– Вы, ребята, кажется, довольно сильные. И похоже, что делаете что-то важное, поэтому мы хотели бы присоединиться к вам.

– Мы всего лишь выполняем поручение Великого Храма, поэтому не можем никого принять в отряд.

– Я имею в виду, мы и в будущем можем вам пригодиться. Я ведь тоже хорошо умею владеть мечом. Кстати, никто из вас, случайно, не хочет стать королём? Мне кажется, это хорошая идея. Вы не похожи на тех, кого каждый день можно встретить на дорогах.

– В любом случае мой ответ – нет, – сухо ответил Кейгон.

– Эй, да ты чего такой нудный? Я же говорю: хотим к вам в отряд. Что тут такого, если мы просто к вам присоединимся?

Не повышая голоса, Кейгону всё же удалось убедить солдат разойтись по домам. Однако Пихёну показалось, что на их окончательное решение в большей степени повлиял Тинахан, который в один момент просто перестал моргать и, словно статуя, неподвижно уставился на них. Когда все солдаты, наконец, разбрелись, Пихён почесал подбородок и сказал:

– Никто даже не предложил нам помощь. Разве это только наша забота?

– Сами справимся. И жук нам тоже пригодится.

Пихён кивнул и приказал Нани копать землю. Кейгон без колебаний вытащил свой меч и спокойно присоединился к нему. Тинахан понял, что если будет использовать своё копьё таким же образом, то это точно закончится нервным срывом, поэтому предпочёл копать голыми руками. Втроём они быстро вырыли глубокую яму, пока Рюн в лучах предрассветного солнца приходил в сознание после пережитого.

Кейгон осторожно взял обугленное тело пророка и положил его в землю. У Пихёна на этот раз тоже не выдержали нервы, поэтому он отошёл в сторону и торопливо отвернулся. Кейгон с Тинаханом аккуратно зарыли яму. Какое-то время они втроём молча стояли у могилы, на которую в утреннем свете солнца падали их причудливые длинные тени.

– Чёртов старик, – начал Тинахан, переминаясь с ноги на ногу, – умер прежде, чем я смог ему отомстить. В любом случае разве мы не должны что-нибудь сказать напоследок? Кейгон, может, ты попробуешь?

– Мне нечего. Просто пойдёмте отсюда.

С этими словами Кейгон развернулся и пошёл прочь. Пихён и Тинахан переглянулись, ещё раз бросили взгляд на могилу и, покачав головами, отправились вслед за ним. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Тодди Синокс и солдаты разбрелись в разные стороны, но равнина была настолько широкой, что их тени всё ещё можно было видеть на горизонте. Кейгон пристально наблюдал за ними, внимательно провожая каждого взглядом, когда к нему тихо подошёл Пихён и встал рядом. Дальше всех из удаляющихся теней оказался Тодди, который ехал верхом на лошади. Его силуэт был размером с крохотную песчинку.

– Кейгон, могу ли теперь я задать вам вопрос, который вы задали вчера? – отряхивая испачканные в земле штаны, спросил Пихён.

Охотник мельком посмотрел на Пихёна, а затем продолжил провожать бывшего короля взглядом.

Пихён расценил это как согласие:

– Что такое «король»?

Кейгон не ответил. Пихён погладил рог Нани, который тоже подошёл к ним, и продолжил:

– Кастелян, феодал, марипкан[2], вождь, глава клана. В мире есть много людей, которые контролируют территории и руководят другими людьми. Но при этом нет короля. Есть только те, кто хотел им стать. Я слышал, что некоторым даже удавалось захватить довольно большие города, пусть и не на долгий период времени. Откуда же берутся такие люди? Просто у них изначально более сильное желание управлять другими, чем у остальных? Или, может, всё дело в обычном властолюбии? Или всё же желание управлять?

Кейгон молча слушал рассуждения Пихёна.

– Ну, в любом случае это всего лишь мои глупые мысли, – продолжил Пихён, крутясь и разглядывая удаляющихся на все четыре стороны воинов. – Те, кто стремится стать королём, – это те, кто хочет править другими. Так обычно все говорят. Но только теперь я не согласен с этим утверждением. Хоть это и очевидная мысль, она до этого никогда не приходила мне в голову. У тех, кто хотел быть королём, обязательно были те, кто хотел, чтобы им управляли. И эти люди играли в этом деле главенствующую или, можно даже сказать, первостепенную роль. Настолько, что даже сами претенденты на звание короля становились не так уж и важны. Вот почему вы не обращали внимания на Тодди Синокса и сфокусировались лишь на пророке?

Кейгон снова коротко кивнул:

– Да, как бы вы ни хотели управлять другими людьми, вы ни за что не сможете вот так скитаться по миру, если никто не будет считать вас своим королём. Обязательно должен быть кто-то ещё. Тот, кто считает, что именно вы и есть тот самый избранник небес. Тогда кого же можно считать истинным королём? Я действительно не знаю. Этот ли сумасшедший, которого подкосила королевская болезнь, или, может, тот, кто хочет сделать королём такого больного?

– Птица, которая пьёт слёзы, – внезапно прервал его рассуждения Кейгон.

– Что, простите?

– Король – это птица, которая пьёт слёзы, – продолжил Кейгон, не отрывая взгляда от удаляющегося силуэта Тодди. – Самая великолепная и прекрасная птица, век которой, к сожалению, слишком короток.

– Неужели король пьёт чужие слёзы?

– Тодди Синокс теперь сможет выжить, потому что отныне ему не нужно пить слёзы, пролитые пророком.

Пихён посмотрел на Кейгона с таким выражением лица, будто он вообще не понимал, о чём сейчас толковал его товарищ по отряду.

Наконец фигура Тодди исчезла из виду. Кейгон сразу же отвернулся от горизонта и направился в сторону Рюна.

Наг сидел на земле. Ещё ночью, когда следопыт разорвал полотнище палатки, чтобы перевязать его раны, и даже потом, когда одевал его в новую одежду, он не издал ни единого звука. С того времени Рюн молча сидел на земле, уставившись в одну точку, и никак не реагировал на происходящее вокруг. Кейгон внимательно посмотрел на него, а затем, пройдя несколько шагов в сторону, взял лису, которую оставил среди других вещей отряда.

Лисица не тряслась, даже когда Кейгон прикоснулся к ней руками: она слишком много времени провела с перевязанными пастью и лапами. Охотник закинул её на плечо и вернулся к Рюну, но тот не обратил никакого внимания на добычу перед ним и лишь упрямо продолжал смотреть в землю.

– У тебя только закончилась линька, тебе необходимо что-нибудь съесть. Например, вот это. Если ты сейчас не поешь, то довольно скоро умрёшь.

Рюн не ответил.

– Я не хочу силой запихивать в тебя еду, – снова сказал Кейгон, глядя на лисицу.

– Прошлой ночью вы услышали мой