сотрудник OSIA по связям с общественностью. «У меня есть репортер из «Бостон Глоуб», который хотел бы сделать репортаж о Воткинске, — сказал Пиз. — Вы и майор Хавер были назначены добровольцами».

Ветеран РАО провел для нас с Барреттом краткий инструктаж о том, что мы могли и чего не могли сказать. «Не лгите, — сказал он. — Но и не сдавайте контору. Чем меньше, тем лучше». Он оставил нам этот последний совет. «Это все еще холодная война. С Советами мы в дружеских отношениях, но мы не друзья».

Получившаяся в результате статья, написанная Томом Эшбруком и озаглавленная «Наши люди в Воткинске», была опубликована в «Бостон Глоуб» 31 августа 1988 года. Это была, мягко говоря, заказная статья в позитивном ключе. Командир Пиз просмотрел статью с улыбкой на лице.

«Отлично, — сказал он. — Просто правильный баланс хорошего самочувствия и банальности».

Я не думал об этом интервью почти год спустя, когда просматривал перевод статьи «Ленинский путь», находясь на дежурстве в DCC. В статье, озаглавленной «Что пишут о нас в Америке: «Свободная пресса». Свободная от стереотипов?», опубликованной 11 августа 1989 года, рассматривалось, как Советы, и в частности жители Воткинска, изображались в американской прессе.

«Представьте на мгновение, — говорилось в статье, — что вы — среднестатистический американец, пьющий утренний кофе в своем собственном доме где-нибудь в пригороде Вашингтона, округ Колумбия. В ваших руках утренняя газета, которую вы читаете уже много лет и которой вы привыкли доверять. Ну а теперь, что нового? Опа, — восклицала статья, — это выглядит интересно!»

Хотя между США и СССР установились мирные отношения, кремлевские шпионы по-прежнему представляют угрозу безопасности США. Рекордное число советских студентов, туристов, бизнесменов и эмигрантов путешествует по США, и таким образом увеличивается число потенциальных шпионов.

В газетной статье, на которую ссылался «Ленинский путь», цитировался агент контрразведки ФБР. Другие эксперты, в том числе бывший сотрудник Совета национальной безопасности, цитировались как изображающие перестройку не более чем прикрытием для усиления советского шпионажа.

Статья продолжалась: «Ты садишься в свой «форд» и выезжаешь на шоссе. На заправочной станции к вам подбегает смышленый молодой парень, разносчик газет, и протягивает последний выпуск Washington Times… и вдруг — бац! «Советы хотят проникнуть в подвалы инспекторских объектов. Как ты можешь этого не читать?»

Далее в статье «Ленинского пути» приводилась точная цитата из истории Билла Герца, включая отрывок, в котором советские сопровождающие в Воткинске были названы агентами КГБ. Затем в статье объяснялась реальность, стоящая за историей с подвалом. Но это не имело значения — прототип американского читателя газет имел доступ только к тому, что он прочитал в американской прессе. «Ну, как вы говорите, — заявляла статья «Ленинского пути», — после всего этого можно ли не быть уверенным во мнении, что русское коварство не знает границ?»

Затем статья стала личной, процитировав мое интервью, данное Тому Эшбруку всего год назад. «Они знают, кто я такой и что я из себя представляю», — сказал лейтенант Риттер о своих официальных советских хозяевах. «Они не задают нескромных вопросов, они не пытаются узнать что-либо о моем прошлом. Они просто спрашивают меня, например: «Пять лет назад была холодная война, а теперь вы в Воткинске. Что вы об этом думаете?»

«Чтобы все не выглядело слишком хорошо, — отмечалось в статье «Ленинский путь» Риттер быстро подчеркнул, что у него «очень строгие инструкции относительно того, как далеко могут зайти их отношения с советскими гражданами. Согласно нашим инструкциям, мы можем поддерживать нормальные, надлежащие отношения с советскими гражданами, быть вежливыми и обходительными, но обособленными и сдержанными, — сказал лейтенант Риттер. — Мы ни при каких обстоятельствах не можем дружить с советским народом».

Я знал, что цитата была точной, но, когда я прочитал ее в печати через год, я съежился. То же самое должен чувствовать каждый советский человек, прочитавший это.

«Это понятно, — заключала статья «Ленинского пути», — долг есть долг. Но ведь принято отплачивать за искренность и сердечность тем же. Могли ли все улыбки, рукопожатия и добрые слова быть «в соответствии с инструкциями?» На самом деле не хочется так думать».

Шокирует при виде того, как человек обозревается глазами другого.

Впервые с тех пор, как я начал работать в Воткинске, совесть заставила меня рассмотреть нынешнее состояние отношений с советской точки зрения. То, что я увидел, было некрасиво. Американцы, казалось, не обращали внимания на реалии советского существования. Мы жили жизнью изобилия, ни в чем не нуждаясь, но при этом жалуясь на все. Мы были достаточно дружелюбны и гораздо более искренни, чем предполагалось в статье «Ленинского пути». И мы были профессионалами. Но нам не хватало определенной серьезности — недостаток внимания, уделяемого вопросу документации для DCC, планам протягивания кабеля, и КаргоСкан более чем доказал это.

Для Советов в Воткинске опыт реализации Договора о РСМД был в буквальном смысле экзистенциальным кризисом. Экономическая, социальная и политическая жизнь боткинской общины оказалась под угрозой из-за мероприятий по разоружению, проводимых в период перестройки. Каждый день приносил борьбу за выживание, каждое утро — дорога в неизвестность. Для американцев каждый день в Воткинске был просто еще одним днем в офисе. Такое безразличие со стороны их американских коллег должно было со временем вызвать отвращение у наших советских коллег, особенно если искренность людей, с которыми вы работали, была под вопросом.

В конце концов, все, чего добивались Советы, — это их индивидуальная целостность как людей и качество их труда. Им не понравились эти атрибуты комфорта, к которому привыкли американцы, и их жизни не хватало той предсказуемости, которой требовали американцы. Но у них действительно была гордость, как за себя, так и за свою организацию — Воткинский машиностроительный завод. Им было поручено успешно выполнять Договор о РСМД, и если судить по этому поручению, то они идеально справлялись со своими обязанностями.

КаргоСкан

В то время как Советы и американцы готовились к возможной установке КаргоСкана в Воткинске, вновь возник вопрос об устройстве для измерения ступени (SMD). Факт оставался фактом: с точки зрения соблюдения договора, без КаргоСкана единственным сдерживающим фактором, которым располагали американские инспекторы против любой тщательно продуманной советской схемы мошенничества, были восемь возможностей вскрытия контейнеров, предусмотренных договором. Однако даже здесь инспекторы были ограничены тем, что они могли наблюдать. Единственным поддающимся проверке средством подтверждения того, что инспекторы, рассматривающие вторую ступень, могли разглядеть в темной глубине открытого пускового контейнера размеры, заявленные Советами, было использование устройства измерения ступени (SMD).

После неудачного эксперимента с SMD в Воткинске 12 октября 1988 года прототип SMD был возвращен в