* * *

...Свет он увидел издали – точнее, туманное и расплывчатое,тускловатое пятно, светившееся справа, словно бы над самой землей. Так выглядитпалатка, в которой горит неяркий фонарь. Ну вот и приехали, кажется.

Мазур сбавил скорость, не поворачивая голову, приказал:

– Опусти стекло со своей стороны. До упора, – и, снявлевую руку с руля, опустил свое. – Сползи чуток с сиденья, пониже, чтободни глаза торчали – стрелять будут, рассчитывая, что ты сидишь нормально,фокус нехитрый, но многих спас... Что впереди – моя забота. Твое дело – сектортри-шесть...

– Что? – переспросила Ольга.

– Тьфу ты... Привычка. По циферблату, меж цифрами «три» и«шесть»... Держишь все, что справа от тебя и сзади. Теперь ясно?

– Ага.

– Побольше шуму...

Холодный ветер обдувал им лица. Машина мчалась вперед, несбавляя скорости. На фоне пятна мелькнуло что-то, заслонившее на мигсвет, – и еще раз. Встрепенулись, выскакивают...

Когда до палатки – теперь можно было рассмотреть светлоепродолговатое пятно и без ошибки определить, что это именно палатка иесть, – оставалось метров двести, Мазур принялся отчаянно сигналить. Исигналил почти непрерывно, подлетая к ним на приличной скорости. Расчет былнезатейливый – так поведет себя только свой, тот, кто точно знает, что за народобитает в палатке и захочет привлечь внимание корешков. На какие-то секунды этоих собьет с толку. Палатка большая, там и десяток человек уместится. Рядом,радиатором к дороге, – «уазик»-фургон... Двое, точно двое, по обе стороныколеи... Еще сигнал, подлиннее... фонарь, скорее всего, «летучая мышь»... Ольгасползла с сиденья... Если у них и есть фонарики, пока не включают, умно... все!

Вспыхнул луч сильного фонаря, но в лицо не ударил, шелпонизу, над дорогой. «Осветили номер», – сообразил Мазур, и тут же лучвильнул в сторону, погас. Совсем хорошо...

Мазур нажал на тормоз, машина, вспахивая грязь, гасиласкорость, ее занесло влево, вправо... Горели только подфарники. «Нива»остановилась окончательно – ну не проскакивать же на скорости, мигом прострелятшины, а то и в затылок влепят... Автоматов у них не видно, только пистоли...

Оба отскочили, спасаясь от хлынувшей косым фонтаном жидкойгрязи, один заорал:

– Федя, одурел?

«Великолепно!» – пронеслось в мозгу у Мазура. Не заглушивмотора, он распахнул дверцу и выпрыгнул.

– Где они? Что летишь, как чумной? – крикнул второй.

Теперь сомнений не оставалось никаких. Решали секунды – ещемиг, и посветят фонариком в лицо, один уже поднял левую руку...

Дважды бабахнул ТТ Мазура – и темные фигуры словносломались, подломились в коленках, они еще падали, а Мазур уже, крутнувшись наместе, развернулся к машине: оттуда вдруг заработал Ольгин ствол, без передышкивыбрасывая череду желтых вспышек. Моментально установив направление, он дваждывыстрелил туда.

От темной стены леса сверкнула ослепительно-желтая бабочка –автоматная очередь! Слева от Мазура взлетела грязь чередой чавкающих всплесков.Неприцельно, ага...

Ольга палила, как из пулемета – молоток! Кенгурячьимипрыжками Мазур понесся в ту сторону, петляя по всем правилам. Вторая короткаяочередь – пули ушли неизвестно куда, вспышки блеснули меж деревьев. Ну да,шарахнулся в тайгу, с перепугу, не ожидал такого расклада, и он там один, иначене драпал бы так...

Ольга больше не стреляла – патроны кончились. И нормалек.Мазур осторожно выглянул из-за дерева, пытаясь рассмотреть хоть что-то на фонетемени. Перебежал немного, еще перебежка, еще... На дороге все тихо, значит, ихи впрямь было только трое... Черт, так и глаза выхлестнешь... Где ж он, сука?

Мазур выстрелил наугад – и тут же присел, на корточкахперебежал метра на три. У одинокого противника не выдержали нервишки –огрызнулся короткой очередью, чем выдал себя с потрохами. Да и палил совсем вдругую сторону, где Мазура и вовсе не было, с самого начала... Хорошо, чтоубегает: у того, кто в бою ощутил себя загнанной крысой, психология меняетсявмиг, соображалку отшибает начисто. Нет, прост ты, парень, как пятирублевикнового образца, – любой понимающий человек затаился бы, предоставивпередвигаться противнику, а там и высмотрел обязательно, услышал треск веток,улучил момент, полоснул очередью из укрытия...

Пока что бежал противник – Мазур, выставив перед глазамисогнутую левую руку, стараясь бесшумно отводить ветки, крался следом запроизводившим массу шума автоматчиком. Ага, забирает к дороге, страшно вчащобу-то переть вслепую... Ну, не столь уж глупо...

Мазур понял, что вычислил траекториюп а р т н е р а, и свернул влево, короткимирывками перебегая от ствола к стволу, двигаясь наперерез. Все, пора.Остановился, чуть высунувшись из-за шершавого ствола, поднял пистолет науровень глаз, прищурил левый глаз, приготовился. Ничего трудного, почти так жевсе обстояло в Ремати, только там противник был поопытнее... Левой рукойподдержал правое запястье.

Когда меж деревьями, почти там, где он рассчитал, метнуласьшумно ступавшая фигура, потянул спуск, прямо-таки закаменев от усердия. Шумпадающего тела. Вторая пуля – вслед за первой, для страховки. Немного выждав,двинулся вперед, заходя справа, с неожиданной стороны. Ни малейшего звукавпереди...

Ага, вот он, сучий потрох. Напрягшись, как пружина, Мазурпреодолел последние метры, держа под прицелом едва различимое тело. Сюрпризовне последовало, жмурик получился качественный. Выпрямившись, Мазур прислушался.Полная тишина вокруг, видны подфарники «Нивы» и освещенная палатка. И дождя неслышно – определенно унимается, пора бы...

Накинув на шею ремень автомата, Мазур поволок очередногокрестничка к палатке. У крайних деревьев непочтительно бросил наземь, осторожновысунулся из-за ствола – не хватало только получить пулю от любящей жены...Окликнул:

– Ты где, скво?

Чуть слышно брякнул металл. Ольга вышла из-за машины,похвасталась:

– А я обойму перезарядить сумела, чуть не на ощупь...

– Хвалю, – сказал Мазур. – Иди, в машине посиди.

– Что, все?

– Похоже...

С пистолетом наготове заглянул в палатку. Ага, троица былахозяйственная и обустраивалась надолго – добротно сколоченные нары с тремяспальниками на них, стол на перекрещенных неошкуренных стволиках сосен вместоножек. На столе – термосы, портативная газовая плитка, «уоки-токи», яркогорящая «летучая мышь». В углу на разостланном прозрачном пластике – коробки стушенкой и китайской лапшой, посуда, чайник, небольшие рюкзаки.

Бегло окинув все это взглядом, он вышел в темноту (дождьпрактически перестал) и в темпе перетаскал в палатку усопших, положил рядышкомв свободном углу, не ощущая ни малейших эмоций. Выглянул. Тишина, в машинердеет огонек сигареты. «Молодец, скво», – мельком подумал Мазур и принялсябыстро, но тщательно и педантично обыскивать жмуриков, пока не закоченели.