думать. У меня и так выбора не было. Если я не хотела гнить в карцере, в то время как мой отец был при смерти, а сестре вот-вот предстояло родить, стоило пойти на риск. Так я решила до встречи с Рагой. Я готова была придерживаться этой позиции.

Меж тем лес кончился, и мы вылетели на каменистую равнину Гос. Нас встретил пронизывающий холодный ветер. Даже отдельные снежинки кружились в бледном свете наступающего утра. Арез так резко натянул поводья, что я из-за его гранитно-каменных объятий чуть ребра не сломала. Его жеребец захрапел и недовольно затопал копытами. Несмотря на взмокшую шерсть, он совсем не выглядел уставшим. Даже наоборот, я ощущала, что Арезу пришлось приложить немало усилий, чтобы остановить скакуна.

Заха остановила свою хиски рядом с нами.

– Эх, недолго же продлилась относительно хорошая погода, – язвительно заметила она, поглядывая на горы темных облаков. – А ведь я бы когти своей матери поставила на то, что ваша связь сделала бы вас похожими на кроликов.

– Может, еще раз, на бис? – с другой стороны от нас появился Ривен. – Если с этим не разобраться сейчас, завтра город будет отрезан от внешнего мира. А я не думаю, что королева будет в восторге, если ее занесет снегом в Вальбете.

Скалл вроде как обычно подтрунивал над Сиром, но факты, которые они приводили, были подобны удару под дых. Я-то думала, равновесие окончательно восстановлено. Но оказывается, все было совсем наоборот. Получалось, так теперь и продолжалось бы, пока я была рядом с Арезом?!

– Езжайте вперед! – скомандовал Сир. – Ждите у Южных ворот.

Скалл беспрекословно ему подчинился. Сам же Арез направил своего жеребца назад, под защиту леса.

– И что теперь? – из-за растущей неуверенности мой голос звучал резко. – Хочешь, чтобы мы сделали это на бис в кустах? Забудь об этом!

– Ты прямо-таки нарываешься на то, чтобы я убедил тебя в обратном. Жаль, времени совсем нет, – сухо отозвался Арез. Он спешился и протянул мне руку. – Нам надо поговорить.

Я растерянно моргнула. Да, нам и впрямь нужно было много чего обсудить, но почему сейчас? И почему не у ворот, а именно в тот момент, когда у него была последняя возможность похоронить меня в придорожной канаве без свидетелей? Он передумал? И все же хочет отделаться от меня?

У меня было очень нехорошее предчувствие, когда я спрыгивала с хиски и остановилась едва ли не вплотную к нему. При этом я отрезала самой себе путь к отступлению, но Арез не стал бы использовать свои когти, чтобы случайно не навредить жеребцу.

– Если речь о том, что наболтала Рага, я могу тебя успокоить, – запинаясь, начала я. – Я знаю, что ей нельзя верить и…

– Рага сказала правду, – перебил он меня так жестко, что я похолодела. Его глаза были темными. Возможно, цвета антрацита, возможно, карими – я не могла разглядеть в полумраке. – По нашему договору я пообещал тебе помилование, но я не собирался отпускать тебя. Не дал бы тебе уйти.

Я тяжело сглотнула. Мне не нравилось, куда свернул разговор. Так действительно до придорожной канавы недалеко.

– Тогда… что ты собирался делать?

На его лице не дрогнул ни один мускул. Сложно было понять, что творилось у него внутри.

– Когда Рага предсказала мне, что только солнечный луч в черной ночи спасет моего брата, я подумал, что это так, какой-то поэтический вздор, – проговорил он напряженно. – А потом встретил тебя. Невероятное создание в самом невероятном месте этого мира. Полуонидка, чье пожелание было бы достаточно сильным, чтобы освободить моего брата от одолевающего его безумства. Я догадался, что Рага имела в виду тебя, и понимал, что я должен подтолкнуть тебя к тому, чтобы ты мне помогла. Любой ценой.

Поэтому он предложил мне соглашение! Поэтому и оплата хорошая. Поэтому…

Арез посмотрел на меня, и его взволнованный взгляд заставил меня временно отложить свои размышления.

– Я долго искал тебя, Синта.

Он сделал шаг ко мне, но не пытался до меня дотронуться.

– Но моя песня не помогла Кьяну, – дрожа, пролепетала я.

Он вдруг улыбнулся.

– На это могло быть много причин. Его сердце, возможно, одержимо жемчужинами с темной кровью… И ты в тот момент не знала его имени… А может, он и не расслышал тебя толком из-за дурмана в голове… Но это не значит, что это все же не сможет сработать.

– Но зачем? Ты ведь просто променяешь одно безумство на другое.

Арез выразительно пожал плечами.

– Чары онидки можно разрушить.

Да, соблазнив ее. Теперь я это знала. Но Арез точно не планировал сводить меня и Кьяна. Он скорее предпочел бы старый проверенный метод. Когда я это осознала, у меня сжалось горло.

– Ты хотел меня убить…

– Да, планировал, – невозмутимо подтвердил он. – Но сегодня Рага сказала кое-что, что напомнило мне об осторожном обращении с ее советами. Может, ты могла бы спасти моего брата своей песней. А может, и нет. Это могло бы быть все, что угодно. Твое присутствие. Твоя улыбка. Кто знает, может, ты уже изменила будущее, столкнувшись с ним – или со мной. Может, я только окончательно все уничтожу, убив тебя. Но, как бы то ни было… Я не хочу принимать решения, основанные на неверных предположениях. Поэтому я могу сделать только то, что считаю верным – даже если и это в конечном итоге окажется неверным.

Он отвел глаза и направился к седельной сумке, чтобы извлечь оттуда… У меня даже язык отнялся… Мой мешок и сибрилловое копье, все было аккуратно сложено вместе.

– Какую бы правду ни скрывала Рага за своими намеками, в одном она ошиблась, – заявил он, протягивая мне мои вещи. – Я тебя отпускаю.

Я уставилась на Ареза, вытаращив глаза. Мысли лихорадочно метались, потому что я не могла поверить в происходящее. Я не решалась сдвинуться с места. Арезу пришлось буквально впихнуть мне в руки мои пожитки.

– Все, уходи, Син! Проваливай. Убирайся! Я не буду на тебя охотиться.

– Ты… меня… отпускаешь? – заикаясь, выдавила я.

Арез невольно улыбнулся.

– Да. Надо было сделать это гораздо раньше, – он мягко погладил меня по щеке. – Но прежде ты должна узнать еще кое-что: я спал с тобой вовсе не для того, чтобы в дальнейшем избежать воздействия твоих чар.

– Ч-что? Это неправда! Я…

Он властно махнул рукой, чтобы я умолкла.

– Ты! Ты одна, Син. Ни твоя онидская кровь, ни твоя песня, ни один из твоих даров. Только ты. Во время самого первого нашего разговора, когда ты смотрела на меня свирепо и недоверчиво, я понял, что должен познакомиться с тобой поближе. Но когда ты бесстрашно выступила против меня и даже бросила мне вызов, хотя вокруг бушевала метель… – тут он беззвучно рассмеялся, приподнял мой подбородок и наклонился ко мне, чтобы оставить на моих губах нежный