женщины… если бы все воздушные поцелуи, которые ему слали, воплотить в реальные, Дилля зацеловали бы до смерти.

Герольды на каждом углу оповещали, что через четыре дня состоится королевский бал, а также всенародное празднество, посвящённое освобождению Неонина от злобного дракона и победе над коварными хиваши, которые осмелились вторгнуться в земли Ситгара. На празднике обещали бесплатную еду и выпивку, отчего радость горожан утроилась – во всяком случае после каждого объявления герольдов крики становились раза в три громче.

В потоках славы и народной любви, драконоборцы добрались до королевского дворца, где их уже ждали. К удивлению Дилля это были церковники, причём, не простые монахи, а высшие сановники в расшитых золотом рясах и высоких головных уборах. Епископы по-быстрому благословили геройскую троицу, после чего велели Герону идти с ними и удалились. Вот так Дилль и Гунвальд оказались вдвоём. И взаперти.

– Может, разгромить тут что-нибудь? – выдал новую мысль Гунвальд.

– Интересно, какая будет физиономия у ростовщика, когда он нас увидит, – поспешил отвлечь каршарца от деструктивных мыслей Дилль. – Уверен, он нас давно похоронил, а денежки присвоил. Вот ему радость будет.

– Да, кстати, – оживился Гунвальд. – Нас ждут восемьдесят оксов, а мы тут торчим, как два пенька.

Они встретились взглядами и молча приняли одно и то же решение. Дилль вынул себя из глубин кресла, Гунвальд спрыгнул с кровати. Распахнув высокие двустворчатые двери, они вышли из гостевых покоев. Стража с алебардами мигом приняла положение "смирно".

– Так, – задрав подбородок едва ли не выше носа, сказал Дилль, – мы идём к королевскому цирюльнику. Не надо нас сопровождать, мы дорогу знаем.

– Точно знаете? – спросил какой-то мужчина, которого Дилль сначала не приметил. – А то могу проводить.

Дилль осмотрел новоприбывшего господина – в отличие от других придворных и даже слуг, он был одет в простенький костюм серо-коричневой расцветки. Какой-нибудь помощник повара, которого опять прислали с очередным расспросом, решил Дилль и небрежно отказался от помощи.

– Дружище, ты думаешь мы тут первый раз? Да я этот дворец, как свои пять пальцев знаю. Так что, спасибо, мы сами доберёмся. Цирюльник ждёт моего каршарского друга для завивки. Гунвальд, он такой модник – спит и видит, как бы сделать причёску с блёстками или вплести в бороду ленты, – поймав яростный взгляд каршарца, Дилль успокаивающе похлопал варвара по плечу. – Гунвальд, не надо стесняться своих естественных потребностей. Потерпи, скоро ты будешь завит по последней придворной моде.

Каршарец прорычал что-то, но на больший протест не решился, чтобы не рушить легенду. Дилль повернулся к невзрачно одетому господину.

– А ты, знаешь что? Пока мы будем отсутствовать, притащи-ка сюда бочонок хорошего тёмного пива. И чего-нибудь жареного… поросёнка или рыбку. Рыбку можно пожирнее.

Один из стражников как-то странно хрюкнул.

– По пути загляну к Его Величеству, – небрежно продолжал вещать Дилль, – пожалуюсь, что кормят нас какой-то странной едой, от которой не только каршарец, но даже я ноги могу протянуть. И не будет тогда у короля главных действующих лиц на празднике. А вы, – он обратился к страже, – охраняйте наши покои, чтобы кто-нибудь не выпил наше пиво. Пойдём, Гунвальд.

– Вам одного бочонка достаточно будет? – невозмутимо осведомился помощник повара.

– Да. Нет, – тут же поправился Дилль. – Этот каршарец пьёт, как лошадь. Лучше тащи два. И сам приходи. Посидим, выпьем, поговорим. Расскажешь нам последние придворные новости и сплетни, а мы научим тебя, как надо правильно бороться с драконами. Мы скоро вернёмся.

Они уверенно пошли по коридору и свернули за угол. Дилль подумал, что сейчас стража опомнится и бросится их возвращать, но, видимо, он врал достаточно убедительно, и алебардщики не стали их преследовать. Дилль и Гунвальд успели трижды заблудиться в бесконечных коридорах, переходах и лестницах, пока нашли какого-то слугу, сметавшего пыль со статуй королей. Старик подозрительно осмотрел их с ног до головы, но направление к выходу всё же показал.

Они проходили мимо разряженных вельмож, дам в пышных кружевных платьях, официально одетых чиновников. И даже взвод гвардейцев встретили. К счастью, их не пытались задержать – наверное, никто не узнал в них драконоборцев-победителей. Но всё же некоторые из посетителей дворца отвешивали им поклоны – видимо, того требовал придворный этикет. Дилль неловко пытался отвечать, а каршарец просто всех игнорировал.

– Гунвальд, не веди себя, как последний болван, – прошипел Дилль, когда каршарец не поклонился в ответ на приветствие какого-то господина в бледно-розовом костюме. – Кланяйся, ты же цивилизованный человек.

– Никто ещё так не оскорблял сына славного Ольола! – возмутился Гунвальд. – Каршарцы – не цивилизованные! И потом, они все тут кланяются. Да я не буду успевать голову поднимать. Мне, что, согнувшись идти?

– Хотя бы головой кивай в ответ. Не так. Активнее, активнее.

Варвар послушался дельного совета, и до самого выхода шёл, кивая головой по делу и без. Подойдя к стражникам у ворот дворца, Гунвальд также продемонстрировал свою вежливость серией кивков. Старший охраны удивлённо уставился на каршарца.

– С вами всё в порядке, сударь? Помощь не нужна?

– Не обращайте внимания, это у него контузия после сражения с драконом, – пояснил Дилль. – Мы как раз идём в врачевателю Кросту, который один-единственный знает, как лечить подобные припадки.

– А-а, понятно. Желаю удачи в лечении.

Старший дал команду, стражники расступились, и Дилль с Гунвальдом вышли в город.

– Я убью тебя, рыжий, мелкий и пакостный… – каршарец даже задохнулся от возмущения.

– Да ладно тебе, – примирительно сказал Дилль. – Зато нас не остановили на выходе.

– Всё равно когда-нибудь прибью,

– А кто тогда тебя от припадков вылечит? – спросил Дилль и сиганул за ближайший угол от взревевшего варвара.

Так, мирно беседуя, они добрались до квартала ростовщиков.

– Ты помнишь, как зовут того типа? – осведомился Дилль.

Каршарец нахмурился и покачал головой.

– Нет. Только помню, что у него был здоровенный золотой паук на плаще.

– Паука и я помню, – Дилль с досадой хлопнул себя рукой по боку. – Как же его звали? Руперт? Рамиро? Родольф?

– Маленького, что был с ним, звали брат Хисм, – вспомнил каршарец.

– Ну, хоть что-то, – просиял Дилль. – Сейчас мы спросим у местных.

Он зашёл в первую же лавку. Здоровенный парень с дубинкой, стоявший у входа, подозрительно осмотрел Дилля, ещё более подозрительно поглядел на