этого движения Тучков простоял весь август неподвижно в Куопио, обороняясь и приготовляя суда и другие приспособления для переправы чрез озеро Калавеси, дабы напасть на Сандельса с фронта, когда в тыл придет князь Долгоруков. Однако последний, выступив 6-го августа, узнал об ожидающем его значительном сопротивлении со стороны вооруженного населения, и опасаясь за свои пути сообщения и магазины, остановился не переходя границы в ожидании новых подкреплений. По присоединении таковых он двинулся вперед и при Кеми разбил сильный партизанский отряд. Это поражение вместе с прокламациями, в которых угрожалось жечь и истреблять селения, если жители не прекратят вооруженного сопротивления и не сложат оружия, подействовало успокоительно, и хотя толпы появлялись еще, но уже разбегались при первом движении русских войск. Тем временем подошли по озерам канонерские лодки, посланные на помощь отряду из Вильманстранда, и 23-го августа князь Долгоруков выступил далее. Однако, получив новые сведения о больших скопищах крестьян и регулярных шведских войск в теснинах Серкиярви, верстах во 100 от границы, — сведения, оказавшиеся потом неверными; — князь Долгоруков вновь остановился у Йоенсуу и начал укрепляться. Между тем Тучков неоднократно и настоятельно требовал, чтобы Долгоруков шел скорее. На это последний сказался больным и передал начальство генерал-майору Арсеньеву, который не решился выступить из Йоенсуу, в виду тех же слухов о многочисленном неприятеле. Наконец на новое настоятельное требование Тучкова непременно идти вперед, кн. Долгоруков вновь вступил в командование отрядом и 17-го сентября пришел к Меланиеми, в одном переходе от позиции Сандельса при Тайволе, употребив таким образом шесть недель на переход 260-верстного расстояния.

* * *

В начале сентября главнокомандующий граф Буксгевден, остававшийся все время в Або в виду близкого соседства на Аланде Густава-Адольфа, перенес свою главную квартиру в Гамле-Карлебю. Граф Каменский после оравайского сражения намеревался нанести новое поражение неприятелю, укрепившемуся за рекой. Средства для переправы были уже приготовлены; отряды Казачковского и Властова были уже посланы в обход Шведов. Но граф Клингспор, узнав о прибытии главнокомандующего, обратился к нему с предложением заключить перемирие. Поводом к такому шагу со стороны Клингспора было намерение ехать в Стокгольм по случаю будто бы расстроенного здоровья. В сущности же он желал убедить короля в невозможности завоевать обратно Финляндию и испросить разрешение возвратить войска в Швецию.

Быв оттеснена к Лапландии, шведская армия терпела крайние лишения и от сурового климата почти под полярным кругом, и от недостатка в провианте. В последнее время часть его выдавалась уже не натурой, а деньгами, хотя очевидна была невозможность достать хотя бы и за деньги продовольствие в стране и без того скудной, а в то время трижды в течение одного года опустошенной войной. Наконец болезни при неустройстве госпитальной части сильно ослабляли войска, упадок духа стал овладевать большинством, начались побеги. Со стороны Русских предложение перемирия было принято доброжелательно, потому что нужно было дать отдых крайне утомленным войскам и привести их в порядок. Кроме того имелось в виду переждать осеннее время, особенно суровое и трудное в этих широтах, когда движение затрудняется переправами через большие и быстрые реки. Препятствие это устранялось с наступлением зимы. Но особенно чувствителен был недостаток в провианте. Не говоря уже о дороговизне хлеба (куль муки обходился до 25 руб.), за разорением края и уклонением жителей от содействия Русским, не было средств передвижения, хотя и давались о том строгие предписания. Нужда в продовольствии была равновелика и в корпусе Каменского и у Тучкова. Вскоре первый оказался в таком положении, что люди вовсе не имели хлеба и ели картофель и мясо, на сколько их находили.

При таких условиях 17-го сентября заключено было в Лохто перемирие на неопределенный срок, по которому, между прочим, шведские войска должны были отойти еще на 50 верст, а Сандельс оставив Тайволу отступить за 100 верст в Иденсальми. Но в это именно время происходили на правом фланге описанные движения отряда князя Долгорукова, который к 17-му числу сблизился с Тучковым угрожая Сандельсу. Последний, не дожидаясь нападения с двух сторон, а может быть и боясь, в виду быстрого отступления графа Клингспора, быть отрезанным, не замедлил ретироваться без боя к Иденсальми. Значение главнейшего пункта лохтинских условий перемирия этим самым совершенно утрачивалось, а с ним и перемирие являлось недостаточно оправданным.

Представление о перемирии пришло в Петербург одновременно с известием об отступлении Сандельса к Иденсальми, — и не было утверждено[129]. Главнокомандующему повелевалось немедленно нарушить перемирие, и поспешным движением корпуса графа Каменского вознаградить потерянное время. Для подкрепления послано пять свежих батальонов. Граф Буксгевден не принял однако к исполнению объявленного ему повеления и послал на имя Государя объяснения, в которых с подробностью доказывал основательность своих действий. Но и эти соображения были отвергнуты при выражении полного неудовольствия Государя.

Переписка эта затянулась до 7-го октября, и хотя тем временем приняты были все меры к снабжению отрядов наших продовольствием, но провиант подходил медленно за трудностью сообщений. Восточный отряд Тучкова прекратил перемирие неделею раньше графа Каменского в тех видах, чтобы сблизиться с последним до времени возобновления им военных действий, и исполняя прежний план, уже два раза неудавшийся, зайти в тыл Шведам, бывшим между Гамле-Карлебю и Брагештадтом. 15-го октября, ровно в полдень, — час, назначенный для возобновления военных действий, — авангард Тучкова, под начальством князя Долгорукова, начал наступление на Шведов, стоявших в очень крепкой позиции за проливом, мост через который отступившие пикеты разобрали. Пионеры Долгорукова под убийственным огнем вновь понакидали доски, 4-й егерский полк успел перебежать на ту сторону, выстроиться, ударить на первую линию окопов и взять их. Тем временем перешли еще два полка; егеря пошли отважно вперед на батареи и уже взбежали на них, но высланные Сандельсом свежие войска опрокинули егерей и вытеснили к полуразрушенному мосту, на который, в виду неудачи, отступали и пришедшие два полка. Здесь произошло страшное замешательство под убийственным артиллерийским и ружейным огнем Шведов. Последние остановились, однако, у моста, к которому Тучков подвел еще два полка и артиллерию. В этом кровавом деле убит ядром князь Долгоруков, бросившийся лично восстановлять порядок при отступлении егерей[130]. Огонь продолжался с обеих сторон, пока наступившая ночь не прекратила перестрелки. Одержав, таким образом, верх, Сандельс, тем не менее, не смотря на подкрепления, нашел нужным оставить позицию при Иденсальми и отступить еще далее. Тучков его не преследовал, получив от главнокомандующего приказание вновь остановиться и выждать провиант. Простояв против Сандельса две недели, он подвергся наконец ночному нападению при том же Иденсальми. Пользуясь тем, что глубокое болото, к которому