Именно так — в то время, когда полное уничтожение окруженных основных сил 6-й армии уже началось, а отдельные ее части, вырвавшись из котла, приближались к Пруту, на западном его берегу еще находились германские войска. Это была «корпусная группа Мита», переброшенная из-под Ясс для обороны против подступавшего с севера неприятеля, также медленно отходившая в западном направлении. После прикрытия отхода частей VII корпуса, которые переправились через Прут у селений Збероайя и Скопоцени, она приступила к собиранию рассеянного личного состава четырех дивизий[137] в районе севернее Хуши, правда сильно потрепанного в сражениях и перемешавшегося между собой. Но как командование 6-й армии не представляло себе, где находится «корпусная группа», так и последняя не знала, что происходит с армией и отдельными ее соединениями, поскольку между ними не существовало никакой связи.

Для «корпусной группы» существовала возможность в тяжелых оборонительных боях против наступающего с севера и намного обошедшего ее с запада противника с определенными шансами на успех пробиваться на запад, к Карпатам, на соединение с группой армий (точнее, остатками 8-й армии). Но генерал Мит принял роковое решение, которое в конечном счете должно было обречь на гибель его самого и сотни его солдат. Не имея никакого представления об общей ситуации, он непременно хотел удерживать открытыми мосты через Прут для все еще ожидавшейся с востока 6-й армии, рассчитывая в то же время объединиться с ней.

Поэтому надо было 25 августа снова взять у врага город Хуши, чтобы контролировать переход у селения Стэнилешти[138]. При этом пошедшая в атаку в качестве авангарда 370-я дивизия была остановлена неприятелем уже на северной окраине города. Лишь 666-й гренадерский полк, чья численность сократилась до батальона, смог ворваться в город, но был там окружен и полностью уничтожен. Не имела успеха и предпринятая утром следующего дня повторная атака. Хуши и переправа у селения Стэнилешти так и остались не взятыми из-за сильного сопротивления противника.

Но силы «корпусной группы» были уже на исходе, к тому же ей все больше грозила перспектива окружения.

Катастрофа 6-й армии подходила к своему апогею.

Все еще боеспособные части на западной и юго-западной границах котла — и в особенности в окрестностях Гура-Галбеней -предприняли последнюю и решительную попытку прорыва вечером 25-го и в ночь на 26 августа.

Возглавили прорыв самые боеспособные подразделения, двигаясь навстречу непрекращающемуся урагану вражеского огня. Множество раз им пришлось штурмовать и прорывать заслоны неприятеля. Когда его огонь становился еще интенсивнее, подтягивались новые, в спешке сформированные ударные группы со штурмовыми орудиями, проламывавшие вражеские заслоны. За ними беспорядочной толпой двигались тысячи солдат и транспортных средств.

Утром 26 августа советские войска с юго-востока от Минжира попытались всеми имеющимися у них силами и средствами предотвратить прорыв. С громадным напряжением сил удалось сохранить брешь в рядах советских войск, через которую в полном беспорядке рвались ведущие огонь, бегущие, потерявшие голову немецкие солдаты. По участку прорыва вели сосредоточенный огонь вражеские танки, противотанковые орудия, реактивные минометы и артиллерия всех калибров.

Солдаты лавировали между взлетающими в небо фонтанами земли от разрывов, за ними громыхали переполненные грузовики, продираясь сквозь вихри вражеского огня. Из тех орудий, которые удалось доставить сюда, солдаты выпускали по врагу последние снаряды. Смерть собирала обильный урожай в плотных толпах прорывающихся людей, у которых в голове была только одна мысль: туда, к Пруту, — навстречу свободе — туда, где их еще должны ждать боевые товарищи...

И вот, наконец, на холмах под Минжиром — узлы обороны, германская форма, стальные каски и пехотинцы на оборонительных позициях. Но при приближении к ним разочарование во всем этом было безграничным. То, что мы увидели, оказалось никакой не новой линией фронта, но всего лишь небольшим плацдармом на восточном берегу Прута, который был образован ранее отведенными сюда частями 282-й дивизии для приема стекающихся сюда со всех сторон остатков 6-й армии.

К этому времени здесь собралось от 10 до 15 тысяч человек. В ближайшие дни их должно было стать еще около 20 тысяч человек, ну, может быть, подтянется еще пара тысяч — но никак не больше. Около 20 тысяч германских солдат смогли проложить себе путь к Пруту. Всего 20 тысяч из более чем 170 тысяч (численность 18 окруженных дивизий здесь занижена. — Ред.), которые были в 6-й армии!

Внутри обширного котла, в который была заключена 6-я армия, все подходило к концу. Рассеченная на три мелких котла, которые со всех сторон простреливались наступавшим неприятелем, все больше сжимаясь под его напором, основная масса 6-й армии, не сумевшая прорваться, погибала там в последних беспорядочных сражениях, в водовороте хаоса и отчаяния.

Еще был слышен гул битвы, который становился с каждым днем все слабее и слабее. К 28 августа — по другим данным, к 30 августа — все бои и сражения 6-й армии в котле между Кишиневом, Онештами, Гура-Галбеней завершились.

Над XXX, XXXXIV и LII армейскими корпусами, в составе которых было 11 германских дивизий, опустилась вечная тишина. Об их последних днях не существует никаких достоверных известий. Около 150 тысяч германских солдат остались лежать где-то в лесах, долинах и селах, были взяты в плен, пропали без вести, канули в небытие...

Однако оставалось еще более 20 тысяч солдат и офицеров, остатки нескольких корпусов и дивизий (7 из 18 окруженных дивизий 6-й армии), которые уже считали, что плацдарм на Пруте уже и есть новый германский фронт, но, однако, были под защитой всего лишь этого плацдарма на узкой полоске берега. Вслед за первым их разочарованием последовало второе — мосты через Прут были взорваны, переправ поблизости нет, строительные материалы для оборудования плацдарма отсутствуют. Вздувшаяся после недавних проливных дождей бурная река шириной около 30 метров закрывала путь к дальнейшему отступлению.

А если еще возможно нарастание ужасных происшествий, то именно здесь это и происходило. Прут воистину стал неким филиалом ада. Тысячи и тысячи загнанных, смертельно усталых, отчаявшихся солдат, многие из которых были ранены, постепенно собрались на восточном берегу реки. Последние остававшиеся у них орудия, тяжелое оружие и транспортные средства были взорваны или утоплены в Пруте. В самую гущу этой толпы уже вел огонь враг. Чтобы спастись от него, люди стали бросаться в воду, многие из них утонули. Ко всему привычные саперы начали в этот же день, 26 августа, сооружать переправочные средства из немногих еще имеющихся десантных лодок и всяких подручных материалов, на которых тут же стали переправлять солдат на другой берег реки. Снаряды то и дело рвались в реке, в небо поднимались столбы воды. Русские вели огонь по многочисленным переправам из орудий и минометов, им удалось помешать сооружению импровизированного моста и вызвать тяжелые потери.