- Такого бивуака у меня ещё не было, - стуча зубами, заметил Димон. - В такую погоду лучше бы в какую-нибудь нору забиться. По крайней мере за шиворот не лилась бы вода.

- Привыкай! - отозвался Макс. - Может дальше будет ещё хуже.

Колосков почесал затылок и тихонько пихнул приятеля локтем.

- А мне, чем хуже, тем лучше! Становлюсь крепче от испытаний.

6

Промозглое, отвратительное утро! По над землёй расползался туман. От въедливой сырости тяжело дышалось и постоянно хотелось откашляться. Ещё никогда Максу не приходилось проводить ночь в таких кошмарных условиях: болела спина, от бессонной ночи ломило в глазах. Тем удивительней было наблюдать с каким стоицизмом приняли прелести походной жизни бойцы Досевской группы. Никто не ворчал, не ругался, кое-кто всё ещё беспечно спал, прикорнув у древесного ствола.

Макс поднялся на ноги, потянулся чтобы размять затёкшие конечности. Метрах в пяти от него сидел на бревне Досев. Он задумчиво ковырялся в банке с тушёнкой и поглядывал в сторону бункера.

- Думаю, надо подойти ближе, - сказал Макс. - Не хочу пропустить момент, когда сумеречники полезут наружу. Должен же кто-то открыть ту ржавую дверь?

Не поворачивая головы Досев кивнул.

- С тобой пойдёт Кактус и Байбак. Прикроют если какая напасть. А как только завяжется разговор, подтянуться остальные.

Досев перестал жевать, отшвырнул в сторону пустую жестянку и поднялся с бревна.

- Дурацкая у тебя идея, - произнёс он. - Кто знает, что за людишки таятся в том убежище. Можешь и пулю в живот схлопотать. Но... в конце концов это твой живот.

7

По верхушкам деревьев скользнули первые лучи солнца. Это радовало, — значит день мог выдаться тёплым. Впрочем на горизонте клубились тучи, и если поменяется направление ветра, убравшийся на юг дождевой фронт снова вернётся.

Под ногами хрустел щебень, пахло прелой травой и мазутом. Макс подошёл к дверям бункера, остановился и прислушался. Позади, на почтительном расстоянии, остановились и его телохранители.

«То-то будет сюрприз для обитателей этой норы, - мелькнула мысль. - Хотя не стоит исключать, что о нашем присутствии сумеречники уже знают».

Журналист повернулся к своим и заметил скептическую ухмылку не физиономии Байбака. Здоровяк очевидно считал его выскочкой, которому поручили работу не по чину. Уж он-то точно с задачей справился бы лучше.

И вдруг сонные размышления нарушились скрежетом засовов. Воробьёв встрепенулся и торопливо стянул автомат с плеча. Тяжёлая бронированная дверь вздрогнула и стала рывками открываться.

Глава 38

1

В проёме стоял долговязый тип. Брезентовый плащ до колен, под ним замызганный камуфляж, на голове капюшон нависающий широким козырьком. На худом лице многодневная щетина. Водянистые рыбьи глаза с красными прожилками капилляров. Морщины на лбу, крючковатый нос, впалые щёки и зеленоватый цвет кожи. Этот странный цвет буквально приковывал внимание, и Воробьёв хорошо понимал, что чем дольше он пялится на рожу сумеречника тем глупее выглядит сам.

«Он даже не удивился, увидев постороннего на своём пороге, - подумал Макс. - Как будто знал всё заранее».

- Что надо? - невозмутимо спросил долговязый.

Он осторожно отодвинул полу плаща и положил руку на рукоять торчавшего за поясом ТТ.

- Я от Связного! - ответил Макс. - Есть разговор про наше общее дело!

Долговязый переступил через порог, остановился в шаге от Журналиста и пристально посмотрел на Байбака и Кактуса. Его глаза по прежнему ничего не выражали. Это был взгляд хладнокровной рептилии, которая чётко представляла, что ей нужно сделать в тот или иной момент, которую совершенно не заботило, что случится через минуту и для которой не существовало никаких нравственных ограничений.

«От такого можно ждать любого фокуса, - подумал Макс. - Не удивлюсь если он сейчас выхватит пистолет и начнёт из него палить по сторонам».

- Это все твои люди?

Мужик перевёл взгляд на Макса.

- Нет не все! Есть и другие!

- Пусть не прячутся. Не люблю когда кто-то стоит за деревьями и целится в оптику.

Он выдержал паузу и добавил.

- Я Гнус! Так меня назвали братья!

Не оборачиваясь, Воробьёв махнул рукой. Хитрить было бессмысленно, — сумеречник в любую минуту мог замкнуться и прекратить общение. Уж лучше уступить. Через минуту за спиной послышалось шуршание гравия под ботинками приближающихся бойцов Досева.

- Ступай за мной! - Гнус кивнул на вход в бункер. - Поговорим с глазу на глаз. Остальные пусть ждут!

Сумеречник вернулся в бункер и, не оглядываясь, медленно пошёл по крутым ступеням вниз. Максу ничего не оставалось как пойти следом. За дверью стоял ещё один зеленорожий тип. Он молча проводил Журналиста взглядом выпученных глаз и закрыл дверь на засов.

«Вот ты и попался, - оценивая свои шансы выжить, подумал Воробьёв. - Прихватят сейчас тебя под локотки и подвесят на крюке, чтобы вытрясти инфу».

- Хороший отряд! - бросил Гнус. - Но не маловат ли? А где ваш этот... Бульдог? Помнится всё пыжился и пытался давить... кричал всё, но видать что-то у него не сложилось!

- Давай ближе к делу! - непринуждённо бросил Макс. - Нам нужно поговорить с твоим боссом. С Шакой!

- С Шакой? - оживился Гнус. - Ваш Связной тоже всё с ним хотел пообщаться. Болтал о дарах, которые обязательно ему понравятся. Да только, где он сейчас. Уже больше года ни слуху ни духу.

Они спустились по ступеням на площадку и, повернув налево, прошли по узкому коридорчику в бывший штаб. Запашок внутри витал ещё тот. Тяжёлый перегретый воздух, запах нечистот и испорченных продуктов, — всё это мгновенно начало действовать на нервы. Мешало сосредоточится и завывание вентилятора в вентиляционном коробе. Макс хорошо осознавал безнадёжность собственного положения. Если его захотят прикончить то сделают это без особых трудностей. Но застрелит он одного-другого, что ж с того? Оставшиеся играют на собственной территории — прижмут к стене и