Со злостью оттолкнувшись плечом от стены, она зашагала уверенно обратно к дому. Но когда вошла, увидела, что Джузеппе мечется, пакуя вещи.

– Что стряслось?

Немой сунул ей бумагу, пытаясь что-то сартикулировать. Но когда она начала читать текст, то без сил села на кровать.

В листовке говорилось, что разыскивается дезертир из отряда кондотьеров Валентин Орсини, были перечислены приметы, а вознаграждение указано такое же, как и за Франческу Орсини.

– Они сложили два и два… – прошептала Джованна. – Они знают, кто я.

Она вскочила и начала ходить по комнате.

– Они знают, что я где-то здесь, на острове. Джузеппе, ты отправляешься в порт. Тебе нужно будет добраться до Флоренции. Я отправлюсь туда же, но одна. Тебе нельзя ехать со мной, – остановила она протесты немого. – Во Флоренции поселишься рядом со Старым мостом, на двери будешь рисовать белый круг. Я сама тебя найду. Сбереги деньги, инструменты Марко, одежду. Я возьму только самое необходимое и оружие. Не плачь, – она поцеловала рыдающего старика. – Только доберись до Флоренции и дождись меня. Хорошо?

Он закивал. Джованна выскользнула за дверь, спряталась в темном закутке дома, где стояли какие-то старые и поломанные вещи. Вскоре мимо прошел Джузеппе, вздыхая и всхлипывая.

Потом в дом вошли несколько мужчин и крадучись поднялись наверх. Через некоторое время они спустились, разочарованно переругиваясь.

Джованна выждала, когда стемнеет, выскользнула из дома и зашагала к дому герцогини де Адерно. Сегодня или никогда. Она не может покинуть Сицилию, не отомстив за Марко.

Но она не ожидала, что в городе начнется такой ажиотаж с поисками беглеца. Еще бы… она целыми днями шаталась по городу, ее видели многие, теперь все возбужденно обсуждали причины столь высокой награды за беглого кондотьера. И искали. Повсюду искали его самого.

Только бы не вспомнили про немого слугу… Сердце Джованны тревожно сжалось. Передвигаться по городу было невозможно. Повсюду стояли постовые. Вот уже в который раз в своей жизни она ощутила, что на нее ведут охоту. Но слишком сильная жажда мести придавала отчаяния и храбрости. Она должна добраться до своей цели! Должна!

– Эй, ты! – окрик прервал ее лихорадочные мысли. Повернувшись, она только успела удивиться, что так близко подпустила их к себе. Удар в лицо оглушил ее прежде, чем она успела отступить и достать меч. И после была тишина.

– Бить в лицо было необязательно! Чуть не попортили!

– Да ладно, ссадина заживет, зубы на месте. Делай свое дело и молчи.

– Без оружия она не опасна, вовсе не обязательно ее связывать.

– Я не знаю, на что способна эта бестия. Еще сиганет за борт. Привяжи. А там посмотрим.

– Кажется, приходит в себя.

Джованна еле разлепила глаза, но все расплывалось и двоилось.

– Эй, ты! Слышишь меня? – кто-то пнул ее в бок.

Джованна протестующе застонала.

– Она не может ответить вам, мессер. Дайте время.

– Мы уже по дороге в Неаполь, тупица. Я хочу знать, на что она сдалась короне Арагона. Просыпайся, шлюха!

Кто-то схватил ее за подбородок и повернул голову. Джованна снова попробовала открыть глаза и присмотреться. На этот раз размытое изображение стало более четким: на нее смотрел мужчина в военном облачении, серые глаза под хмурыми бровями сверлили ее полным злости взглядом. Подбородок и нижняя челюсть выдавались вперед, придавая ему свирепый вид.

Минуту они молча созерцали друг друга. За это время Джованна успела понять, что руки связаны за спиной и она лежит в каком-то полутемном помещении.

– Валентин Орсини или Франческа Орсини? Кто же ты, наконец? Сама скажешь или тебя раздеть?

– Франческа, – еле выговорила она. – Пить, пожалуйста.

– Сейчас, – послышалось со стороны.

Она повернула голову и увидела еще одного мужчину, с сединой в волосах и гладко выбритым лицом. Судя по одежде и подслушанному разговору, он был врачом. Бинты и мази, лежавшие рядом с ней, это подтверждали.

– Меня приказано доставить в сохранности, – продолжила она, когда напилась. – Не похоже, чтобы здесь я была в безопасности, если вы, мессер, собираетесь меня раздеть.

– Значит, благородная дама, – определил он по ее речи и выдержке. – Что делает благородная дама в мужской одежде?

– Скрывается, полагаю, – чуть прикрыла она глаза. Скула болела, и ее саднило при разговоре.

– Ее нельзя держать здесь. Матросы, сами понимаете… – прошептал врач.

– Если я развяжу вас, не станете творить глупостей? Вы на корабле.

– Не волнуйтесь, мессер. И благодарю вас, – он развязал ей руки, и она размяла запястья, присела. Ее одежда была в полном порядке, они действительно ее не трогали.

– Почему вас разыскивают? – прервал молчание военный.

– Я жена доктора Марко Венедетти.

– И что? – не понял военный.

– "Ядовитый доктор", – шепнул врач.

– Вот как. Но почему такое вознаграждение? – продолжал допрос военный.

– Послушайте, – она мягко повернулась к ним. – Если бы вашу жену возжелал некий… высокопоставленный человек, готовый ради достижения своих целей даже убить вас, опозорив ваше имя и память о вас, разве вы не желали бы, чтобы она отомстила за вас?

– Хотите сказать, что весь этот маскарад ради мести и вас желает король? – насмешливо закончил за нее военный.

– Принц, – поправила она.

– Вы красивая, насколько я могу судить, но сейчас не в лучшей форме. Я не верю, что принц готов выложить столько денег только для того, чтобы вы грели ему постель. Вы знаете какую-то тайну?

– Мне лишь известно, кто на самом деле стоит за отравлениями в Неаполе, но это известно и принцу. Мне жаль вас разочаровывать.

– Я что же, мотался туда-сюда по морю, чтобы привезти принцу подстилку?

– Так отпустите меня, – попросила Джованна.

– Нет. Вас закроют в каюте. Когда прибудем в Неаполь, я должен сопроводить вас в крепость, мона Франческа. К сожалению, у меня нет дамского платья…

– Я переживу.

Джованна отвернулась от него. От обиды, что не завершила свою месть, что все-таки попадет к принцу Альфонсу, она готова была плакать. Но сдаваться не собиралась. Она сбежит при любой возможности. Сбежит обязательно…

– Мне очень жаль, – вдруг сказал врач. – Но поверьте, мона Франческа, мессер Якобо – не самый худший конвоир из тех, что могут быть у дамы. По крайней мере, он человек чести и вас не тронет.

– Знаете, господин доктор… Когда тебя в любом случае ждет бесчестье в конце пути… есть ли разница, каким образом тебя к нему доставят?

Доктор промолчал.