грузовика и тот загорелся да так жарко, что через пару секунду взорвался бак, и окрестности озарили оранжевые сполохи от пожара.

- Вот и прокатились, - пробурчал Сашка Арбуз. - Что ж теперь? Пешочком?

Они находились на прямой как стрела трассе. Кое-где на старой двухполоске сохранился асфальт, но природа и агрессивное аномальное воздействие брали своё. От постоянных электрических ударов битум оплавился, раскрошился, на месте ожогов образовались ямы с вывернутым наружу щебнем.

А вокруг, по обе стороны дороги, раскинулись заболоченные низины заросшие камышом и травой. Из воды торчали уродливые искривлённые деревья и высоченные башни ржавых покоробившихся опор ЛЭП. Между некоторыми всё ещё висели высоковольтные провода. Иногда между опорами возникали молнии, которые с треском и гудением били по поверхности дорожного полотна. По прикидкам протяжённость аномального участка была не меньше ста метров. Дистанция не преодолимая. Выбросы энергии повторялись с определённой частотой, и любая попытка проскочить этот отрезок даже на большой скорости, закономерно закончилась бы катастрофой и гибелью всей группы.

Макс пощупал саднящий бок. Потом поелозил ладонью вымазанное грязью лицо. Ему удалось избежать серьёзных повреждений, но так легко отделались не все. Тимоха Колхозник тряс головой и интенсивно тёр пальцами лоб, а Димон стоял в сторонке и отплёвывался кровью.

- Зуб вышиб! - пояснил он Максу. - Прямо о чей-то ботинок.

Воробьёв стряхнул с одежды грязь и траву, закинул на спину рюкзак. Потом снял флягу с пояса и протянул товарищу.

- Ополосни водой, - сказал он. - А то десна распухнет, не сможешь жевать!

- Вот если бы водка! - хмыкнул Колосков. - Не беспокойся! Ты же знаешь, на мне как на собаке!

- Ничего, пешочком-то поди надёжнее! - оценив ситуацию, подытожил Досев. - Второй грузовик тоже придётся бросить. Так что приготовьте горбы для поклажи. У нас куча снаряги.

2

Макс с удивлением отметил, что потеря двух грузовиков для Досева трагедией не стала. Всё оплачивал Казимир, и судя по тому как легко командир отряда относился к сложившимся условиям, его хозяин для достижения цели готов был пожертвовать чем угодно.

Всё что было в кузове второго грузовика выбросили на траву и распределили между бойцами. Не избежал участи стать вьючным животным и Хорёк. Его заставили тащить здоровенный мешок с провиантом.

Начал накрапывать дождь. Окончательно распоясался и ветер. В ночной темноте посреди дикой пустоши стало совсем неуютно. У горизонта полыхнули зарницы надвигающегося грозового фронта. Иногда слух различал раскаты грома, эхом доносившиеся из глубин Зоны.

«Жаль что не поэт. Про осеннюю грозу написал бы, - запахиваясь курткой, подумал Макс. - Не такое уж частое явление. Но если пойдёт ливень, вымокнем до нитки».

- Эй, ты! - дёргая Хорька за шиворот, крикнул Досев. - Говори куда идти.

- Я тебе что? Ищейка? - рявкнул в ответ мародёр. - Компас дай и карту!

Чтобы Хорьку было удобно на землю бросили мешок, Досев разложил на нём карту и включил фонарь.

- Ну живо показывай!

Хорёк долго возил грязным пальцем по топографическим контурам, щурился и пожимал плечами. Иногда сосредоточенно смотрел на стрелку компаса. Ориентировался он паршиво, да это и понятно. Его угодьями были окраины Зоны примыкавшие к Периметру. Там и безопаснее, и Большая земля под боком, и верные псы-помощники промышлявшие грабежами заблудших искателей приключений. Наконец его взгляд за что-то зацепился, и он ткнул пальцем в окружённую болотом точку.

- Кажется здесь! - проговорил он. - Там ещё здоровая антенна была. Что-то вроде ретранслятора.

- Что значит кажется? - пиная мародёра, рявкнул Досев. - Хочешь завести группу в глухомань и смотаться по-тихому. Не получится! Почувствую неладное прострелю башку.

- Да я был там всего разок! - огрызнулся Хорёк. - Нужно было доставить бухло, вот я и подрядился. Заходил по дамбе, ну по земляной насыпи, которую ещё в советские времена от подтопления построили.

- Говори, где дамба?

- Отсюда по дороге километра полтора. На машинах добрались бы за двадцать минут.

Хорёк выпрямился, свернул карту и отдал её командиру. На его физиономии заиграла глумливая улыбка.

- Вопрос лишь в том как миновать аномалию и не получить смертельный разряд! Я-то заходил с другой стороны.

Все как по команде посмотрели на ритмичную пульсацию электрических молний между опорами ЛЭП. Словно подтверждая опасения мародёра, молнии стали бить чаще. Их языки достигали десятков метров и захватывали не только пространство дороги, но и окрестные участки залитые водой.

- Чёрт! Огромный крюк придётся делать, - процедил Досев. - Ты что падла, не мог раньше сказать что здесь аномалия?

- Вы не спрашивали! - рассмеялся Хорёк. - Да и не было здесь в прошлый раз такого большого очага. За месяц разросся!..

3

Они шли уже около часа. По колено в холодной воде, под яростными порывами ветра. Электрическая аномалия осталась далеко позади, но световые вспышки всё ещё озаряли окрестности, подсвечивая колыхавшиеся в беспокойных воздушных потоках камышовые заросли.

Двигались один за другим. Впереди Досев. За ним Лео Байбак, третьим в отряде вырвавшийся вперёд Димон Колосков.

«И откуда только энергию берёт. Чешет как заведённый».

Макс шёл в арьергарде. За ним два крепыша, прикрывающие тыл. А впереди в паре шагов от него маячила спина Железняка.

«Вот же гад! Постоянно трётся рядышком. Прилип сволочь как банный лист к пятой точке и портит теперь мне жизнь».

Чтобы немного передохнуть Воробьёв остановился. Повернул голову и несколько секунду не мог отвести взгляда от зловещей, потусторонней и завораживающей красоты буйствующего аномального котла на дороге. Издалека всё казалось каким-то сюрреалистическим наброском к фантастической картине. Только художником здесь выступал не человек, а сама матушка природа, изощрённо использующая свой талант творца.

Боковым зрением он заметил, что Железняк тоже остановился. Встал как вкопанный, даже мешок с плеча спустил.

- Наверное рассчитываешь, что они сохранят тебе жизнь? - поинтересовался он. - Как только выполнишь задачу, кто-нибудь из этих парней с радостью перережет тебе горло. Такие вещи они делают лихо. Мигом располосуют от уха до уха.

Макс повернулся к Железняку