Они валятся на меня, а я, будто проваливаюсь под пол и сейчас свалюсь в бездну. Иногда я просыпаюсь и вижу то Ублюдка, то Лиззи… Но я их вижу в мраке. Полностью темные образы, а угадываю их по телосложению и времени нахождения передо мной. Лиззи уходит быстро, а Ублюдок долго стоит. Вся комната в темноте, лишь из дверного проема льется свет, который иногда тревожит. Иногда я чувствую как ко мне в рот что-то лезет… Вкус парапеи, опять. Я истощен, ощущение, что если я двинусь, то рассыплюсь, как пепел.

Наконец и в комнате загорелся свет, а я смог резко встать. В комнате было никого. Я в той же комнате… И в голове вновь все прояснилось. Встав с кровати в тех же брюках и носках, я подбежал к крану, включил его поднесением руки внутрь раковины и начал пить воду, что льется. Я выпиваю ее залпом и наношу воду еще на свое лицо. Все мою, мою и мою, пока мое лицо не почувствует полную влажность. Я выключил кран и обернулся назад.

Передо мной стояла Лиззи с красными щеками и мешками под глазами. Я медленно подошел к ней и тронул ее холодноватые локти. Ее глаза блестели. Я спустился к полу, лапая ее тело. Я остановился руками на ее коленях и начал головой прижиматься к ним. Я получал полное удовлетворение от того, что касаюсь ее коленей. Словно она мой господин, а я ничтожество. Но я получаю удовольствие от этого. От того, что я ничтожный перед ней. От того, что я вообще ничтожен перед кем-то. Я почувствовал, как ее колени трясутся.

– Мог, прости меня.

– Ты меня прости, но мне страшно. Все происходит слишком быстро. Я теряю время и рассудок.

– Зачем ты это делаешь?

– Что?

– Прижимаешься к коленям. Прекрати!

Я резко убрался от ее колен, положил ладони на голые плечи Лиззи и взглянул на нее, а позже и на полку около кровати. На ней лежало, характерное трапеции, устройство темного цвета. На одной части была металлическая окружность, похожая на уменьшенную версию микрофона, а другая часть уже напоминала динамик. Вся забитая в каждой мелкой щели, что представляли из себя узоры этого устройства, стояло, словно взглядом губит меня, ведь я знаю, что это за устройство. Это устройство связи с копией разума, чуть-ли не переносная коробочка личности. Меня немного кинуло в дрожь из-за кое-каких подозрений…

– Лиззи, это что? – спросил я тихо, немного расслабив ладони, что были на ее плечах.

– Ты про устройство то? – выдавила из себя Лиззи, начав избегать зрительный контакт со мной.

– Чье?

– Херд.

В момент зона глаз почувствовала влагу.

– Ты прости, что я не сказал…

– Будешь с ней разговаривать?

Убрав ладони с ее плеч, я неторопливо шагнул в сторону устройства. Сев на кровать, я принялся в тупую смотреть на устройство с страхом к нему даже прикасаться. Меня мучала крупная стыдоба за то, как я был с ней груб в последние дни, хоть это и не она. Это не она, это не она – это твердил себе я, однако человек такое существо, что, учитывая всю буквально копию ее личности и реализацию этого копирования, создается вера в то, что это она. Эта вера меня губит. Где то самое копье? Где оно?

Лиззи уже подходила, чтобы включить устройство, но тут я мигом нажал пальцем на кнопку включения. Из динамика послышался шум. Видимо, придется подождать.

– Ты, когда выходила из убежища, забрала это устройство?

– Нет. Это у меня было в кармане почти с момента ее смерти. Я знала о ее смерти еще раньше тебя и ее копию принесли мне ночью, пока ты спал, и мы не были на дозоре.

– Я слушаю, – послышался голос из динамика.

Как только я это услышал, снова нажал на кнопку, и устройство выключилось. Просидев несколько мгновений, образно говоря, сжав руки в кулак, я снова решился включить устройство.

– Я слушаю, – послышался голос из динамика.

– Херд, – выдавил я из себя.

– Мог, – радостно сказала Херд с некоторой усмешкой, и из меня мигом полились слезы. Лиззи уже подходила ко мне, но я отринул ее рукой. – Рада тебя слышать. Мне, если что, хорошо тут.

– Херд… Есть ли смысл извинятся?

– А почему его не должно быть?

– Это же не сама Херд. Настоящая мертва… Погибла.

Все лицо уже влажное от порыва слез, я чувствовал себя омерзительно.

– Прости меня, Херд. Прости.

      В ответ я ничего не услышал.

– Херд!

Опять молчание.

– Херд!…

– Да?

Я нервно нажал на кнопку, а через мгновение еще раз.

– Я слушаю, – послышался голос из динамика.

– Херд, – повторил я.

– Мог, Рада тебя слышать. Мне, если что, хорошо тут.

Понятно… Сделали самую дешевую копию ее личности. Какой личности? Прекрасной…

– Херд, ты видела Джеймса во снах? – торопливо спросил я, немного успокоившись.

– Нет…

– Врешь!!! – воскликнул я и со всей швырнул устройство в стену. Оно разлетелось на мелкие кусочки металла. Встав резко с кровати, я начал бродить по комнате. Через секунд десять все слезы пропали, да и в душе лучше. Я такой же, как раньше.

Я медленно подошел к кровати и сел на нее, а Лиззи все глядела на меня.

– Не говори мне про Хёрд, – сказал я. – Лучше спросите меня верю ли я Джеймса…

– В Джеймса? Веришь,– и она моментально заплакала

Я понимаю, почему она рыдает. Она понимает, что это не . Точнее, думает… А, может, так и есть. Стоп… Меня не тошнит! Голова не трещит…

– Да, Лиззи, мной вечно могут управлять, но, кажется, сейчас в голове прояснилось.

Я обнял ее и почувствовал ее влажное лицо на своей коже. Моя кожа питалась холодом ее слез.

– Что же у тебя там прояснилось? – сказала она.

– Джеймс наш самый главный враг.

– Ого! – истерично усмехнулась она. – Как же поздно ты это понял! – и она ударила меня в грудь.

– Ты хочешь сказать, что без меня он бы не справился?

– Справился с чем!? Ты сам хоть понимаешь?

Настала гробовая тишина, что прерывалась лишь звуком кондиционера и тихими шагами в коридоре.

– Лиззи, я не знаю. Понятия даже не имею.

– А та книга Гаро Хриспия!? Может он это хочет!?

У меня сердце ёкнуло.

– Нет. Чтобы свершить то, что было там… Это надо убить все человечество, а Джеймс на это не способен никаким образом.

– В каком плане!? Хочешь сказать он не осмелится?

– Нет, как раз-таки осмелился бы. Ведь он… Он не человек, я же понимаю, что мной управляли… Надеюсь,