- Насколько плохая? - спросила я.

- Торговля наркотиками, убийства, заказные убийства,разбойные нападения, разбойные нападения со смертельным исходом, покушения наубийство, изнасилования, похищения.

- Похищения? - удивился Бернардо. Будто вполне ожидал всехпредыдущих преступлений, но не этого.

Рамирес посмотрел на него, и глаза его из дружелюбных сталихолодными. Почему-то Бернардо ему не нравился.

- Мы полагаем, что они похитили девушку-подростка, но никтоиз них нигде не прокололся, девушка больше не появлялась, а единственныйсвидетель видел только, как ее волокли к фургону, очень похожему на тот,который был тогда у вожака банды, Роланда Санчеса. Но серые фургоны есть умногих.

- А много молодых девчонок пропало здесь без вести? -спросила я.

- Сколько и всюду. Нет, мы не заметили какой-то системы,чтобы банда похищала девушек регулярно. Я не хочу сказать, что они этого неделают, но в привычку это не вошло.

- Приятно слышать, - сказала я.

Рамирес улыбнулся:

- Ты вооружена, и... - Он протянул мне миниатюрный сотовыйтелефон. - Нажми вот эту кнопку, и он вызовет вот этот телефон. - Рамиресподнял руку, где был такой же аппарат. - И мы с Ригби прибежим на помощь.

Я глянула на Ригби, и он действительно приложил руку к полямшляпы:

- К вашим услугам, мэм!

Мэм? Либо он лет на пять моложе, чем кажется, либообращается так ко всем женщинам. Я отвернулась от его безмятежных глаз ипосмотрела на Рамиреса. У него глаза были добрые, но не безмятежные. Он слишкоммного видел жизни, чтобы быть по-настоящему спокойным. Его глаза понравилисьмне больше.

- Ты же не собираешься убеждать нас с Бернардо идти в бартолько вдвоем?

- Мы подозреваем Бако в убийствах с помощью магии. Этоавтоматически означает смертный приговор. Если он учует след полиции, тут жеподнимет шум и начнет требовать адвоката. Если хочешь получить от негоинформацию, тебе придется изображать штатскую. Но если ты хочешь пойти туда безБернардо и вообще без сопровождения мужчины, тут я возражу.

Я нахмурилась:

- Я могу сама о себе позаботиться.

Он покачал головой:

- В мире, которым правит эта шайка, женщины существуют лишьпосредством мужчин.

Я нахмурилась:

- Что-то я не поняла.

- Любая женщина - либо чья-то мать, либо жена, сестра,подруга, любовница. Иначе они совершенно не будут знать, куда тебя определить,Анита. Так что зайди как подружка Бернардо. - Он поднял руку, не давая себяперебить, хотя я еще даже рот не открыла. - Поверь мне. Тебе нужен какой-тостатус, который они поймут легко и быстро. Лицензия аниматора воспринимаетсякак и бляха полицейского. Ни одна женщина в здравом уме не зайдет туда простовыпить. Тебе надо там быть кем-то. - Он не очень-то приветливо посмотрел наБернардо. - Я бы сам пошел как твой парень, но, понимаешь, я выгляжу как коп,нравится мне это или нет. По крайней мере так мне говорили.

Я посмотрела на него. Трудно мне передать словами, чтоименно такое появляется в полисменах, но после некоторого времени онидействительно выглядят как копы, даже когда не на службе. Частично дело водежде, частично в каком-то неуловимом духе власти, или настороженности, илиеще в чем-то. Чем бы это "оно" ни было, в Рамиресе "оно"было. Ригби был в мундире, но его я и так бы не взяла. Его довольный видзаставлял меня нервничать. Полисмен никогда не должен быть слишком собойдоволен. Это значит, что он еще не испытал на службе, почем фунт лиха.

Я глянула на осклабившуюся рожу Бернардо.

- Согласна, но выражаю протест.

- Хорошо, - сказал Рамирес; он тоже смотрел на Бернардо,будто не нравилось ему выражение этого лица. Он ткнул пальцем в грудь высокогоиндейца: - Если ты там будешь вести себя с Анитой непочтительно, я личнозаставлю тебя об этом пожалеть.

Веселый взгляд Бернардо стал холодным. Это мне напомнило,как вдруг у Эдуарда исчезли из глаз все эмоции, оставляя пустоту и какую-тосуровость.

Я встала между ними, заставив их обоих посмотреть на меня:

- Я могу сама о себе позаботиться, если речь идет оБернардо, детектив Рамирес.

Я назвала его по званию, чтобы напомнить Бернардо, с кем онимеет дело. Даже Эдуард возле копов ходил на цыпочках.

Лицо Рамиреса замкнулось.

- Как скажете, миз Блейк.

Мне показалось, что он решил, будто я на него рассердилась,раз так официально обратилась к нему. Вот черт! Почему всегда в критическиеминуты вокруг меня начинает бушевать мужское самолюбие?

- Все о'кей, Эрнандо. Я просто люблю напоминать, что я ужебольшая девочка. - И я тронула его за локоть.

Он посмотрел на меня, и глаза его смягчились.

- О'кей.

Столь краткое выражение означает у мужчины либо формуизвинения, либо что извинения приняты. Хотя, если бы кто-то из собеседников былженщиной, ответ был бы еще короче.

Я отошла от них обоих и сменила тему.

- Забавно, что бандиты и монстры готовы говорить со мной, ноне с полицией.

Рамирес кивнул все с тем же серьезным лицом.

- Забавно. Очень точное слово.

Такой у него был пристальный, изучающий взгляд, что яподумала, не запросил ли он информацию не только на Бако, но и на меня.

Спрашивать я не стала - не хотела на самом деле знать. Нонасчет Бако он был прав. Если правда то, что о нем говорят, ему не нужнаполиция поблизости от дома или работы. Насчет автоматического смертногоприговора они не шутят. Последняя в Америке казнь за чародейство имела местодва месяца назад, причем в Калифорнии, где ни за какое другое преступлениесмертной казни нет.

Судили и приговорили чародея, точнее - чародейку, законтакты с демонической силой. Она с помощью демона убила сестру, чтобыунаследовать родительскую недвижимость. Подозревали, что она и родителей убила,но этого доказать не удалось. И какая разница? Убить ее можно было только одинраз. Я кое-какие материалы суда читала. Она была виновной, в этом у менясомнений не было. Но от ареста до вынесения приговора и приведения его висполнение прошло три месяца. Неслыханные сроки в американской судебнойсистеме. Черт возьми, обычно больше времени уходит, чтобы назначить датуслушания, не то что на весь процесс. Но даже Калифорния извлекла урок из того,что было пару лет назад. Тогда арестовали чародея за очень похожее преступлениеи пытались исполнить все обычным порядком, потому что какой-то конгрессменнастаивал, что смертная казнь не должна быть дозволена даже в случае магическихубийств.

А чародей в своей камере вызвал большого демона. Тотпоубивал всех охранников в блоке и кое-кого из заключенных. Чародея в концеконцов выследили с помощью ковена белых колдунов. Трупов было сорок два илисорок три, а чародея убили, когда он оказал сопротивление при аресте. Всадили внего тридцать пуль, то есть разрядили в него автоматы, когда он уже упал.Поскольку никто из полицейских от перекрестного огня не пострадал, значит,стояли над ним и стреляли сверху вниз. Преднамеренное убийство? Да, но я их необвиняю. Охранников и заключенных так и не удалось собрать полностью.