системы. Документ, написанный в благочестивом тоне, указывал, что основной задачей образования является прививание традиционных ценностей и превращение японцев в безусловно преданную императору и стране нацию. «Будьте почтительными по отношению к своим родителям [и] любящими по отношению к вашим братьям и сестрам», — говорилось в документе. Кроме того, «содержите себя в скромности и умеренности, распространяйте свою благожелательность на все. Стремитесь к знаниям и культивируйте искусства и таким образом развивайте интеллектуальные способности и моральные качества». Наконец, рескрипт предписывал японской молодежи «всегда уважать Конституцию и подчиняться законам. В случае возникновения угрозы, отважно жертвуйте собой ради государства. Охраняйте таким образом и поддерживайте процветание Нашего Императорского Трона, возникшего одновременно с небом и землей»{176}. Мори Аринори, который был первым министром образования после создания в 1885 г. кабинетной системы, выразил все это более лаконично: «Главным принципом образования в будущем должно стать воспитание таких людей, которые будут верными подданными, столь необходимыми Империи»{177}.

Руководствуясь подобными идеями, Министерство образования на протяжении 1880-х разработало ряд мероприятий, которые могли бы приспособить школьное образование к интересам государства. За время своей деятельности на посту министра образования, с 1885 по 1889 г., Мори изменил школьную систему таким образом, что в ней стал использоваться дифференцированный подход к ученикам в зависимости от их способностей. В соответствии с этим, школа ориентировала молодого человека на выбор того или иного занятия в жизни. Не забыты были и начальные школы, миссией которых было «обеспечение такой подготовки, которая помогла бы молодым людям осознать свои обязанности в качестве японских подданных, вести себя в соответствии с этическими нормами и заботиться о своем личном благосостоянии»{178}. Выпускники начальных школ могли продолжить свое обучение в средней школе. Там, на протяжении пяти лет, они изучали этику и получали знания, которые в дальнейшем могли позволить им занять место управленцев нижнего звена, мастеров на заводах и тому подобное. Наиболее способные выпускники средних школ, успешно сдавшие итоговые экзамены, могли оказаться в одной из недавно созданных высших школ, обучение в которых длилось два (позднее — три) года. «Тот, кто проходит обучение в высшей школе, — пояснял Мори, — займет свое место в верхнем слое общества. Высшие школы будут тщательно готовить людей к управлению помыслами масс: если они пойдут на государственную службу, они будут принадлежать к высшему разряду чиновников; если они выберут карьеру бизнесмена, они составят когорту высших менеджеров; если они станут учеными, то тогда они будут наилучшими специалистами в области различных искусств и наук»{179}.

Под руководством Мори Министерство образования продолжило дело по созданию сети национальных университетов, в которых должна была проходить подготовку будущая научная, чиновническая и деловая элита. Начав с Токийского университета, основанного в 1877 г., правительство впоследствии создало так называемые имперские университеты в Киото (1897), Тохоку (1907), Кюсю (1910), Хоккайдо (1919), Осака (1931) и Нагоя (1939). В 1886 г. был издан указ о создании педагогических училищ, которые должны были заниматься подготовкой учительских кадров для начальных и средних школ. Таким образом, в каждой префектуре должно было быть создано педагогическое училище для подготовки учителей для начальной школы. Кадры для средней школы готовило высшее педагогическое училище, расположенное в Токио.

На протяжении 80-х гг. XIX в. Министерство образования также предпринимало шаги, направленные на усиление контроля над школьными учебными планами. В 1886 г. оно издало постановление, в котором говорилось, что школьники должны обучаться арифметике, чтению, письму, писать сочинения и заниматься физическими упражнениями (в 1907 г. к этому списку были добавлены точные науки, география и история Японии). Действуя в соответствии с указанием Мори, что выпускники начальной школы «осознают свои обязанности в качестве японских подданных» и «ведут себя в соответствии с этическими нормами», министерские чиновники отводили основное место в школьной программе изучению этики, которая базировалась на патриотических чувствах и на традиционалистской гражданской морали. К концу 80-х гг. XIX в. Помоги себе сам и Элементы науки о морали исчезли из школьных кабинетов. Их место заняли труды японских ученых, посвященные этическим вопросам. Их изданием занималось непосредственно Министерство образования. В большинстве своем эти новые учебники делали акцент на важности таких ценностей, как благожелательность, искренность, честность, установка на достижение цели, сыновняя почтительность, дружба, бережливость, скромность и этикет.

Создание японских учебников по этике было частью более широкой трансформации, которая позволила бы правительственным чиновникам быть в курсе того, что изучается в каждой 14- Япония классной комнате. Еще в 1881 г. Министерство образования издало список текстов, которые считались приемлемыми, и Закон о начальной школе, появившийся в 1886 г. требовал министерского одобрения для каждой книги, включенной в программу школьного обучения. Наконец, в 1903 г. министерство потребовало, чтобы все начальные школы стали использовать одинаковые учебники, которые оно само составляло и распространяло. Соответственно, в каждом городе и деревне мальчики и девочки не только знакомились с японской системой ценностей, но также изучали одни и те же примеры из японского прошлого, связанные с проявлением добродетелей. Они слушали рассказы о Ниномия Сонтоку, проникнутом заботой об общественном благе; Токугава Иэясу, почитавшем души погибших соратников; женщине из богатой семьи, которая стоически переносила все невзгоды замужней жизни; изготовителе соевого соуса, который, разбогатев, приложил большие усилия для того, чтобы разыскать и вознаградить человека, некогда оказавшего ему помощь.

Система, созданная в 80-е гг. XIX в., оказала разнородное воздействие на будущие поколения японцев. Мори Аринори и другие чиновники Министерства образования в целом добились того, чего они хотели. К концу эпохи Мэйдзи процент посещения начальной школы как мальчиками, так и девочками приближался к 100. Люди осознали, что образование является для них проводником в лучшую жизнь. Более того, большинство наблюдателей пришли к заключению, что школьная программа, основанная на этике, явилась одним из факторов, способствовавших появлению патриотично настроенного поколения. Подобным образом, многие рассматривали образование как способ получения знаний, необходимых в условиях становления индустриального общества (особенно после того, как в 1899 г. была обеспечена преемственность между начальной школой и средними техническими и профессиональными школами). И лишь немногие были не согласны с тем мнением, что высшие школы и университеты готовят элиту профессионального чиновничества, эрудированных ученых и хорошо подкованных в своем деле бизнесменов.

Другие, однако, выражали беспокойство по поводу новых направлений в образовательной политике. Некоторые критики возражали против основных принципов новой системы. Эти оппоненты происходили из самых разных слоев общества и представляли практически весь спектр политической деятельности. Но все они придерживались того мнения, что образование должно способствовать появлению самостоятельных личностей, со своими интересами и способностями, а не стандартизированных подданных. Они также настаивали на том, что в задачу