по направлению к Вазе и морю, стягивая свои отряды. Каменский же, изведав из опыта, что прямые атаки на неприятеля, по условиям финляндской местности, не бывают решительны, а между тем влекут за собой большое кровопролитие, пошел севернее на Нью-Карлебю и Гамле-Карлебю, дабы угрожая тылу Шведов заставить их отступать еще далее.

Между тем отряд, бывший в южной части Ботнического побережья, сперва держался, как сказано, стойко под начальством графа Орлова-Денисова. Но в половине июля последний заболел и уехал, сдав отряд Шепелеву. Тотчас Шведы вытеснили его опять из Кухайоки, этого весьма важного пункта, лежащего на пути сообщений с Таммерфорсом, а затем продолжался целый ряд неудачных дел. Шепелев сдал, также по болезни, начальство Бибикову. Посланный на помощь ему отряд Ушакова действовал крайне слабо, и как Бибиков, так и Ушаков последовательно понесли поражение в нескольких стычках, тем более что неприятель получил к тому времени присланное Густавом с Аландских островов сильное подкрепление. Однако, быв с своей стороны также усилен, Ушаков вновь отбил Кухайоки 20-го же августа, т. е. в день куортанской битвы. Далее эти отряды уже не встречали сопротивления, ибо Клингспор, как выше упомянуто, разбитый на голову, стягивал свои войска к Вазе, т. е. гораздо севернее.

Затем последовал ряд успешных сражений корпуса графа Каменского, подвигавшегося все более и более вперед. При Оравайсе произошел 2-го сентября другой решительный бой. Накануне отряд Казачковского, маневрировавший на левом фланге неприятельской линии, атаковал Шведов в их позиции при Ютасе; но подошедшие к ним свежие силы отбили атаку, и Казачковский должен был отступить[128]. При Оравайсе на другой день в упорном бой против главных сил Клингспора, занимавших весьма укрепленную позицию, одно время успех казалось клонился также на сторону Шведов, когда все бывшие уже в деле и утомленные продолжительным огнем русские отряды отступили перед спустившимися с высоты свежими силами неприятеля. Граф Каменский возлагал всю надежду на 4 батальона, до 1. 500 ч., которые в начале боя получили приказание сколько возможно скорее идти из Вазы к Оравайсу. Лишь только они прибежали, Каменский лично повел их в огонь и сильным ударом, неожиданным для неприятеля, смял Шведов, которые сперва отступали, а потом побежали на позицию. Для довершения победы Каменский вторично атаковал неприятеля в ту же ночь и обратил его в беспорядочное бегство. Это дело было самое кровопролитное в течение всей войны: в русском корпусе выбыло из строя до 1. 100 чел. Оно особенно повлияло на твердость духа шведских войск, которые начали приходить к убеждению в потере их дела.

Одновременно Властов, успешно преследуя Фиандта в течение более полутора месяца, привел его в невозможность сопротивляться, так что в день сражения при Оравайсе, 2-го сентября, занял Гамле-Карлебю в тылу главных сил Клингспора даже без боя, и хотя потом оставил этот город, но уже 10-го вступили туда главные силы Каменского.

Получая донесения о блестящих делах русских войск на севере и дабы озаботить их на юге, Густав-Адольф пробовал делать значительные высадки близ Або, и хотя имел некоторые успехи в отдельных стычках, но благоприятного результата не достиг, так как князь Багратион заставил десантные войска удалиться на суда, а морские бури довершили расстройство. Последняя большая высадка сделанная уже в сентябре близ Гельзинга, в 80-ти верстах от Або, окончилась решительным поражением. В высадке принимали участие все имевшиеся у короля на Аланде войска, в том числе и гвардия. Густав-Адольф, подойдя на яхте к месту боя, был очевидцем того беспорядка, в котором его отряд, избегая огня русской артиллерии, спасался на суда. С ним вместе он отплыл обратно на Аианд. Здесь он дал волю гневу: гвардию, не оправдавшую его ожиданий, он подверг примерному наказанию, лишив ее знамен и разных преимуществ. Наказание это, обрушившееся между прочим на офицеров из лучших шведских фамилий, усилило и без того уже значительное неудовольствие против короля, и вместе с другими причинами оказало влияние на последовавшую вскоре в Стокгольме революцию.

* * *

Почти одновременно с назначением графа Каменского на место Раевского, начальник куопиоского отряда Барклай-де-Толли, по болезни, сдал его генералу Тучкову. Против него стоял в близком расстоянии, по другую сторону озера Калавеси при Тайволе, генерал Сандельс, способнейший из действовавших в Финляндии шведских генералов. Положение Тучкова было весьма трудное, так как противник принял всевозможные для того меры: он возвел значительные батареи, завалил некоторые водяные пути, по которым Русские могли бы подойти на судах, волновал Саволакскую область, беспокоил соседнюю с нею часть Олонецкой губернии, в Корелии разжигал народную войну, наконец подготовил и защитил при Иденсальми путь отступления к Улеаборгу. При таких обстоятельствах и при слабости отряда, не превышавшего 5. 000 чел., Тучкову оставалось лишь пребывать в оборонительном положении. Посланный из Сердоболя на Ладожском озере для нападения на Сандельса с тыла, отряд генерал-майора Алексеева не только долго не имел никакого успеха, но и отошел назад к старой границе. Причины этому были главным образом в весьма сильном противодействии населения Корелии. В стране действовали два известных партизана Мальм и Тиянен, которые умели довести силу восстания до последней степени напряжения. Вооруженным толпам крестьян Мальм придал по внешности вид регулярного войска: обвязал шляпы их лентами, приколол кокарды из березовой коры, к охотничьим ружьям приделал крашенные деревянные штыки, вообще дал им сходство с Саволакскими стрелками, одетыми в то время не лучше поселян. Собрались тысячи вооруженного народа, который окружил Алексеева со всех сторон; переправы на больших реках, как Пиелис, до 200 сажен ширины, были сжигаемы, выстрелы раздавались из-за каждого прикрытия. Трудно, даже не возможно было иметь сколько-нибудь верные сведения; те же, которые получались, удостоверяли, что Русские разбиты у Куопио и что Клингспор сам обратился на Корелию. Алексеев при всех других неблагоприятных условиях, поддался влиянию этих вероятно заведомо распространявшихся слухов, и вместо указанного движения в обход Сандельса быстро отступал, уничтожая за собой мосты, а затем хотя на пути подошло наскоро посланное небольшое подкрепление, но преследуемый Мальмом и массой его вооруженных крестьян, ушел в Сердоболь. Таким образом, Русские были с этой стороны совсем вытеснены из вновь занятой части Финляндии. Алексеев готовился даже отступать и далее по Ладожскому озеру, в виду того что Мальм и его толпы перешли уже русскую границу; но последний, узнав о прибывших в Сердоболь новых подкреплениях, ушел обратно, тем более что наступило время уборки хлебов и трав, и толпы крестьян начали редеть.

При таких неудачах Алексеев был заменен генерал-адъютантом князем Долгоруковым, который должен был исполнить первоначальное поручение, т. е. идти чрез Корелию в тыл Сандельсу. В ожидании