.

Тот жар, который увидел Рюн за спиной пророка, частично являлся заслугой Тинахана, а на добрую половину и вовсе – Пихёна. Железное копьё лекона нагревалось от трения с воздухом и всякий раз, когда оно касалось земли, поднимало за собой целый фонтан искр. Следуя опрометчивому приказу пророка, солдаты неуклюже носились из стороны в сторону, вцепившись в ёмкости с водой. Однако появившемуся из ниоткуда Кейгону хватило лишь нескольких ловких движений мечом, чтобы вода из разлетевшихся вдребезги посудин хлынула на землю.

Сорок вооружённых воинов не оставили на телах Кейгона и Тинахана ни единой царапины. Всё благодаря тому, что Пихён, сидя верхом на Нани, с ослепительно ярким, но при этом не обжигающим огнём в руках, словно снежинка, кружился над их головами. Солдаты, зажмурившись, наугад пытались использовать своё оружие, поочерёдно пронзая друг другу ноги и ломая себе челюсти. Пихён чётко следовал обговорённому с Кейгоном плану, только со стороны это смотрелось довольно странно. Как можно было догадаться, токэбби не смог ограничиться скучным выполнением поставленной задачи, поэтому решил немного разнообразить представление, прикрепив кроличьи уши к головам воинов, крылья жуков к их спинам и беличьи хвосты к их задницах (иногда это были даже рыбьи хвосты). Вместе с общей атмосферой поля боя изменился и боевой настрой лекона, который больше не мог продолжать в том же духе остервенело рубить разбегающихся в разные стороны кроликов и горе-воинов с рыбьими хвостами. Тинахан взмолился небу, чтобы весь этот цирк побыстрее кончился, но шум от крыльев жука полностью поглотил его слова.

– Да здесь же нет ничего такого! Или вы хотите, чтобы я показал вам что-нибудь по-настоящему эффектное? – завидев реакцию Тинахана, с лучезарной улыбкой прокричал Пихён.

Тинахан тяжело вздохнул и, отложив своё копьё в сторону, грузно поплёлся к солдатам, которые до сих пор не видели ничего дальше своего носа. Подойдя к ним, лекон начал легонько бить их по головам, отчего те, конечно же, сразу в беспамятстве оседали на землю. Спустя несколько минут в лагере Непобедимого короля не осталось ни одного готового к атаке солдата. Только Непобедимый король действительно остался непобедимым, в растерянности оглядываясь по сторонам.

Кейгон, будто не замечая его, начал спокойно стаскивать всех солдат в одну кучу. Посмотрев на следопыта, Тинахан взял в охапку двух воинов и тоже положил их в общую кучу. Когда солдаты, которые по-прежнему находились без сознания, были собраны в одном месте, Кейгон рукой подозвал Пихёна. Токкэби слез с жука и направился к охотнику, но тот, не дождавшись, пока он подойдёт к нему, громко закричал в его сторону:

– Сделай вокруг ограждение из огня. Чтобы они не смогли выбраться оттуда!

Пихён с улыбкой взмахнул рукой, и вокруг солдат, лежавших без сознания, появилось яркое кольцо огня. Как только воины оказались заперты в ловушке, Кейгон убрал меч за спину и направился к королю. Тинахан и Пихён последовали за ним.

Непобедимый король неожиданно проявил доселе невиданную храбрость и вытащил из ножен сайко. Когда он дрожащей рукой приставил его к груди Кейгона, Тинахан не смог сдержать подступающий приступ смеха.

– Прошу нас простить за всю эту суету, – спокойно заговорил следопыт, – но я не мог быть с вами более любезным, так как и вы были не слишком обходительны с моим спутником.

– С… с путником?!

– Да, должно быть, возникла какая-то ошибка, – продолжил он, не обращая внимания на кардинальную смену решительного настроя короля. – Потому что тот, кого вы схватили, – мой товарищ, который по совместительству является нагом. С вашего позволения мы бы хотели его забрать отсюда. Как и тот меч, что находится у вас в руках.

Спокойный тон Кейгона совершенно не сочетался с той сокрушительной силой, которую он недавно продемонстрировал, что окончательно сбило Непобедимого короля с толку. Постепенно у него начало закрадываться чувство, что они с пророком действительно совершили какую-то нелепую ошибку. И это чувство затем постепенно распространилось на все мысли об их утомительном