- Вы столько раз удивляли меня, что я уже привык ожидать чего-то, что удивит меня еще больше, - сказал он и добавил: - Я верю в вас, мин-са.

Равена сделала глубокий вдох и отвязала ленту от запястья.

- Полагаю, вам со мной нельзя, Ран-Ги. Мне кажется, если вы подождете меня здесь, то не должны потеряться. А если я не вернусь... – Равена виновато поджала губы. – Я надеюсь, вы сумеете найти дорогу обратно. Я очень надеюсь на это, Ран-Ги.

- Вы вернетесь, мин-са, - сказал канрийский маг. – Поэтому я буду ждать вас здесь столько, сколько будет нужно.

В его голосе звучала спокойная уверенность, которая тотчас передалась Равене, и она кивнула.

Равена скинула накидку и, сняв ботинки, отставила их в сторону. Босыми ногами она чувствовала холод и влагу каменного пола пещеры.

- Вы знаете, Ран-Ги, что у детей неба, как и других кланов, есть иной облик, кроме человеческого?

Равена сознательно не стала называть второй облик исконным, после того, как долго рассматривала вырезанные в каменных стенах пещеры фигуры.

- Я хотел бы его увидеть, мин-са, - сказал он.

- Я тоже хотела бы увидеть его, Ран-Ги, - отозвалась Равена. – Но думаю, это невозможно. Думаю, его нельзя увидеть. Разве что... Если, глядя на небо, очень-очень долго всматриваться...

Она вошла в воду без колебаний. Юбки сразу потяжелели от воды, и из-за этого двигаться вперед было сложно.

Равена не боялась. Если ее отец когда-то смог войти в это озеро – то и она сможет.

Когда ноги уже не касались дна, Равена поплыла. Остановившись на середине озера, она в последний момент оглянулась.

На берегу сидел Ран-Ги – кажется, он даже не поменял позы, пока она плыла. Просто сидел и спокойно ждал – как будто делал то, что должен был. И это спокойствие передалось ей.

Она просто сделает то, что должна. Это не сложно.

Когда бирюзовая водная гладь сомкнулась над ее головой, Равена не сопротивлялась. Она опускалась вниз – перед ее глазами вращались млечные коконы, словно немые свидетели ее появления здесь. Казалось, что они поднимаются вверх, но они оставались на месте – опускалась она.

Падение на глубину озера длилось долго. Равена не сразу поняла, что все это время не дышала, держа в груди последний глоток воздуха.

«Пора», - подумала Равена.

Только в этот момент, лишь в этот единственный момент ей было немного страшно.

Выпустив воздух из груди, Равена, испуганная и растерянная, не имея выбора, вдохнула... Озерная вода вошла ей в ноздри и хлынула в горло. А потом стало темно.

«Воля, желающая воплотиться – это очень сильное желание жить»...

Ценить жизнь. Любить жизнь. Дарить жизнь. И даже отдавать жизнь, чтобы сохранить ее.

В темноте, где не существовало больше ничего – родился звук. Сердцебиение.

Одинокое сердце Сапфира в абсолютной тишине долго и упрямо призывало к себе другие сердца. Сердца, родственные этому сердцу. И где-то далеко-далеко этот зов заставил тысячи кристаллов расколоться на бездну крошечных осколков.

* * *

На берегу реки, на окраине Бриеста, десятилетний ребенок лежал на спине в траве. В этот день у него умерла мать, всего за сутки превратившись в старуху, и ему было страшно возвращаться домой, а больше идти было некуда.

Только что он долго и безнадежно плакал, потерянный, одинокий и раздавленный горем, а потом утих, потому что слез больше не стало.

Сейчас он бесцельно смотрел на небо. И вдруг ему почудилось, что дождевые облака, собравшиеся над его головой, напоминают огромную птицу. Он точно видел крыло, но уже в следующий момент одна из туч приняла вид пушистых хвостов. Мальчик пытался их подсчитать, как вдруг что-то упало с небо. Потом еще. И еще. И еще.

- Дождь? - произнес он, поднимаясь, но уже знал, что ошибается.

В нескольких шагах от него вдруг упало в траву что-то, похожее на камень.

- Град? – решил ребенок; иногда, даже летом, с неба падали куски льда.

Он запрокинул голову повыше, и в этот момент прямо перед его глазами промелькнул ярко-синий сверкающий осколок. Мальчику показалось, что осколок вонзился ему в грудь, но больно не было – и ранки тоже не было. Осталось лишь ощущение, что внутри разливается тепло, исцеляющее его сердце от горя.

Он посмотрел вокруг, и застыл от потрясения.

С неба шел дождь из синих кристаллов.

Сражение между союзом двух кланов, драконами и детьми исхода, и воронами принесло последним немалые потери. Замок Черного Ворона, казалось, чудом уцелел, но оказались разрушены многие жилища знатных семей клана и постройки вокруг замка.

Когда Равена вместе с Ран-Ги вернулась в земли воронов, то увидела, что почти весь клан занят восстановлением жилья.

По дороге к замку, стоило только кому-то заметить их, как сразу возникало оживление. Первым, кто встретился ей, был Габриэль – перед воротами замка он отдавал какие-то распоряжения своим соклановцам. Завидев Равену, воскликнул:

- Равена?!

Он подошел к ней, рассматривая с головы до ног, потом бросил быстрый взгляд на Ран-Ги и, вновь вернувшись взглядом к Равене, сказал удивленно: - Тебя не было три дня. Мы уже думали...

Равена кивнула.

- Со мной все хорошо.

Брови Габриэля чуть изогнулись. Он пристально вглядывался в ее лицо.

- Духовная сила Клана Воронов не исчезла.

Равена снова кивнула, но в этот раз ничего не сказала.

- Мы были готовы, - продолжал Габриэль с твердостью во взгляде. – Готовы к тому, что когда ты исполнишь то, что должна, для нас все закончится.

Он посмотрел вокруг, где возле разрушенных построек сновали мужчины и женщины клана, потом снова устремил взгляд на Равену.

- Но клан невредим.

Равена молчала, и Габриэль говорил дальше:

- Три дня шли дожди из голубых кристаллов. В Бриесте у простых горожан рождались дети-сапфиры, - Он потрясенно помотал головой, словно говорил и не верил самому себе: - Почти все новорожденные! И болезнь, насланная Кланом Смерти... Она отступает – люди излечиваются!

- Рождение детей-сапфиров изгоняет магию Клана Смерти, - подтвердила Равена. – Кристаллы детей неба проникли в тела многих людей, поэтому еще какое-то время дети-сапфиры будут появляться на свет везде: в Бриесте, Тристоле, Асааре, Таре, в Эфинии, Силии, в Кан-Ри. Клан Смерти вновь вынужден будет отступиться. Отказаться от своих целей. Но в этот раз магия забвения не изгонит детей исхода в их земли – они останутся среди нас. И другим кланам, и людям придется учиться жить рядом с ними, как это было когда-то давно.