– Как и всегда. Что такое закрытое крыло?

– Сама хотела бы знать!

Вбегаем в Тронный зал. Вот он, монстр! Загляни за тысячу ночей… Закрытые крылья укажут путь… Закрытое крыло находится за троном. Он создан из ночи, из тысячи лиаскайских ночей.

– Нам нужно пройти, – объясняю я.

Не удивляюсь, когда Лиам и Натаниель кивают, словно это что-то само собой разумеющееся, а вот Алис колеблется. И только Грейс, моя маленькая храбрая Грейс, опустившись на пол, касается моих ног. Она знает, что здесь наши пути расходятся.

Тоже преклонив колени, я крепко жму ее руку.

– Пора прощаться?

Грейс кивает.

– Все будет хорошо. Пусть удача прилипнет к твоим ногам, Майлин.

Обняв Грейс, я целую ее.

– И тебе того же. Позаботься о своем Алеке.

– Да, он тот еще придурок, я знаю.

Быстро бросаю взгляд через плечо на Лиама.

– Знаешь, вкусы у нас сходятся.

Тут Грейс делает мне знак руками. Я тоже это слышу. Воины возвращаются! Возможно, теперь они знают правду.

– Держи! – Оторвав от платья кусок, я вкладываю его в руку Грейс. – Держи хорошенько! Если тебя кто увидит, то решит, что ты пыталась меня остановить.

Грейс улыбается.

– Это я могу.

И снова мы бежим, шелк платья рвется, а с ним тоненькая нить, которая изменяет цвет платья. Теперь я в белом. В белом платье, сплошь заляпанном кровью. И кровь эта – не моя.

– Что теперь? – кричит Алис, окидывая лихорадочным взглядом ворота, которые ведут в закрытое крыло. – Как нам пройти?

Не знаю. Вообще без понятия. Есть только смутная идея, на уровне инстинкта.

– Трон. Закройте глаза! Бежим прямо в трон!

Крепко сжав руку Лиама, зажмурившись, я бегу, ожидая, что вот-вот врежусь в острые подлокотники трона. Но вместо этого меня окутывает прохладная бархатная ночь. Ветер и звездный свет ласкают кожу, я это лишь чувствую, потому что держу веки закрытыми.

Миг – и становится холодно и сыро. Тусклый свет, я моргаю. Мы в каком-то коридоре, который ведет в бесконечность. Вокруг бесчисленные двери, все закрыты, а на некоторых висят железные засовы. Кошмары.

Тут Лиама сотрясает дрожь. Проследив за его взглядом, я замечаю над нами каменный трубопровод, по которому течет вода со странным металлическим запахом. Понятия не имею, куда течет вода, но выяснять это времени нет. Если попадемся страже, нам конец. Лиам едва стоит на ногах, Натаниель вряд ли станет сражаться против своих же людей, Вики потеряла сознание. Сколько мы с Алис продержимся против десятков королевских воинов? Не знаю и знать не хочу! Нам нужно попасть туда, где дворец омывается водой. Туда, где прямо за стеной течет Лирия.

– Быстрее! – тороплю я своих спутников. – Это где-то здесь. Должно. Быть. Здесь!

В конце коридора какая-то дверь. Наваливаюсь на нее всем телом, и дверь открывается. Она ведет в полукруглое помещение с огромными окнами, которые занимают почти всю стену. А за окнами бурлит черная, увенчанная злой белой пеной река Лирия. Поток гораздо сильнее, чем я думала, и при мысли, что другого пути у нас нет, мне становится не по себе.

Отпустив руку Лиама, я подхожу к окну посмотреть на воду. Отступив, Лиам вжимается спиной в стену; его кулаки сжаты, а глаза совершенно пусты.

Алис рядом со мной глубоко вздыхает и, будто смирившись, зажмуривает глаза.

И тут до меня доходит: что я вообще предлагаю?! Я ведь совсем не думала… нет, о чем я старалась не думать, потому что – проклятье, проклятье! – нет другого пути, кроме бурных вод Лирии.

В голове отчетливо слышу голос Кристины: как она рассказывала мне о тюремных пытках! Словно испытывая при этом извращенное наслаждение…

«Они опускают клетку в воду. И держат под водой, пока он не потеряет сознание».

В воду Лирии. В эту бурную, злую воду.

«Опять задают вопрос. И так снова и снова».

– Делать нечего, – твердо говорю я, словно прагматизмом можно побороть настоящий глубокий страх. – Только так мы выберемся отсюда. Другого выхода я не знаю.

– Придется прыгать? – спрашивает Алис, поглядывая на Вики. – А как же твоя сестра?

– Я позабочусь о ней, – тихо обещает Натаниель. – Я хорошо плаваю и не дам ей утонуть.

Благодарно киваю Натаниелю. Как и я, он прекрасно знает, что это – наш единственный шанс.

– Пойдем, – шепчу я, кладя руку на грудь Лиама. В том месте, куда упирался кинжал Натаниеля, на голубом камзоле королевского воина темнеет пятнышко крови. – Я знаю, тебе страшно, но у нас нет другого выхода.

Лиам пытается посмотреть на меня. Он очень старается, но его взгляд мечется от меня к окнам, за которым он видит совсем не то, что я…

«Существует множество алхимических сывороток, которые помогают узнать правду, вызывают страх и панические атаки, заставляют поверить, что верх – это низ, хорошее – плохое, а вода – это огонь».

– Мы прыгнем вместе, – обещаю я ему. – Я не брошу тебя. Клянусь, не брошу! Мы сделаем это. Вместе, хорошо?

– Лиам! – окликает его Алис. По ее лицу текут слезы: она знает, как был проигран тот бой. – Подумай о Шеймусе! Он ждет тебя, он так долго ждал! Не смей сдаваться!

– Пойдем! – Я растягиваю губы в улыбке. – Бывает и хуже!

Мне показалось, что Лиам вздрогнул, но он просто кивает головой. Порывисто прижав меня к себе, он упирается лбом в мой лоб. Сквозь кожу и кости чувствую, что в его голове гудит паника.

– Уходи. – Он вздыхает. – Ты права. Другого пути нет.

– Мы никого не бросим! – объявляю я громко, чтобы слышали все.

И, понизив голос, говорю Лиаму:

– Особенно тебя. Давай же, просто сделаем это. У нас мало времени.

– Мэй! – встревоженно вскрикивает Алис. Она прижимается ухом к двери. – Они идут!

Я дергаю Лиама за рубашку, яростно тяну за руку, но легче привести окно к Лиаму, чем подвести его к окну!

– Проклятье! – ругаюсь я. Что есть силы бью Лиама в грудь и бросаю взгляд на Натаниеля, ища у него помощи. Но тот качает головой.

– Проклятье! Да идем же! – Я почти кричу. – Я тоже чуть не утонула, но все равно буду прыгать!

Ясное дело, что мой печальный опыт в Долине Ночного Прилива ни в какое сравнение не идет с тем, что пришлось пережить Лиаму. Мои слова грубы и несправедливы. Да, я чуть не утонула, но он переживал это чувство снова и снова. Раз за разом, день за днем, зная, что это повторится опять. И молчал, не выдавая своих секретов. Меня вытащили из воды, спасли, успокоили, обнадежили. Лиама приводили в себя, возвращая обратно в реальность, полную ненависти, насилия и страха. Обещали новые пытки. И так продолжалось неделями.