Приказ начинать действия против евреев отдал лично сам Гитлер, но исполнителем он назначил Рейнгарда Гейдриха, заместителя Гиммлера в SS. Гейдрих, одна из самых зловещих фигур Третьего рейха – его застывшее в ледяной гримасе лицо казалось нечеловеческим и даже неземным, такому самое место в темной глубине Марианской впадины. В 1:20, сразу после покушения на фон Рата, он разослал по телетайпу срочное сообщение всем отделениям гестапо в Германии с четкими инструкциями, осуществление которых войдет в историю как Kristallnacht (с налетом «романтики» – «хрустальная ночь», а попросту – «ночь битого стекла»). Грабили и разрушали принадлежавшие евреям дома и магазины, поджигали синагоги, людей избивали и убивали.

Бонхёффер в этот момент находился в восточной части Померании, вдали от источников информации. В Кёслине гестаповцы тоже получили этот приказ по телетайпу и там тоже сгорела синагога, но Бонхёффер об этом не знал: он выехал в Гросс-Шлёнвиц, где проводил занятия во вторую половину недели. Только на следующий день ему стало известно о событиях, разворачивавшихся по всей стране. На следующий день во время беседы с семинаристами кто-то из них сослался на известную теорию «проклятия», которое-де тяготеет над еврейским народом. Нет, юные семинаристы отнюдь не одобряли происходящее и были глубоко опечалены жестокостью и беззаконием, но некоторые из них вполне всерьез думали, что причина несчастий – в проклятии, которое несет на себе народ, отвергший Мессию. Бонхёффер знал, что его ученики отнюдь не являются антисемитами и не питают к евреям ненависти, но и это ложное истолкование он счел необходимым однозначно и последовательно опровергнуть.

В тот день или на следующий Бонхёффер читал Псалом 73 – именно этот текст он выбрал для медитации. Прочитанное поразило его, он отчеркнул карандашом вертикальную линию на полях, чтобы отметить это место, и поставил восклицательный знак. Он также подчеркнул конец стиха 8: «…сожгли все места собраний Божиих на земле» и надписал рядом: «9.11.38». Это был в его глазах пример того, как Бог напрямую говорит с ним и с христианами Германии. В тот день Слово Божие обращалось к Дитриху Бонхёфферу, и после медитации и молитвы Бонхёффер понял: горевшие по всей Германии синагоги принадлежали Богу. С полной отчетливостью проступила взаимосвязь: поднимающий руку на евреев поднимает руку на самого Бога. Нацисты боролись с Богом, истребляя Его народ. Евреи Германии были не врагами Бога, несущими Его проклятие, – они были Его возлюбленными детьми. Это было откровение в самом настоящем и подлинном смысле слова384.

Через несколько дней в окружном послании членам общины Финкенвальде Бонхёффер поделился своим духовным опытом и подкрепил свои выводы еще несколькими цитатами из Писания: «В последнее время я много размышляю над Псалмом 73, Зах 2:8 и Рим 9:4 сл. и 11:11–15. Эти стихи ведут нас к чрезвычайно серьезной молитве». В совокупности эти стихи составляли проповедь, по тем временам – провокационную. Стих Захарии гласит: «Ибо так говорит Господь Саваоф: для славы Он послал меня к народам, грабившим вас, ибо касающийся вас касается зеницы ока Его»; глава 9 Послания к Римлянам: «Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетование; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь». Глава 11 того же послания: «Итак спрашиваю: неужели они преткнулись, чтобы совсем пасть? Никак. Но их падение спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность. Если же падение их – богатство миру, и оскудение их – богатство язычникам, то тем более полнота их. Вам говорю, язычникам. Как Апостол язычников, я прославляю служение мое. Не возбужу ли ревность в сродниках моих по плоти и не спасу ли некоторых из них?» 385.

Словами евреев – Давида, Захарии, Павла – Бонхёффер напоминал общине Финкенвальде, что евреи – народ Божий, что Мессия происходит по плоти от них и пришел в первую очередь ради них. Он никогда не оставлял их, но всегда старался коснуться сердец и судеб тех, кого называет «зеницей Своего ока». Если христианство досталось язычникам, то в значительной мере и затем, чтобы в итоге своего Мессию приняли евреи. По твердому убеждению Бонхёффера, зло, причиненное евреям, причинялось народу Божьему и самому Богу. При этом он отнюдь не делал богословских выводов, будто христиане не должны проповедовать Евангелие евреям – эту мысль заведомо опровергали процитированные им стихи, – и решительно отвергал нацистские указы, изгонявшие евреев из христианских церквей Германии.

Это была по тем временам необычная богословская позиция, но Бонхёффер знал, что в то утро он услышал глас Божий. Бетге отмечает, что Бонхёффер никогда не делал в своей Библии записей по поводу текущих событий, и это – единственный раз, когда он так поступил.

Ханс-Вернер Йенсен вспоминал, как подействовала на Бонхёффера мысль о том, через какие испытания проходят евреи после «хрустальной ночи»: «Его терзала неутолимая внутренняя тревога, а вернее – священный гнев… В те страшные дни мы научились понимать не только человеческую жажду мщения, но и так называемые «Псалмы гнева», отдающие заступничество за невинных в руки Бога, призывающие Его вмешаться «ради имени Его». Из этих псалмов Дитрих Бонхёффер почерпнул не апатию и пассивность – нет, для него молитва была наиболее активным состоянием»386.

* * *

На протяжении 1938 года Бонхёффер все более разочаровывался в деятельности Исповеднической церкви: ее вожди не проявляли достаточного упорства и решимости, пасторы не получали той поддержки, в которой отчаянно нуждались. В послании на Адвент он писал:

...

Бонхёффер всеми силами старался поддержать гонимых братьев во Христе. В тот год арестовали многих пасторов, на Рождество забрали Фрица Оннаша. В декабре Бонхёффер писал финкенвальдцам: