в каждое отдаленное место на этих морях. Но мы… Несем порядок. Несем возмездие всем тем, кто возомнил, что может противостоять воли Англии. Пройдемте в кают-компанию. Нам есть что обсудить!

Ее поражает, с каким жаром, запалом, жестокостью и самоуверенностью произносит каждое слово Бентлей, она только сильнее стискивает чашку. От сдержанного лорда не остается ничего. Обладая амбициями, безграничной возможностью и властью, Кеннет станет самой большой проблемой не только для пиратов, но и для всех тех, кто пойдет против его воли. Вряд ли его остановит король или английский парламент.

Отчаяние и холодная решимость.

«Приговаривающий» медленно и грозно идет вперед, пока в голове Морганы дозревает план. Как только она видит уже знакомые обломки корабля мертвецов, бесцеремонно выбрасывает чашку в море и медленно отходит к дверям каюты лорда. Если ее заметят – все в мгновение пойдет прахом.

Стараясь не скрипеть половицами и не привлекать к себе лишнего внимания, Моргана протискивается в спальню Кеннета. Честолюбивый лорд запрятал Сферу в самое безлюдное место на корабле, положил себе под бок, чтобы даже ночью великая драгоценность была у него. О’Райли находит взглядом ящик, встает перед ним на колени и достает из сапога отмычку. Возится с замком она непростительно долго, но наконец откидывает крышку.

И вот артефакт, ради которого она проделала такую великолепную, долгую, монотонно-кропотливую работу, озаряет каюту лорда Бентлея голубым свечением. Пульс, стучащая в висках кровь не дают нормально слышать, что происходит в соседней каюте.

– Прости, так будет правильнее. Мне правда жаль, – шепчет капитан. Бентлей не услышит ее извинений, и руки от того у нее не станут чище. Но сейчас нужно спасти мир.

Моргана берет в руки артефакт, прячет его под камзол и закрывает крышку ящика. Она защелкивает замок, чтобы на какое-то время это дало ей отсрочку. Ей действительно жаль. Она и правда не желает такой участи никому, не готова она и быть причиной чьей-то смерти. Но монета, подкинутая в воздух, упала не той стороной, хоть и столь долго вращалась.

Покидает каюту лорда Кеннета Моргана как раз вовремя, только-только «Приговаривающий» подходит к выходу из каменного коридора. Они совсем близко. И пути назад у капитана О’Райли больше нет. Как можно более непринужденно она отправляется на бак, лавируя между сбившихся в кучки солдат. Все они довольны, ведь Бентлей расщедрился на праздничный ужин и на двойную норму спиртного. Сегодня вечером каждый из них надеется выпить и сыграть в карты, и лишь Моргана знает, что никакого праздника не будет. Музыка не заиграет после восьми вечера на верхней палубе.

Ирландка кидает короткий взгляд в сторону капитанского мостика, видит, как Бентлей ступает на белые доски палубы. Она же не может даже тяжело выдохнуть, не может ничего сказать, лишь шевелит губами в немой просьбе простить ее за то, что она сейчас сделает. За предательство.

Она должна остановить все это. Не успевая добежать до середины палубы, Моргана срывает с шеи красный платок, вверх вздымается рука. Сигнал о готовности. И «Острое лезвие», поджидавшее их долгое время у выхода, стремительно выплывает вперед. Эти несколько минут, что Моргана ожидает, тянутся подобно вечности. Один громкий, резкий залп. Огонь по своим. Так нужно. Так правильно. План был обговорен заранее.

Дозорные не успевают среагировать. Залп с брига застает британцев врасплох. «Приговаривающий» встряхивает, добрая часть солдат, не готовая к неожиданному нападению, валится на колени, вместе с ними и Бентлей, ошарашенный происходящим. От грохота закладывает уши. Моргана бросает красный платок.

– Приготовиться к залпу! Канонады готовь!

Кричат офицеры сквозь пелену дыма, пока Кеннет пытается встать на ноги, слегка пошатываясь. Книппель прорывает парус, врезается в фок-мачту. Суматоха, поднятая на палубе, делает свое дело. Пока Бентлей осознает, кто на них напал, Моргана бросается к ближайшей к ней грот-мачте. Ее бриг дает залп один за другим. Ядро прилетает прямо в рулевого. Бедный капитан Чендлер, а ведь он только взошел на капитанский мостик и занял там свое законное место.

Некогда думать и сочувствовать. Вперед.

Моргана выхватывает шпагу, пока остальные не в состоянии сообразить, что огонь по ним открыли союзники. Она перерубает канат, взмывает в воздух. Подтянувшись на руках на рею, капитан убирает оружие обратно в ножны. И, балансируя идеально, как канатоходец из бродячего цирка, направляется к самому краю. Ей нужно, чтобы Колман поравнял их корабль с «Приговаривающим», подошел как можно ближе, чтобы она смогла спрыгнуть. В лучшем случае перемахнуть так, чтобы перебраться сразу на палубу, или хотя бы упасть в воду в приемлемой близи рядом со своим судном.

У брига не много шансов, но Моргана уверена: Колман справится, а она сама сможет спастись. Оглянувшись, она замечает Бентлея, яростно рыскающего по палубе. Никакой пощады лжецам и трусам. Конечно, именно так сейчас должен рассуждать Кеннет, как рассуждал, когда встретился с ней во второй раз.

К горлу подступает ком.

– Прости… – только и хватает ей прошептать.

Штурвал галеона хаотично крутится, новые выстрелы сотрясают корабль, но недаром Кеннет так гордится своим судном. Он рассказывал Моргане про почти неуязвимую обшивку, сколько орудий на борту. Зайди они борт в борт, у «Лезвия» не было бы шансов. Но узкий коридор играет пиратам на руку.

Моргана готовится перебраться по канату на рею впереди идущей фок-мачты, толком не пострадавшей от залпа. «Приговаривающий» в очередной раз дергает. О’Райли сложно удержаться на месте, она срывается вниз, но успевает зацепиться за сетку и повиснуть на ней. Ей странно. Ей страшно. Скорбная улыбка на лице исчезает. Капитан вскрикивает от прожигающей ее боли. Камзол у груди начинает тлеть, пока галеон медленно покидает пределы каменных стен.

Боль, которую она никогда еще не ощущала. О’Райли вытаскивает Сферу из-под камзола. Опасный артефакт пылает в руках. Едва стискивая пальцы, капитан пытается его удержать и удержать саму себя на весу.

Бентлей задирает вверх голову. Он инстинктивно подается вперед, но вонзившийся в икру осколок доски не позволяет ступить. Лорд опирается на трость и свою шпагу, глядя на болтающуюся наверху О’Райли.

– Снимите ее к чертовой матери! Заряжайте мушкеты, стреляйте! Спаркс. Быстро к штурвалу. Мы протараним «Острое лезвие». Им не сбежать.

Пересиливая боль, хлюпая кровью в туфле, Бентлей сам бросается к штурвалу и хватается за него до побеления костяшек.

И даром что капитан О’Райли не слышит его слов. Не улавливает рыка Бентлея. Канонады «Приговаривающего» наконец дают ответный залп по бригу. Все меньше и меньше времени у Морганы, все дальше и дальше шанс на спасение. Сфера рассыпает во все стороны снопы искр и молнии. От резкого порыва ветра рукав ее камзола начинает не просто тлеть, а гореть синим пламенем. Она все еще не отпускает артефакт, хотя уже не чувствует