— У меня плохие баллы, — начал он. — Я, скорее всего, не смогу поступить в инженерный колледж, я трачу свою юность впустую. Я понимаю, что сам выбираю свой путь, и сам отвечаю за свою жизнь, но мне намного легче думать, что мой отец виноват в том, что берет мои деньги, и виновата моя мать, что иногда забывает звонить мне.

— Дерьмово, — я налила в стаканы ещё ликёр.

— И тебе.

Я помню, что в тот вечер он впервые раскрылся мне. Я тогда поняла, что никогда не знала о нём почти ничего. Я не знала, что мать звонит ему только раз в месяц, отец пропадает по несколько суток в барах, я даже не знала, что иногда он живёт у Батлеров. Я увидела его впервые настоящим. Нет, он не жаловался мне. Он говорил это так, будто ему было всё равно. Я только смотрела на него и удивлялась тому, насколько он сильный.

— А как так вышло, — вдруг спросил он, — что ты вдруг обратила внимание на Самитьера?

— Не знаю, — подала я плечами. — Это просто первый парень, который позвал меня на свидание.

— Да ладно, — улыбнулся Фил. — Ты ни разу раньше не гуляла с парнем?

— Не-а. Если, конечно, не считать Кевина или детских гулянок.

— Это странно, — улыбнулся он. — Странно, что у тебя такой плохой вкус.

— Почему мне никто не сказал, что я иду гулять с редкостным ублюдком? — засмеялась я.

— А мы знали, что ты идёшь гулять с ним?

Я отвела от него глаза, теперь уже улыбаясь.

— И неужели он тебе нравился? — удивился он.

— Нет, конечно.

— Ты просто заслуживаешь лучшего.

Он посмотрел на меня. Я на него. Я впервые заметила, что у него глаза серого цвета. Наверное, из-за того, что мы были пьяны, я вдруг захотела обнять его, поцеловать.

— А ты красивая, — сказал он.

— Да ладно, — улыбнулась я. — Ты тоже.

Он посмеялся. А потом его лицо вдруг оказалось чуть ближе. Я тоже приближалась к нему. Я знала, что у него есть девушка, знала, что завтра пожалею об этом, но, чёрт возьми, как же сильно он привлекал меня в этот момент. Как мне хотелось побыть с ним ещё немного. Мне с ним просто было хорошо. Так хорошо, что даже проблемы стали неважными.

Мы целовались недолго. Сперва нам нравилось. Потом он немного удалился от меня.

— Что мы делаем? — спросил он.

— Дружим, — ответила я.

— Завтра нам станет стыдно за это.

— Так давай сделаем вид, что этого не было.

— Давай.

И он снова приблизился ко мне. В этот момент мне было по-особому тепло. И даже, когда он ушёл из комнаты, я ощущала его запах, прикосновения, вкус.

Прошёл день. И хоть я и обещала забыть об этом, я не забывала. Я увидела его в школе, когда он обнимал свою девушку, и поняла, что хочу быть на её месте.

С того дня всё изменилось. Мне уже никогда не переставал нравиться Фил Николсон. И хоть я пыталась скрыть даже от самой себя, что он мне симпатичен, я не могла бороться с тем, что с каждым днём нравился он мне всё больше.

Однажды я перестала скрывать от себя, что он мне симпатичен. Но то, что я, возможно, могла в него влюбиться я не понимала.

***

Каждый день хуже предыдущего. Каждая ночь хуже прошлой. Мне снилось, как убийца стучит ко мне в окно, снилось, как он зовёт меня с ним на прогулку, мне снился Фил с букетом алых цветов в руках, он улыбался и вёл себя так, будто мы никогда не были знакомы. Странно, но в этих снах я забывала о той реальности, в которой существовала. Во сне я проводила часов тринадцать в день, это единственное, что могло спасти меня. Во сне я попадала в другой мир, но даже там я не всегда чувствовала себя в безопасности. Однажды мне приснилось, как мой брат отводит меня к большому водопаду, возле него стоит Фил в пиджаке и галстуке, это странно видеть Фила в солидном костюме, но не в этом сне, здесь он такой всегда, здесь ему уже тридцать лет, он владелец дорогой машины, у него жена и дети, а я так и осталась семнадцатилетней девчонкой. Мне не снятся разговоры с ним, мне иногда снился его образ, всегда разный, но никогда не снился тот точный и привычный для меня образ Фила. Должно быть, я начинала понимать, что Фил заведёт новых друзей, попадёт совсем в другое общество. И там, волей-неволей, ему придётся измениться. Прежнего Фила, моего друга, я никогда не узнаю. И самое обидное, я никогда не увижу, каким он стал. Он существует где-то далеко от меня, он живёт, общается с людьми, строит свою жизнь, но я ничего не знаю об этом, и он ничего не знает обо мне, единственное, о чём я знаю точно: он живёт, просто мы никогда не свяжемся. Так странно, ведь раньше я думала так о Кевине.

В один день, засыпая под грустную музыку, на мокрой подушке от слёз, я отчётливо увидела сон: убийца шагает по асфальту в тяжёлых кожаных ботинках, его упругие руки сложены за спиной, голова хоть и в маске, но упорно смотрит вниз. На улице ночь и ничего нельзя разглядеть отчётливо. Но видно абсолютно точно, что он шагает к полицейской машине, и делает он свои последние шаги на свободе. Это я сложила ему руки за спину, я нацепила ему наручники и это я веду его за решётку. Казалось, всё было живым и настоящим. Я поверила в то, что это та реальность, в которую попала я, и она существует на самом деле. Нет, это не мотивировано меня, когда я проснулась, но спустя две недели это заставило меня заговорить с отцом о расследование дела.

— Ты уверена, что хочешь знать это? — спросил он, доедая мамину лазанию.

Я кивнула, громко стуча вилкой по тарелке.

— Я не хочу это слышать, — выразила свой протест мама.

— Я хочу знать, — начала я. — Хочу знать, кто убил Кевина.

За фразой «Кто убил Кевина» крылись и другие вопросы: из-за кого Фил исчез из моей жизни, кто испортил мою жизнь, кто разрушил атмосферу Тенебриса, кто убийца, почему он убивает, почему именно эти люди?

— Помнишь, несколько месяцев тому назад ты работала две недели в магазине музыкальных пластинок? — сказал отец.

Я кивнула, вспоминая Билла с длинными волосами, дружелюбной улыбкой и всегда хорошим настроением.

— Его продавец, Билл Абигейл, покинул Тенебрис почти сразу же, но недавно он приехал на