— Тайна есть, — согласился Кейел, — ее нельзя отметать, но воспоминания тоже врать не могут.

— Не знаю, что с ними было, но балкоры не виноваты. Вероятнее всего, искаженное восприятие действительности. Ну знаешь, война, смерть вокруг, голод, разруха… — Закрутил кистями рук перед собой. — Это все угнетает.

— Мы лучше пойдем к Ив.

Десиен посмотрел на меня так резко, словно дернулся от пощечины.

— И что ты хочешь узнать у озлобленной эльфийки? Не спеши, — ухмыльнулся неприятно, — я угадаю. То, что тебе хочется услышать. А хочешь ты подтверждения гнусной теории, которая докажет, что балкоры всегда были мерзкими крысами. Все рады ткнуть нас в дерьмо прошлых столетий!

— Дес! — Кейел повысил голос.

— Простите, — балкор понурился, но при этом остался недовольным. — Я так понимаю, Асфирель еще не отошла от чужих воспоминаний. — Снова поднял голову; в желтых глазах застыла неподдельная тревога. — Будь осторожнее с ними, человечка.

Наверное, он сам с головой не дружит. Или все балкоры. Нет, не поверю. Когда мы оставались с ним наедине он был вполне себе вменяем, хоть и нестабилен в настроении, а сейчас скачки слишком серьезные. Не может же его так цеплять отношение к войне балкоров и эльфов. Может, Аня, может… Вспомни Ив с ее ненормальной ненавистью, они будто оголены для этой темы.

Я сглотнула и собиралась сдержанно настоять на походе к Ив, но Десиен заговорил раньше:

— Я слышал все то, что выдумали о нас мудрецы. Ну, — взмахнул рукой, растерянно заморгав, — ты знаешь, что они и есть Энраилл. Кейел ведь тебе обо всем рассказывает, у него-то нет секретов от тебя.

Вдохнула глубже. Духи Фадрагоса! Надеюсь, если это и была тонкая шпилька, то Кейел ее не заметил. Кейел… Неужели он настолько доверяет балкору, что совершенно ничего не скрывает от него?

Десиен тем временем продолжал:

— Они удовлетворяют фадрагосцев полуправдой, Асфирель. Как бы эльфам ни хотелось, не они были в том конфликте пострадавшими.

— То есть балкоры были жертвами? — скрывая дрожь в голосе, поинтересовалась я.

Оборачиваться к Кейелу страшно — он затих так, будто следил за нами обоими. И если это так, значит, в этой партии каждый сам за себя.

— Да. Мы не убивали эльфов.

— Мне говорили…

— Знаю, знаю, — поднял руку Десиен перебивая. — Что мы убивали, чтобы занять чье-то место в семье. Но это не так, Асфирель. Не совсем так. Эльфы убивали нас, мы — нет.

Я растерялась. Отступила на полшага и немного согнула ногу в колене — так стоять легче.

— Я сейчас все объясню. Ты изучала наших зверей?

— Немного.

— Слышала о тофрах?

Покачала головой — никаких тофров не помнила.

— Они и сейчас опаснейшие там, — указал пальцем в пол, — особенно когда голодный год. В темноте трудно без фангровского зрения, а звуки… Ты была глубоко под землей?

— Только в пещерах на уровне земли.

— Только в пещерах на…

— Мы люди, Дес, — негромко напомнил Кейел.

— Ах да, точно. — Десиен улыбнулся извиняющееся и пояснил, глядя мне в глаза: — Гул, Асфирель. Там сильный гул и треск. Его скорее не слышишь, а ощущаешь импульсами. Мы не пускаем эльфов под горы надолго — быстро с ума сходят. Раздражительные становятся, чуть что — на окружающих бросаются. А балкоры… — Покачал головой из стороны в сторону. — У чистокровных и со зрением, и со слухом беда врожденная, поэтому внутренние ощущения не нервируют. Они ими живут. Им легче, нет давления со всех сторон. И обоняние у них острое. Я порой завидую, что всего лишь полукровка. Так вот тофры… — Поморщился, поежился и отвернулся. — Лапы у них с подушками мягкими, а кожа маскируется под окружение, но это так, — фыркнул, криво усмехаясь, и рукой чуть потряс, — балкорам все равно. А вот то, что запаха у тофров нет — это очень нехорошо. Когда они близко к дичи приближаются, сигнал сородичам отправляют. — Тихо и отрывисто пропел, раскрывая ладонь в такт: — Тофр, тофр, тофр… Как мурлыканье, но тоже импульсами. — К груди кулак поднес. — Тут ощущаем.

— Вибрации, — предположила я.

Десиен улыбнулся виновато, пожал плечами.

— Похоже. Люди этого не слышат, а балкоры просто не успевают среагировать. Тофры и выгнали балкоров тогда на поверхность…

Он рассказывал неспешно, где-то повторял информацию, которую я уже получила от Волтуара и наставника. Но было существенное отличие — балкор явно страдал, погружаясь в давние воспоминания, будто сам видел все происходившее много столетий назад. Будто сам пережил кошмар и теперь делился наболевшем. Мельтешил руками: то стучал подушечками пальцев друг о друга, то гладил подлокотники, то теребил железные застежки рубашки. Часто сглатывал слюну; дыхание нередко сбивалось. А голос он старался удерживать ровным, но не всегда получалось.

Он рассказал, что незадолго до того, как люди появились в Вечном лесу, произошло сильное землетрясение. Большую часть туннелей, лазов и пещер, где жили балкоры завалило, затопило подземными водами. Настало трудное время для обитателей нижних уровней Фадрагоса — их всех, напуганных, обездоленных, будто согнали на одну крохотную арену. Изголодавшие хищники рассвирепели. Балкоры, единственная разумная раса, долго не решались выйти под солнечный свет. Первые смельчаки отыскались среди тех, кому уже нечего было терять. Они исследовали лес постепенно. Пробовали выходить ночами, но многие замерзали насмерть. Перенимая обличье животных, балкоры узнали об эльфах — двуногих, длинноухих и, кажется, миролюбивых. Совершив последний долгий и опасный переход туннелями, подобрались поближе к крупному поселению тех, у кого собирались просить помощи.

Десиен устало вздохнул.

— Насколько удалось узнать, тофры преследовали выживших, но боялись прямого солнечного света. Спасаясь от хищников, балкоры выходили на поверхность, а там… — погладил столешницу ладонью, а затем легонько хлопнул по ней. Кажется, Кейел невольно перенял многое от друга. — Эльфы стреляли из лука, загоняя несчастных обратно. Это потом балкоры узнали, что заставило эльфов вести себя так, а до этого агрессия пугала.

Устав стоять, я отошла к стене, поближе к Кейелу, и прислонилась к ней спиной. Кейел махнул на тумбочку, уступая место, но я покачала головой отказываясь.

— Балкоры застряли между двух огней, — прошептала и прикусила губу.

— Хорошо сказано. — Десиен кивнул, не отрывая задумчивого взгляда от пальцев. — Среди эльфов много любопытных. И любопытство у них такое же жадное, как и вся натура. Дети и молодые девушки особенно не способны контролировать свою природу. У тебя ведь есть младший брат, — произнес негромко. Неприятный холодок тронул мою спину. — И дети эти, служанки, которых казнили. — Поднял на меня желтые глаза. Тоской наполнены. — Если их жизни взвесить, чья была бы весомее?

Я опустила голову, вспотевшие ладони о штаны потерла незаметно. Или, судя по понимающему хмыканью Десиана, заметно.