это печально, – посочувствовал Юловар, всё ещё пытаясь скрыть улыбку. – Хочешь, я ему прикажу стать магом? Короля-то он обязан послушаться.

– Магическую клятву должно произносить в ясном сознании и добровольно, в противном случае она не возымеет силы. Это непреложный закон, проверенный веками. Так что твой приказ, увы, делу не поможет.

– Но этот Диллитон тебе нужен?

– Нужен? Конечно, нужен! У него уникальный дар – мой ученик пытался помочь ему, а в итоге едва не потерял сознание. Он – магистр-врачеватель, и его таланта всегда с лихвой хватало, чтобы инициировать начинающего мага. А тут он не смог даже оценить весь потенциал.

– Мало ли… может, твой ученик был уставшим.

– Не был он уставшим, и я уверен в правильности его оценки. Этот Диллитон, каким-то образом сумел самостоятельно инициировать полученный дар. Знаешь, что он сделал после этого? Сжёг в пепел пятерых хиваши. Вместе с лошадьми. В Академии я едва ли трёх магистров могу назвать, кто после десятка лет непрерывных и изнурительных тренировок способен на такое. А тут необученный человек, – Адельядо помолчал и закончил: – В нашей истории был только один, который тоже сунулся лечить дракона, получил изрядную порцию квинтэссенции и уцелел. Ты должен был слышать о нём. Адогорд его звали.

Король выпучил глаза на первого мага.

– Ты серьёзно? Тот самый Адогорд, который в древности подчинил людям драконов?

– Именно. Теперь ты понимаешь, насколько нам необходим этот человек. И Академии, и тебе, как королю. Сейчас он обладает только талантом – ещё спящим, но могущественным. Этот талант нужно пробудить, выкристаллизовать, огранить и только потом использовать. Необученный маг такой силы – это не просто проблема Академии, это – головная боль короля. Представь себе, что он может натворить, не будучи подчинён никому и не умея распоряжаться могучим даром! Он, походя, сможет сжечь сотню мирных поселян, как это однажды сделал Адогорд, или разрушить небольшой город. А, может, и большой. Адогорду тогда высказали порицание, но сделать ничего не смогли – он был слишком силён.

– Да, это серьёзно, – наконец до короля дошло.

– Мало того, представь, что будет, если этот юный драконоборец переметнётся к нашим конкурентам в мироттийскую Академию магии? Или, ещё хуже, решит податься к хиваши и станет последователем некромагов.

– Только не это!

– Я, конечно, понимаю этого парня, – уже вполне спокойным тоном сказал Адельядо. – В Академии казарменные порядки и строгие правила. Ограничения в потреблении хмельного и почти полное отсутствие общения с женщинами. Опять же заклинания подчинения различных степеней. Конечно, ему не хочется лишаться свободы.

– Надо думать – он сейчас герой, а ты ему предлагаешь тюрьму.

– Весьма комфортабельную тюрьму, – поправил короля гроссмейстер, – к тому же, не навсегда. Собственно, вот почему я прошу пригласить на бал в честь освобождения Неонина и победы над хиваши барона и баронессу Скодис.

– Не вижу связи, но приглашу. Если ты считаешь, что они помогут нашему герою стать магом Академии.

– Лучше бы он им стал, – вздохнул Адельядо. – Потому что в противном случае я буду вынужден отдать приказ убить его.

Глава 32

*****

– Ну и скукотища! – Гунвальд лежал на широкой кровати, заложив руки за голову и уставившись в расписной потолок.

Каршарец не озаботился разуться, а потому его новенькие чёрные сапоги весьма негармонично смотрелись на бело-зелёном шёлковом покрывале.

– Может, пофехтуем? – нерешительно спросил Гунвальд. – Всё какое-то развлечение.

Дилль, утонувший в громадном кресле, не захотел покидать столь удобное пристанище. К тому же, при его таланте владения мечом фехтовать с каршарцем – это значит просто получить десяток синяков.

– У тебя же меч отобрали, – нашёл он причину. – А у меня его и не было. Вина хочешь?

Гунвальд, бросив взгляд на стол, заставленный разнообразными кувшинчиками с изысканными винами и вазами с фруктами, отказался.

– Вина слишком слабые, а фрукты – слишком сладкие. Пива бы с зажаренным окороком. О, придумал! Давай попросим стражников принести пива.

– Им нельзя – они на службе.

– Я им и не буду предлагать пить, – хмыкнул каршарец. – Пусть просто принесут.

– Говорю ж тебе, нельзя им уходить.

– А если откажутся, я им репы начищу, – кровожадно сказал Гунвальд. – Потом отберу мечи, и тогда мы с тобой пофехтуем.

– Там алебардщики – у них мечей нет.

– А мы найдём тех, у кого мечи есть.

Дилль тяжко вздохнул – мысль, запавшая в голову каршарцу, вышибить можно только дубиной. Только где её взять, эту дубину, в королевском дворце?

Шёл уже третий день их с Гунвальдом пребывания в гостевых покоях во дворце короля. Самого короля они, правда, ещё не видели, но зато повстречали уйму разного народа – начиная от интенданта и заканчивая главным церемониймейстером двора. И каждому что-то было нужно от драконоборцев: один настойчиво расспрашивал их о вкусовых пристрастиях; другой беспрестанно снимал с них мерки, заставляя поднимать руки, нагибаться и приседать; третий всё пытался научить их придворным манерам; четвёртый пришёл с кучей ножниц и завивочных щипцов…

Увидев, как куафёр пытается намазать усы каршарца какой-то блестящей штукой, Дилль неприлично заржал. Гунвальд рассвирепел и пригрозил следующего, кто сунется к ним, прибить, благодаря чему вот уже целый день их никто не доставал ни с примерками, ни с правилами этикета. И только стражники с каменными физиономиями заглядывали, чтобы удостовериться, что их подопечные не сбежали. Дело в том, что покидать королевский дворец героям-драконоборцам запретили. Главный церемониймейстер важно и неторопливо сказал, что они – личные гости короля, Его Величество слишком дорожит главными действующими лицами предстоящего празднества, а потому лучше бы уважаемым господам сидеть в гостевых покоях и попивать вино в ожидании официальной церемонии.

– Как хорошо всё начиналось, – прогудел каршарец. – А теперь мы сидим в тюрьме.

Да, вздохнул Дилль, начиналось всё, действительно замечательно. Он, Гунвальд и Герон въехали в Тирогис впереди армейской колонны и даже впереди генерала Куберта. Королевская гвардия, выстроившаяся по обе стороны, взяла на караул, едва герои-драконоборцы вступили в город. Отовсюду раздавались приветственные крики в их честь, собравшийся народ подбрасывал в воздух шапки и бумажные цветы, и даже несколько магических шаров взлетели выше крыш и рассыпались цветным фейерверком. Пока они ехали от главных ворот до королевского дворца, Дилль устал размахивать рукой, которой он отвечал на приветствия народа. А