– Она была императрицей, – парировалВеня, – правда, слегка вольных нравов. И вообще, что ты понимаешь вискусстве? Твое дело торговать бензином, или нефтью, или не знаю, чем ты тамторгуешь…

– Моя жена не будет играть патологическуюличность, – наливался злобой Игорь Серафимович.

– Тогда ей придется играть только КраснуюШапочку, – фыркнул Веня, – потому что во всех ролях есть сейчас либосекс, либо насилие, либо кровь…

– Заткнись козел! – заорал Гарик.

– Сам козел, к тому же ничего непонимающий в кино и театре! – гаркнул Веня. – Да тебе лучше помолчатьв этом случае, я же не лезу в твою бензоколонку, или что там у тебя? Скважина вКаспийском море? Запомни, мой бизнес – совсем особое дело.

Гарик затрясся от злобы, пошарил рукой вокругсебя, нащупал красивый, воздушный торт, украшенный взбитыми сливками, и метнулего в Веню. Бисквит попал антрепренеру в грудь.

– Ну погоди! – завопил Веня ишвырнул в Гарика миску с салатом «Оливье». Она пролетела мимо «нефтяной трубы»и, к огромной радости наших собак, шлепнулась на пол.

– Ты ничего не умеешь, – заржалГарик, – косоглазый наш!

Веня позеленел и ловко метнул в обидчика судокс хреном. На этот раз «снаряд» угодил в цель.

Глядя, как мужики швыряются друг в друга едой,Ребекка возмущенно повернулась ко мне:

– Это ты научила их кидаться продуктами.

Тяжелый вздох вырвался из моей груди.Естественно, кто же еще, конечно, я. Впрочем, я, как правило, оказываюсь виноватойвсегда. Бекки стукнула кулаком по столу:

– А ну прекратили!

Но Веня и Гарик уже вошли в азарт и никого неслушали.

Я осторожно тронула подругу за руку:

– Оставь их сейчас, еда закончится, онисами остановятся.

Бекки осмотрела разгромленный стол, хихикающихдетей, собак, радостно поедающих «сель» из салатов и колбасы, потом вздохнула:

– Черт с ними, ты права!

Впрочем, Веня и Игорь Серафимович, словноуслыхав последние слова Ребекки, внезапно прекратили военные действия и, тяжелодыша, уставились друг на друга.

– Ну все? – спросила я. –Повеселились, теперь будем чай пить!

– Похоже, я идиот, – буркнул Гарик.

– А я козел, – хмыкнул Веня.

Не успел он закрыть рот, как всеприсутствующие залились радостным смехом, потом внезапно, как-то разомзамолчали. В наступившей тишине послышались довольное урчание и звук, большевсего напоминающий хрюканье. Это мопсихи Муля и Ада, подлизав с пола остаткиторта, выражали хозяевам свою глубокую благодарность за удачно проведенный вечер.