– Вас понял, – ответил один из парней. – Принимаю командование до вашего возвращения.

Гранни отключила связь с големом, сняла очки, пару секунд молча лежала на спине, глядя в чистейшее голубое небо, затем поднялась, оглядела замерших в различных позах операторов, достала из рюкзака плоскую фляжку с коньяком и сделала большой глоток.

«Может, у меня сдали нервы?»

Это был самый печальный вывод из всех возможных, поскольку сломавшегося лидера проекта первый князь наверняка заменит. Но Гранни никогда себе не врала и в обязательном порядке рассматривала все возможные варианты происходящего.

«Нет, я не сломалась, что-то действительно идет не так».

Она глотнула еще коньяка, убрала фляжку, поднялась, сделала пару шагов, разминая ноги, остановилась, прислушалась, ощупала пространство сканирующим заклинанием, пытаясь понять, что именно ее насторожило. Почувствовала резкое нарастание магического фона, задрала голову и увидела в чистейшем голубом небе раскаленный красный шар.

Стремительно приближающийся к горе.

Наведенный точно на черный камень.

На них…

– Проклятие! – взвизгнула ведьма, торопливо выдергивая из кармана брюк спасительный артефакт портала и с ужасом наблюдая за тем, как врезавшийся в землю шар сминает вершину горы…

* * *

Основные новости «Тиградком» были посвящены внезапным выборам и здравицам в честь королевы Всеведы. Орден и Темный Двор прислали новой владычице Великого Дома Людь сдержанные поздравления: обстоятельства не располагали к пышным словесам, а сама Всеведа уже заявила, что откладывает церемонию коронации на неопределенный срок из-за «кризиса Дагни де Гир».

Информационная сеть Тайного Города вовсю занималась сенсацией, и на фоне репортажей, интервью, аналитических программ и мнений специалистов совершенно незамеченным прошло сообщение о том, что «…в связи с подозрением в причастности к серьезному преступлению Зеленый Дом разыскивает черную моряну Фатму Рудани. Сведения о ее местонахождении будут щедро оплачены…».

– Хорошо, я поняла, – произнесла девушка. – Спасибо за помощь. – Она отключила телефон и посмотрела на Лебру. – Сестры меня поддержат, но в Тайный Город пока возвращаться нельзя.

– Я почему-то был уверен, что ты это скажешь, – вздохнул шас.

И тоскливо посмотрел на Босфорский пролив.

Фатма активировала артефакт портала до того, как поднялась тревога и Зеленый Дом накрыло искажающее поле, а сообразительный Лебра бросил машину и последовал примеру девушки. В итоге они оказались в Стамбуле, рассудив, что пребывание в далеком городе гораздо безопаснее, чем в Павильоне Обманщиц. Здесь девушка купила телефон и позвонила подругам.

И узнала, что ее «шалости» не остались незамеченными.

– Как зеленые узнали, что это была ты? – не понял Копыто. – Ты ведь их била в военной шкуре.

– В боевой шкуре, – поправила дикаря Фатма.

– Вот я и говорю.

Лебра закатил глаза, но моряна решила не издеваться над Шапкой и напомнила:

– Меня записали при входе во дворец.

– А-а… – Копыто потер нос. – Меня тоже записали. Но не ищут.

– Возможно, не хотят позориться, – предположила Фатма.

– Чем позориться?

– Что будем делать? – вклинился в разговор шас, не позволив девушке объяснить свои слова и тем обидеть их спутника.

– Смотря сколько у нас денег, – неожиданно разумно ответил Копыто.

Лебра фыркнул, а моряна, улыбнувшись, ответила:

– Нужно подождать и посмотреть, как будут развиваться события. Сейчас меня объявили в розыск, но, какое именно преступление я совершила, не разглашается. Они не могут сказать, что я уничтожила «костюмы» первого князя, а значит, должны будут что-то придумать. Сестры их выслушают и решат, что делать дальше.

– Сестры спрашивали, где ты находишься? – осторожно поинтересовался шас.

– Нет, – спокойно ответила девушка. – И попросили не говорить.

– Хорошо.

От поиска по генетическому коду их защищали артефакты, приобретенные предусмотрительным Леброй до похода во дворец, так что на некоторое время беглецы могли чувствовать себя в безопасности.

– А ты ловко на них набросилась, – неожиданно произнес Копыто. – Этой – бах! Той – бабах! Прям как я в молодости.

– Спасибо на добром слове, – рассмеялась Фатма.

– Только долго ты их била, – продолжил разглагольствовать дикарь. – Я пока тебя ждал, видосик успел снять…

– Что ты сделал? – изумился шас.

– Видосик, – отозвался уйбуй.

И показал обалдевшим спутникам смартфон, по экрану которого носилась разъяренная моряна. На первый взгляд могло показаться, что Копыто снял видео с доказательством вины Фатмы, но Лебра вырвал у дикаря смартфон, запустил файл заново, тут же радостно заорал, поставил проигрыватель на паузу и продемонстрировал девушке один из первых кадров, на котором был отчетливо виден стоящий рядом с Зариной орангутан.

– Что это значит? – тихо спросила моряна.

– Я не знаю, что это за обезьяна, – честно ответил шас. – Но уверен в двух вещах: первое, ей в Зеленом Доме не место, второе, Сантьяга разберется, откуда она взялась.

– Телефон верни, – глухо велел Копыто.

– Кажется, нам немного повезло, – улыбнулся шас.

Фатма подумала и кивнула.

* * *

– Ты снова изгой, – проклокотал князь. – Все повторяется.

– Вам, наверное, безумно скучно жить, все время бегая по кругу, – спокойно произнес в ответ Франц де Гир.

На несколько мгновений в кабинете владыки Великого Дома Навь воцарилась тишина, злая тишина, потому что тьма вокруг недовольно забурлила, а затем князь негромко напомнил:

– Ты привык общаться с Сантьягой, но я не он.

– А я не изгой.

– Ты покинул Замок.

– Со мной ушли все, кто остался чудом.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Хорошо… – Князь помолчал, после чего продолжил: – Сантьяга разработал очень рискованный план и уже воплотил в жизнь, а точнее, в смерть, его первую часть. Готов ли ты, великий магистр де Гир, поверить мне настолько, чтобы воплотить в жизнь, а точнее, в мое слово, следующую часть плана?

– Иначе я бы не пришел, – хрипло ответил Франц.

Тьма вокруг заколыхалась, осторожно щупая рыцаря за сапог.

– Ты настолько доверчив?

– Или мы сделаем так, как договорились, или умрем, – сказал де Гир. – Так будет.

– Так будет, – подтвердил князь. – Но когда мы победим…

– Ты сдержишь слово, – настолько твердо произнес великий магистр, что царящая в кабинете тьма отступила, удивленно разглядывая чуда.