– Джентльмены! Вот и настал час нашего триумфа. Триумфа достопочтенной Ост-Индской торговой компании. Теперь мы вершим судьбу и будущее морей. Только Британская империя имеет право на господство! Все это благодаря Моргане О’Райли. Даже пираты понимают, что встать на сторону победителей – это благое дело.

Почувствовав силу, он больше не щенок, скорее голодный до власти лев, желающий подчинить все, на что упадет его взгляд. Кеннет смотрит на Моргану, неподдельно восхищается, но в душе капитана пиратов дьявольское сожаление, печаль и спектр всех чувств от ревности до зависти и гнева.

Моргана не понимает своих чувств. Понимает лишь то, что в серых бездонных глазах лорда Бентлея Кеннета – самом красивом, что в нем есть, – дикий огонь. Пламя, которое не остановить. Оно пожрет все, всех. Оно сожжет самого Кеннета. И это подобно пощечине. Нет, скорее резкому удару в солнечное сплетение, выбивающему дух.

– Мы будем выше самого короля, Моргана. В наших руках сама власть.

По щеке капитана О’Райли из слепого глаза прямо по шраму стекает слеза. Нужно бежать. Нужно хватать Сферу и уходить. Но ей выстрелят в спину. Скольких она сможет убить? А как выберется одна на галеоне?

Время замедляет свой бег.

Сферу вносят на «Приговаривающий» в небольшом ящике, устеленном соломой и куском дорогого бархата, напоминающего тот самый, из которого было пошито одно из платьев, примеренных Морганой в Нассау. Хваленая солдатская выдержка, субординация и дисциплина уходят на второй план. Офицеры и матросы, как дети малые, толпятся, кто-то подпрыгивает, наступает на пятки другим, считая своим долгом обязательно взглянуть на то, что несут удостоившиеся чести.

– Теперь нам пора в Лондон.

Волнение и ажиотаж. Люди Компании приветствуют своего господина как повелителя мира. Они вскидывают треуголки, кричат радостно стройным хором басистых голосов, и от этого кошки на душе скребут только сильнее. Моргане все сложнее удерживать беспристрастное непринужденное выражение лица. Эта маска на ней не держится, она слетит при малом дуновении ветра.

Они не доберутся до английской столицы. Никто из них.

Моргана коротко кивает Бентлею, говорит о том, что хочет побыть одна. И, не привлекая внимания, отходит к борту корабля, возле которого и садится на пустой ящик. Она опирается на фальшборт, но взглядом следит за тем, куда уносят артефакт – в каюту к лорду. Конечно! Кеннет не позволит находиться артефакту где-либо еще.

Пиратка выкрадет Сферу и остановит Кеннета, как бы обидно и больно ей самой ни было. Внутри все еще отчаянно спорят между собой две ее стороны. Одна из них кричит, что предавать даже сейчас неправильно, но вторая напоминает – а разве отказаться от Ирландии и первостепенной цели не равносильно предательству?

Лорд не оставляет Моргану одну, он отмахивается от командора, настаивающего на проведении совещания в немедленном порядке, и подходит к капитану. Осторожно, боязливо мужчина касается ее плеча:

– Вы не выглядите счастливой. После того, что сделали… Как-то вы подавлены, мисс О’Райли. Не так выглядят победители. Посмотрите вокруг, все это сделано благодаря вам.

– Все в порядке, милорд. Я просто не верю, что все закончилось.

Не верит, не чувствует. Потому что для нее еще ничего не кончено. Она еще не сыграла последний, завершающий аккорд. Разминая шею, хрустя позвонками, Моргана выдыхает:

– Думала, это будет иначе. Думала, что смогу узнать, где находится то, что я искала. И… не важно.

– Моргана, – лорд берет ее за подбородок, заставляя взглянуть на себя. – Если для тебя столь важно найти источник, способный исцелить все раны, мы сделаем это. Все больше и больше легенд оказываются правдивыми. С ресурсами Компании я готов потратить не один год на поиски, лишь бы ты была счастлива.

Кеннет пытается обнадежить О’Райли, дабы та хотя бы немного разделила момент его триумфа, и оттого только противнее ноет под сердцем.

– Только прикажите, – большим пальцем Бентлей касается шрама на щеке, Моргана перехватывает его руку, закрывая глаза.

– Думаю, найдутся еще упоминания о том, где сокрыт источник. Пройду маршрутами испанцев.

Кеннет усмехается. Он заводит руки за спину и привычно сцепляет их в замок.

– Знаете, никто не будет воспринимать вас серьезно, если вы вдруг… исцелитесь. Этот шрам, как я уже однажды вам говорил, отличительная особенность. Вы не похожи ни на одну глупую лондонскую корову из высшего общества. А знать таких мне довелось немало. Ваше лицо идеально, особенно таким. Под стать вашему характеру.

От того, с какой нежностью лорд обращается к ней, сердце пиратки смягчается, но он так же быстро возвращает ее с небес на землю:

– Вы станете гневом Ост-Индской компании. На море вам не будет равных. Вы сможете принести наш порядок туда, куда только захотите.

Кеннет желает для Морганы лучшего, несомненно. И по его мнению, среди разбойников ей оставаться просто нельзя. Первым делом Бентлей планирует разобраться с чумой, именуемой пиратством. Он положит окончательный конец их господству в Карибском бассейне, выгоняя каждого за пределы владений, растущих неумолимо.

О’Райли щелкает языком. Незавидная перспектива. Это не то, чего она всегда желала для себя и для своей прекрасной свободной Ирландии, которая уже успела позабыть, что такое поднимать голову и видеть небо.

– Мне и так нет равных в море, лорд Кеннет. Это я заслужила и без Сферы. Я самая опасная из ныне живущих пиратов.

И он поймал ее, как наивную, глупую дурочку.

– Я не соглашалась быть за вас. Я все еще пиратка.

Бентлей приподнимает бровь. Она знает, что ему хочется сказать, что он думает, но не выскажет. Остаться пираткой и погибнуть в предстоящей войне? Или встать на сторону победителей? Он старается уберечь ее от смерти. Не только О’Райли, но и всех, кто ходит под ее началом. Каперские грамоты, помилование. Все ради того, чтобы смертей было меньше. И все же это не то, чего она добивалась таким непосильным трудом.

– У вас каперская грамота. Не отказывайтесь от этого, – лорд говорит с тенью надежды, не хочет ее терять, не хочет сражаться против нее. Она тоже не готова обнажать клинок. И дело даже не в чувствах, а в договоренности, заключенной под их влиянием.

Моргана не отвечает. Совсем молодой юнга приносит поднос с чаем, с которого Бентлей бережно берет чашку и протягивает ее О’Райли, заботливо улыбаясь:

– Отдохните немного. Вы заслужили это более, чем кто-либо. А я пока обсужу некоторые вопросы со своими людьми. Буду рад, если вы вдруг надумаете присоединиться. Ваш вклад в обсуждение будет неоценим.

– Да, конечно, – ирландка не делает ни глотка.

Кеннет вежливо кланяется ей и удаляется прочь. Он так возбужден, что его голос не заглушается ни скрипом снастей, ни шумными переговорами взволнованных и счастливых матросов.

– Джентльмены. Нам предстоит долгое плавание на родину, но, когда мы вернемся, наш флот будет готов нести свой порядок