Но потом все забылось! Все. Остались только мы — я и мое чудовище. Родное, желанное, любимое, надежное. Его сильные руки, его красивые глаза под пушистыми ресницами, его губы, обжигающие мою кожу все новыми и новыми поцелуями. Его жаркий шепот, пробирающий до мурашек. Его ласковые поглаживания, заставляющие выгибаться ему навстречу и желать большего. Не только прикосновений, но и проникновения…

— Я хочу тебя! Сейчас и немедленно!

После этого я спихнула своего дикаря спиной на кровать, уселась на него сверху и улыбнулась. Мой! Весь мой… Гладкая зеленая кожа, сильные мышцы, чуть набухшие от напряжения вены, темно-зеленые соски, которые так приятно покусывать, заставляя мое чудовище стонать… Тихо и одновременно настолько сладко, что, кроме желания обладать им, в голове не остается больше ничего. Мой!

— Любимая…

У-у-у-х! Я вцепилась пальцами в бедра своего дикого орка, откинулась назад и плавно опустилась на его член, размерами которого он так гордился. Мне так нравилось ощущать его внутри себя, чувствовать, какой он большой, пульсирующий, мой…

Синдр был весь мой! Не потому, что я его принцесса, не потому, что мне нельзя отказывать, не потому, что это великая честь… А потому, что я — его любимая. Ледяные грани! Как же это возбуждает!

Синдр:

Такое утро было! Я прямо проникся, как все хорошо начиналось! Сначала мы с чахлой в кровати порезвились, потом пошли в соседний дом позавтракать. Там нас ждал почему-то недовольный Тха, два невыспанных эльфа и вполне себе счастливая Штопка.

Кровососы, похоже, как ночью отсыпаться ушли, так до сих пор и спали.

Судя по тому, как Тха косился на гномку, именно она его и раздражала. Уж не знаю чем — баба как баба, к тому же активная. Все правильно делала — мужиков своих подкармливала, и нам заодно досталось. Она, оказывается, с утра пораньше уже сходила с местными перезнакомилась, продуктов выпросила, блинов напекла, кашу сварила, ягод откуда-то целую корзину притащила… Не удивлюсь, если сама в лес сходила и местного лешего собирать заставила. Так что Эслен с Тариеном сидели и лоснились прямо. Правда, на тарелку с блинами поглядывали опасливо. Ну ясное дело, с такой бабой не забалуешь, сразу видно. Так что ели, пока хозяйка не решила, что сытые.

Я быстро сам чахле на отдельное блюдо три блина отложил, чтобы голодной не осталась. И принялся друзей спасать.

— Вкусно? — уточнила гномка, поглядывая на меня, точно моя мамка. С умилением и гордостью.

— А то! — хмыкнул я и подмигнул Эслену. — Сразу видно хорошую хозяйку. На обед еще бы супец понаваристее…

— Суп я делать не люблю, — буркнула Штопка. — Но Тариен попросил гномьих щей, так что мы сейчас пойдем мох собирать.

— Я это есть не буду! — тут же влез в разговор Тха. — Она и блины с какой-то каменной пылью смешивала!

— С мелом, придурок! Чтобы полезней были! — огрызнулась гномка. — Не хочешь — не ешь, вон Синдру больше достанется.

Чахла, уже слопавшая один блин, напряглась немного, но потом заулыбалась хитро:

— Главное, не муховая настойка… А мел и не чувствуется совсем!.. Вкусно очень, спасибо.

Штопка сразу расплылась прямо, засияла. И пока я остальные блины доедал, принялась поганке рецепт рассказывать. Я сначала обфырчать ее хотел, потому как чахла только лопать блины умеет, а готовить не осилит. Это еще огонь же разводить надо, масло на сковороду лить, потом переворачивать их, бедных, чтобы подгореть не успели! Тут же опасности кругом — обварится, обожжется, спалит и блины, и дом до угольков… А потом гляжу — моя поганка не просто из приличия головой кивает, а вроде как даже запоминает что-то. Может, и правда готовить научится? Прям не Штопка, а одна сплошная польза на два дома выходит. Чего вот Тха на нее рычит? Правда, мамкина муховая настойка тоже вещица знатная, непонятно, чем уж она чахле не зашла. Мух мать всегда самых жирных ловит, с зеленцой…

И вот когда я наелся, разомлел и начал задремывать, как и оба эльфа, поганка возьми и объяви:

— Я вчера смогла обернуться драконицей, так что теперь я полноправная законная наследница, и завтра на коронации Ра-аброна ждет сюрприз! Но меня кое-что очень беспокоит.

Пока народ переваривал про то, что чахла снова стала летучая, я подбирал слова, чтобы, если опять про конец света тема поднимется, рыкнуть так, чтоб сразу и опустилась. Но и поганка при этом не обиделась.

Сложное дело, особенно после вкусной еды.

Только чахла о другом, оказывается, волновалась.

Ка-арис:

Меня беспокоили три неразгаданные загадки.

Первая — дракон Гармиры. На встречу с нами сестра прилетела на своем личном любимце, а потом мы про него совсем позабыли. Но, когда Ва-аршес пыталась разговорить дракона Панширы, любимчик Гармиры сытый и невредимый бродил неподалеку. И сообщил, что ждал хозяйку, та не пришла до вечера, и он решил вернуться домой. В целом все вроде бы не страшно и не должно вызывать подозрения, потому что Гармира могла улететь и на другом драконе. Но… Но она никогда не летала на других драконах без необходимости. Так что всякий, кто хорошо знал мою сестру, насторожился бы и из-за того, что она уже довольно надолго пропала, и из-за того, что пропала она без своего любимца.

Вторая — следильная нить на Тха-арисе, якобы оставленная Ра-аброном. Как я могла вообще поверить в эту глупость?! Да если бы нить действительно оставил Ра-аброн, он бы не стал метаться в поисках своего сбежавшего пленника, а сразу прилетел бы к вампирам с требованием вернуть преступника. Его солдаты едва не засекли нас, уходящих из замка Ва-аршес, но при этом не полетели следом! Глупость какая-то несусветная… Если на Тха-арисе была следильная нить, как они могли упустить нас прямо под своим носом?

Вывод только один: эту нить на Тха-ариса нацепил кто-то другой.

И на третье: зачем На-арис сообщила нам об этой нити?! Мужчины правы, не такая уж у меня сестра дурная, значит, сделала так, скорее всего, осмысленно, а не на эмоциях. Отдавая меня в лапы гномам, она уже подозревала, что пострадаю только я? Но как?! Если бы не вампиры, оба эльфа погибли бы, сражаясь за меня… И никто бы не успел сообщить Тха-арису о нити. Выходит, На-арис знала, что кто-то спасется? Или… она знала, что спасутся все?! То есть это именно она прицепила к Тха-арису эту самую нить?

— Скажи мне… — я пристально и сурово уставилась на своего бывшего жениха.

Тот даже поерзал и нахмурился, так ему стало неуютно. Хотя до этого он вполне искренне радовался, что я вновь научилась обращаться, и даже сорвался с места, чтобы попытаться меня обнять. Но тут же уселся обратно под строгим ревнивым взглядом Синдра.

— Скажи, пока ты был в подвале замка, кто-то прикасался к твоей одежде? Или… — тут у меня случилось просветление, и я предположила: — Может быть, кто-то из моих сестер встречался с тобой раньше? До того, как тебя закинули в подвал, но когда ты был уже в той самой одежде?