Приблизившись к Полине, он попытался заглянуть ей в лицо, но та сразу же переместилась к другой полке шкафа.

— Зачем ты сняла кольцо?!! — взяв жену за предплечье, грозно выпалил Завязин.

— Хочу и сняла! Тебе вообще какое дело?! — оттолкнув руку мужа, сама развернулась к нему Полина. Ее заплаканное лицо было искривлено глубокой обидой, болью и еле сдерживаемым гневом.

— Я твой муж и имею право знать!

— Как ты смеешь говорить мне такое!

— Я твой муж!.. — повторил было Завязин, но речь его прервал яростный окрик Полины:

— Кристина все рассказала мне!!! Сказала про ребенка!!!

Завязин замер, и в то же мгновение при виде оторопевшего супруга Полина ощутила, как еще теплившаяся в ее душе отчаянная надежда, что все сказанное Кристиной было недоразумением, потухла окончательно. Разразившись сдавленными рыданиями, она выбежала из комнаты.

Чувствуя, что никак не может облегчить положение жены, что не имеет морального права даже просто заговорить с ней, Завязин не успокаивал ее. Жалость к супруге и глубинное понимание своей вины в случившемся захватили его, но в то же время он испытал огромное облегчение: душевное смятение, месяцами разраставшееся, преследующее его, еще секунду назад не дававшее ему покоя, мгновенно улетучилось. Наконец все было разрешено, раскрыто. Теперь она все знала.

Часть шестая

«Мир полон того, что я называю “неосознанным типом”, и мне они невмоготу, все эти неосознанные типы!», Т.Манн, «Тристан»

Глава I

— Что вечером собираешься делать? — спросил Юрий, повернувшись к сидевшему за рулем Ринату.

— С любовницей встречаюсь.

— С любовницей?

— Да-а-а, — самодовольно протянул Ринат, давая машине полный газ, лишь только на светофоре загорелся зеленый сигнал. — Она уже ждет меня. Сейчас за ней в общежитие, а потом в гостиницу.

— Здорово… Я пару недель назад тоже с девушкой познакомился. В центре. Заобщались и решили вместе прогуляться. Дошли до набережной, где часа два ходили с ней, болтали. Девушка симпатичная, интересная, и я уже планы начал на нее строить, пока мы на лавочку не сели. На улице жара стояла жуткая, солнце пекло вовсю, а она в плотной кофточке (с утра пасмурно было). Ну так вот, устроились мы на лавочке, я поближе к ней и вдруг почувствовал запах ее пота. Причем такой отвратительный, что меня чуть не передернуло.

— Ха-х-ха! Она что, совсем неухоженная была?

— Да не-ет! Аккуратная опрятная девушка. Говорю же, просто жара была страшная. В общем, посидели мы да и разошлись. У меня прям как отрезало. Какая-то даже неприязнь появилась… Я скоро забыл об этой встрече, но на днях передачу посмотрел, типа научно-познавательного фильма. В нем был показан эксперимент. Шести женщинам раздали футболки и попросили в них посетить занятие фитнесом, а по его окончании майки собрали и разместили в разных банках. Банки эти плотно закупорили и оставили томиться на несколько дней, после чего предложили мужчине-добровольцу оценить запах пота в них. Ему нужно было по очереди открыть и понюхать каждую банку, а затем расположить их в порядке одна за другой, от наименее отталкивающего запаха до совсем неприятного.

— Ха-хах! Он что, нюхал потные футболки?

— Да, ха-ха-ха! — рассмеялся вслед за другом Юрий. — Все это показывали в передаче: как он вскрывал банки, нюхал. Он составил их в определенном порядке, и каждой был присвоен номер от одного до шести. После этого у мужчины взяли образец ДНК и сравнили его с ДНК женщин, чьи футболки были в банках. В результате выяснилось, что чем более неприятным, по мнению мужчины, был запах, тем больше у него было общих генов с его обладательницей. Запах, показавшийся испытуемому наименее противным, принадлежал женщине, с которой у него был всего один общий ген, тогда как с владелицей самого отталкивающего аромата аж целых шесть. Понимаешь? Мужик посредством обоняния безошибочно ранжировал банки в порядке роста общих генов с обладательницами запахов… Штука в том, что запах пота представляет собой один из критериев, на основании которых мы определяем, насколько человек противоположного пола подходит нам в качестве партнера для продолжения рода. Если мы будем спариваться с особями, с которыми имеем большое количество общих генов, это приведет к нарастающей деградации потомства: наш вид начнет слабеть, пока в конце концов не исчезнет вовсе. Именно этот принцип лежит в основе вырождения узких замкнутых сообществ, и он же обуславливает высокий риск появления отсталого ребенка, если родители прямые родственники, — слишком много одинаковых генов. Для эффективного продолжения рода нам нужен партнер, с которым у нас было бы как можно меньше общих генов, и природой выработаны определенные механизмы, позволяющие нам идентифицировать такого партнера. Одним из факторов идентификации как раз и является запах пота. Чем больше у нас общих генов с предполагаемым сексуальным партнером, тем невыгодней с точки зрения эволюции наше спаривание и тем неприятнее для нас его запах… Посмотрев этот сюжет, я сразу вспомнил ту девушку, с которой познакомился. Она была симпатичной и приветливой, но запах ее пота, показавшийся мне крайне гадким, напрочь уничтожил все влечение. Я полностью потерял к ней сексуальный интерес. И знаешь, еще подумал о запахе пота Оли: он не отталкивает меня, мне даже как бы интересно ощущать его… Нет, серьезно! — увидев усмешку друга, пылко продолжил Юрий. — У тебя же бывает такое, что берешь и нюхаешь свои носки или футболку?

— То есть?

— Ну, например, снимаешь футболку и, прежде чем в стиральную машинку закинуть, понюхаешь ее. Просто так, без всякого смысла. Ты уже в любом случае решил ее постирать, вне зависимости, есть запах или нет, но все равно берешь и нюхаешь, не отдавая отчета, что делаешь, даже порой не замечая этого.

— Ха-ха! Или не вещи, а прямо подмышку свою понюхаешь. Есть такое.

— Точно-точно! Вспотел, к примеру, и взял себя понюхал. Вместо отвращения собственный запах вызывает у нас некоторый интерес. Мы нюхаем себя, свои вещи, когда в этом нет никакой необходимости. Это происходит бессознательно, в качестве самоидентификации. И нечто подобное проявляется у меня в отношении жены. Оля тщательно следит за собой, и поэтому я нечасто ощущаю запах ее пота, но, когда это происходит, он не вызывает у меня омерзения: наоборот — нечто вроде любопытства. Не то чтоб я прям балдел и внюхивался в ее потные вещи — это, конечно, не цветущие вишневые сады; но что-то занимательное проскакивает на мгновение, какие-то нотки интересные улавливаешь.

— Ты просто привык к запаху Оли, вот и все.

— Я думал об этом. Ничего подобного. На первом