Поэтому Марта все сделала сама, наняла юристов, представила найденные доказательства.

Она же нашла частных детективов, которые разыскали женщину, которая видела Долорес и говорила с ней через день после возвращения Алекса в Виргинию. Полдюжины девчонок из Кэлберна могли присягнуть, что видели Алекса Йейтса, и сообщить, когда именно это было. Обвинения с него сняли за отсутствием улик.

Всю ночь Бейли проговорила с Мэттом, а потом созвонилась с Мартой и заключила с ней соглашение. Появившись в суде и представ перед миром, Бейли могла легко доказать, что она законная супруга Джеймса Мэнвилла и, вероятно, завладела бы тем, что осталось от его миллиардов. Но, получив деньги, она лишилась бы права на частную жизнь.

— Ты не, возражаешь? — робко спросила Бейли у Мэтта.

— Отказаться от миллиардов? — Глаза Мэтта поблескивали. Он улыбался. — Нет. Деньги мне не нужны. Я уже видел, что именно деньги отнимают у человека. И потом, у меня уже есть все, о чем я мечтал.

Она улыбнулась ему сквозь слезы. Ее любовь к нему крепла с каждым днем. Мэтт помогал ей во всем, был ее защитой и опорой. И ни разу не пытался помешать ей поступать так, как она считала нужным.

Держа руки сложенными на коленях, она машинально вертела на пальце кольцо, подаренное Мэттом накануне вечером в честь помолвки.

— А можно устроить пышную свадьбу? — спросила Бейли, и даже ей самой вопрос показался детским.

— Самую пышную, какую только видел Кэлберн. Но… — Мэтт замялся.

— Что «но»?

— Если ты хочешь заказать свадебное платье Пэтси, может, нам лучше вообще не жениться?

Рассмеявшись, Бейли охотно согласилась с ним.

Следующий день они провели в обсуждении финансовой проблемы и ее решений. Можно ли распоряжаться миллиардами и при этом сохранять анонимность?

В конце концов им помогла Арлин. Долгие годы она обеспечивала себя, подвизаясь, как она выражалась, в роли «паразитки». «Но уникальной, дорогуша, очень ценной паразитки!» И она объяснила, что привыкла наблюдать за людьми и многое подмечать.

— Когда от твоего умения ладить с людьми зависит, будешь ли ты сегодня ужинать, поневоле приходится быстро разбираться в чужих симпатиях и антипатиях и сразу понимать, что эти люди хотят слышать.

К изумлению Бейли, Арлин живо составила список людей, которым Джеймс доверял.

— Если тебе надо кому-нибудь доверить управление своей компанией, найми этих людей, — посоветовала Арлин, вручая список Бейли.

— Компания не моя. И деньги тоже, — шепотом возразила Бейли. — Мне они не нужны.

Унаследовать состояние Джеймса Мэнвилла согласилась Марта. У нее нашлось свидетельство о рождении, подтверждающее, что Фрэнк — ее сын, а имя Фрэнка значилось в свидетельстве о рождении Люка Маккалума. Анализ ДНК и образцов волос показал, что Лукас Маккалум и Джеймс Мэнвилл — одно и то же лицо.

Марта выдержала все, причем в одиночку. Старая, больная, немощная, она как-то сумела собраться с силами, чтобы общаться с юристами, детективами и прессой. Никто из ближайшего окружения Бейли не мог помочь ей, не рискуя выдать саму Бейли, поэтому поддержку Марте оказывала только женщина, с которой они подружились в доме престарелых, да двое медсестер следили за ее здоровьем.

Пока шел широко освещавшийся в прессе суд над Атлантой и Реем, Мэтт объезжал все Соединенные Штаты, встречаясь с людьми из списка Арлин. Все три месяца судебного разбирательства он улаживал дела с ними, но к тому времени как подсудимым был вынесен обвинительный вердикт, Мэтт уже успел создать опекунский совет для управления компаниями, когда-то основанными Джеймсом Мэнвиллом.

После долгих дней и ночей работы Мэтт, Бейли и люди из списка составили десятилетний план перехода компаний на независимую работу. К концу этих десяти лет компании предстояло либо продать и поделить всю прибыль между работниками, либо преобразовать в акционерные общества. Через десять лет империя Джеймса Мэнвилла должна была исчезнуть — в этом и заключалась главная цель плана.

К завершению судебного процесса Марта заметно постарела. Казалось, она поддерживала в себе интерес к жизни и следила за здоровьем только для того, чтобы дотянуть до приговора, и когда все было кончено, ей хотелось лишь покоя — вечного покоя.

После оглашений приговора, по которому Атланта и Рей должны были остаток жизни провести в тюрьме, две медсестры помогли Марте сесть в мягкое кресло в холле возле зала суда. Трясущимися руками держа бумагу, Марта зачитала заранее подготовленное заявление о том, как будет распределено состояние Джеймса Мэнвилла.

Столпившиеся за спинами журналистов и возле здания суда люди подняли радостный крик, узнав, что они не лишатся работы. Но журналисты явно остались разочарованными. Они рассчитывали услышать, что Марта завещает все свои деньги одному-единственному человеку. На статьи о выходках богатых наследников всегда был большой спрос.

— А как же Лиллиан Мэнвилл? — выкрикнул кто-то, едва Марта дочитала заявление.

Марта улыбнулась незнакомцу.

— О ней позаботятся, — сказала она и, прежде чем вопросы посыпались градом, схватилась за голову и запрокинула ее, как в обмороке. Медсестры сразу склонились над ней, примчался врач, дежуривший неподалеку. Быстро осмотрев пациентку, врач объяснил, что миссис Маккалум переволновалась, поэтому сейчас же уезжает.

— Но что же теперь будет с вдовой Мэнвилла? — настойчиво спросил кто-то.

Врач даже не обернулся. Он жестом велел переложить Марту на носилки и унести ее из здания суда.

Три дня подряд толпы репортеров роились возле больницы, где лежала Марта Маккалум. Прогнозы врачей внушали оптимизм, но не учитывали одно: нежелание Марты поправляться. Она считала, что и без того зажилась на свете, и торопилась воссоединиться с сыном и Люком.

На четвертый день Марта скончалась, и сестры говорили, что она покинула этот мир с улыбкой на губах.

Бейли проплакала с той минуты, как узнала о смерти Марты, и до самых похорон.

— Я даже на похоронах не могу появиться! — сетовала Бейли. — Подумать только, мы могли дружить все эти годы, а Джеймс так и не познакомил нас.

— Джеймс, — негромко повторила Арлин, подняв брови и переглянувшись с Мэттом.

С недавних пор Бейли не называла покойного мужа «Джимми» — только полным именем.

Мэтт обнял Бейли, утешая ее, и улыбнулся. Узнав всю правду, Бейли сумела оставить Джеймса Мэнвилла в прошлом. Она увидела и хорошую, и дурную сторону покойного мужа и наконец поняла, каким человеком он был. Но ее любовь к Джеймсу Мэнвиллу уже перешла в разряд воспоминаний.

— Надеюсь, мы что-нибудь придумаем, — прошептал Мэтт, касаясь губами ее волос. А через десять минут у них с Пэтси родилась блестящая мысль: одеть всех женщин, сотрудничающих с компанией «Тутовое дерево», в одинаковые плотные вуали, и в таком виде побывать на похоронах Марты.