взяли духовную материю и форму из силы трёх степеней, которые суть имя, сущность и корень. Первая буква [йод] восходит из скрытого корня и была рассеяна как свет Мысли, и они [?] расширяются в сущности корня, в нём и вне его. Из них [трёх светов] материя и форма принимают силу знания [хокл/а] и силу ума [бина], и это начало скрытого, духовного творения. И эта первая точка получила [из своего происхождения в скрытом свете] сильную и чудесную силу формирования, так что десять степеней сформированы в ней тончайшим образом. Потому их число увеличивается до десяти. И из силы этой точки десять степеней также материализуются в форме буквы хе, которая следует за ней, и на них указывают точки правильного написания, полученного нами от древних мастеров. И все силы скрыты в ней [хе] как в духовной сокровищнице. Из силы этой второй формы материя и форма приняли шесть «направлений мира» [что соответствует шестой сефире и бина]. В этой букве вав [числовое значение которой — шесть] проявились силы, скрытые во второй букве, и через них скрытые слова оказались доступны познанию. Вот почему мудрецы сефирот называют эту сефиру Аспектом [маре, буквально: становится видимым] скрытого мира. Последняя хе [божественного имени] — это подготовление [тиккун] воздействия, и она приносит все скрытые силы к их полному воздействию, и это совершенство всех сил.

В ответ на дальнейший якобы поставленный вопрос о смысле этих трёх эманаций Псевдо-Хай цитирует ту же традицию Текста р. Хаммаи. Этот «текст» идентичен вышеупомянутому фрагменту «Книги единства» Хаммаи[617]. Там сказано, что три света[618] — это одно и то же, и одна сущность, «без разделения и без единства, в самой тесной связи с корнем корней». В качестве конкретной иллюстрации такой связи автор упоминает отношения между сердцем, лёгкими и селезёнкой, которые имеют общий корень во всеми другими частями организма. Схожим образом, из этих изначальных светов проистекают три высших сефирот «Чистого мышления», «Познания» и «Ума», через которые все «духовные огни» получают сущность, хотя они остаются связанными с углём, питающим их. Таким образом, три постановления Псевдо-Хай явно указывают друг на друга. В двух из них выдвигается учение о трёх изначальных светах; два из них передают старое магическое прочтение божественного имени, утверждая умозрительные отношения между ним и развитием десяти сефирот, указанные в четырёх согласных. Изложения учения об изначальных светах различаются, поскольку в первом, более детальном, «корень всех корней» размещается не выше них, как во втором, но сами света (как гласит правильная версия) — это «имя и сущность корня всех корней». Все три сами по себе являются светом, сущностью и бесконечно скрытым корнем. Сефирот проистекают из них как высшие могущества, которые как-то обладают интеллигибельной материей и формой. Эта последняя идея не обнаруживается больше ни в каких старейших документах, посвящённых учению о сефирот и, как мне кажется, имеет отношение к учению ибн Габироля о составе всех интеллигибельных сущностей материи и формы. Поставленный здесь акцент на повторении двух аспектов материи и формы на каждом новом уровне сефиротического процесса доказывает, что для автора это была не просто случайная фигура речи.

Во всей этой идее особенно замечательна, конечно, троица скрытых светов, которые без различия и без начала перетекают в сущность божества, смешивая своё сияние в нём и исходя из него в виде трёх высших сефирот. Выше «чистой мысли», которую мы находим в книге Бахир и даже яснее у Исаака Слепого — как высшую сефиру, мы теперь видим появляющийся прямо посреди самого божества «корень корней», эту загадочную триаду, которая, однако, отличается от христианской Троицы совершенно безличным характером и отсутствием всяких особых отношений между своими элементами. Автор этих постановлений, очевидно, не удовлетворился учением, изложенным в книге Ийюн и «Источнике мудрости» о тринадцати парах противоположностей, происходящих из эфира как изначальные могущества; он заменил их концепцией, которая, с одной стороны, проще, а с другой, гораздо более парадоксальна. Тем самым была открыта дверь для новых мистических спекуляций, которые позволили предполагать ещё более глубокие уровни божества выше мира сефирот. Неудивительно, что эта идея позже приобрела огромную важность в учении каббалистов XIV и, прежде всего, XVI вв. о так называемых иаиахот, ультра-ясных или прозрачных светах, которые образуют корни мира сефирот.

Различные решения, предложенные в этом кругу для определения отношений между десять сефирот и тринадцатью миддот, показывают, что особого интереса к учению о Троице не появилось. Второе постановление Хай или Хаммаи ещё более запутывает решение проблемы, когда предполагает существование внутренней связи между «корнем корней» и тремя эманациями, но никак их не уточняет. Единственная функция трёх этих светов в том, чтобы служить источником для высших сефирот, которые позже развёртываются сами по себе. Это не личности и не «ипостаси» в Боге. Таким образом, если, с одной стороны, их можно считать условной последней стадией процесса, который начался в мире Меркабы и посредством которого мистики старались проникнуть во всё более высокие сферы, то, с другой, нельзя исключать возможность, что это конкретное решение вопроса о характере тринадцати миддот развивалось на фоне полного понимания христианского учения о Троице, хотя и с устранением всего, составляющего специфически христианский характер этого учения. Остаётся только высшая интеллигибельная триада, больше напоминающая о триадах, встречающихся в духовной вселенной Прокла, чем в христианской догматике. Вероятно, это можно описать как переворот христианской идеи к более чистому неоплатоническому световому мистицизму. Сами сефирот в этом порядке идей очевидно тварные, тогда как триада эманаций, освещающих друг друга, нетварная, безначальная, в скрытом корне.

То, что каббалисты не подозревали о возможной связи между этими идеями и христианской Троицей, доказывается свидетельством испанского учёного Профиата Дурана. В своей антихристианской работе «Позор христиан», составленной в 1397 г., он рассказывает, что слышал в юности, как многие адепты Каббалы озвучивали мнение, будто христианские догматы о Троице и воплощении выросли из ошибочного толкования каббалистических тезисов, которые сами по себе были верными. Иисус и его последователи были не только великими магами (это мнение было широко распространено в средневековом иудаизме), но и реальными ка-ббалистами, «только их Каббала была полна ошибок». «Учение о троице, которое они ошибочно применили к божеству, возникло среди них в результате заблуждений в этой науке [Каббале], которая утверждала существование изначального света, сияющего света и прозрачного света»[619]. Уже во второй половине XIII века не было недостатка в философских оппонентах Каббалы, которые, ничего не зная