Увернуться не успела – лезвие чиркнуло по плечу, от боли в глазах вспыхнули искры. Горячая кровь намочила рукав.

– Я скорее убью тебя, – прошипел голос из пустоты.

Я замахнулась, но задела лишь воздух. Невидимая тварь! Я сейчас как слепая. Верчусь, как загнанная в клетку рысь, а в спину дышит проклятый невидимка.

Ладно… Справлюсь. Много раз я тренировалась с завязанными глазами, ориентируясь другими органами чувств.

Со стола упала книга. Грайн отвлекает, пытается запутать. Поворот и взмах кинжалом… Опять пустота. Проклятье!

Я превратилась в оголенный нерв. Чувства обострились до предела. Слух улавливал каждый звук, вздох, шорох. Взгляд скользил по комнате, пытаясь распознать, где в этот момент находится маг. Порыв ветра взметнул штору, распахнул оконную раму и рассыпал на пол снежную крошку.

Шаг. Отпечаток ноги на белом, и я бросилась вперед.

Кончики пальцев жгло от скопившейся силы. Распаленный гневом и чувством смертельной опасности, дар рвался наружу. Комната осветилась ярче – на небе вспыхнул северный огонь. От моих стоп поползли бирюзовые нити, сплетаясь в искристую паутину, захватывая чужое тело в кокон. Я отдала приказ не убивать, только обездвижить, приставила нож к горлу мага и уронила его на пол.

Воздух под сетью сгустился, и начали проступать очертания тела. Грайн смотрел на меня сумасшедшими глазами, губы безмолвно шевелились, руки и ноги дергались в бесплодных попытках сбросить путы.

Я склонилась над ним, прижимая ладони к грудной клетке. Действовала по наитию, еще не совсем понимая, что творю. Вековая память льда подсказывала и вела за собой.

Ладони кольнуло, и магическим взором я увидела, как тонкие иглы вошли в грудь мага и засели глубоко внутри, окружили сердце смертоносной клеткой. Я должна была отдать приказ, этого просило и мое тело, и разошедшийся дар. Сдерживаться было больно, виски покрылись потом, кости ломило, будто по ним стучали тяжелыми молотками.

– Ты мне все расскажешь, – процедила, борясь с болью. – А если сболтнешь кому-нибудь о моем визите, ледяные иглы проткнут твое сердце, Грайн.

– Нет… не надо… – маг стучал зубами от холода, белки глаз горели в темноте. Он разом съежился и потерял уверенность.

– Ты был в Рооне! Я видела тебя мельком, но этого хватило… Думаешь, раз прошло больше шести лет, так я ничего и не вспомню? Думаешь, если я была девчонкой, то ничего не пойму?

С силой вдавив ладони в грудь этого человека, я наблюдала, как его лицо кривится от муки, слышала скрип зубов. Такие, как он, отважны только до того момента, как смерть схватит за горло. А потом начинают скулить и просить пощады.

– Княжна… я дал слово…

– Клянусь, что сохраню тебе жизнь, если сделаешь так, как я велю. А если сбежишь…

Одна из игл двинулась ближе к сердцу, почти касаясь сокращающейся мышцы ледяным острием. Грайн собрался взвыть, но я зажала ему рот. Капли крови с моего рукава упали ему на лицо.

– Ты озвучишь правду, когда придет время. А пока признаешься мне.

И я вырвала у мага это признание.

Оставив Грайна поскуливать на полу, я покинула его комнату и, крадучись, вернулась к себе. Заперла дверь и бессильно сползла на пол – от пережитых эмоций и расхода сил ноги не держали. Тряслись, как кисель.

Зубами сорвав повязку с запястья, я обхватила его пальцами левой руки и закрыла глаза. Казалось, будто узор откликается – тихо, но уверенно.

«Где ты? Мне так отчаянно тебя не хватает…»

Надо порвать рубаху и забинтовать оставленную Грайном рану. Со всем справлюсь сама. Не хватало, чтобы служанки это увидели. Они и так считают меня странной, раз я их гоняю и не даю прислуживать так, как обычно требуют капризные высокородные девы.

Осталось продержаться совсем немного. Скоро все решится, каждый получит по заслугам. Никто мне не верил, даже отец. А я чувствовала, связь близнецов подсказывала, что это не было простой и страшной случайностью.

Мать говорила, что лазать по скалам опасно. Мы только смеялись.

Зря.

День свадьбы приближался все стремительней. Я больше не могла тянуть время, лишь молилась, чтобы задуманное сбылось. А еще, когда никто не видел, очерчивала пальцами узор брачного плетения и старалась не плакать.

Сегодня я снова была в книгохранилище. Его стены давили, заставляли почувствовать собственную ничтожность. Говорят ведь, что книга – источник знаний, так где ответы?

– Княжна хочет что-то узнать? – прокаркала Брунгильда. Я не заметила, как она подкралась. Выходит, старуха умеет ходить бесшумно, когда нужно. – Княжна ищет, но не может найти?

И я, измученная отчаяньем, повернулась к ней и спросила:

– Ты ведь много лет провела вместе с книгами. Скажи, тебе известно, как попасть в царство Эльдруны?

Хранительница улыбнулась краем рта, и морщины на щеке сделали еще глубже. Все ее лицо напоминало карту гор и рек.

– Я не только много лет провела с книгами, я была дочерью жреца смерти, – черные глаза внимательно сощурились. – Ты хочешь там что-то найти?

Я кивнула и собрала пальцы в кулаки от волнения.

– В нижний мир. Это возможно?

Что-то подсказывало, что старая ведьма не солжет.

– Возможно все, княжна. Но туда нет обычного пути, нет тоннеля или пещеры, которая ведет туда, – Брунгильда выдержала паузу, не переставая сверлить меня взглядом. – Чтобы туда попасть, надо умереть.

В ту ночь я плохо спала. Мне снилось, будто я бреду на ощупь в полной темноте и чувствую кожей голодные взгляды. Страх, одиночество, горечь потери терзали, выворачивали душу наизнанку. Неизвестность и тревожное ожидание сводили с ума.

Я уже превратилась в безумную, прислужницы шарахались от меня и деревенели под моим ледяным взглядом. В голове крутились одни и те же мысли, а близость свадьбы и того дела, что я задумала совершить, только подливали масла в огонь.

Вскоре начали прибывать гости. Первой на берег Хеды ступила княгиня Альсгира, повелительница Бренты – земли, зажатой в кольце белоснежных гор и усеянной монетками озер. Мы виделись лишь раз много лет назад, когда я была еще девчонкой. Тогда она показалась мне старой, но сейчас я видела перед собой зрелую женщину маленького роста, но удивительно гармоничного сложения. Как гордо она несла голову, увитую темными косами с серебристыми нитями седины! Даже морщины на лице добавляли благородства и мудрости.

Мы с Улвисом встречали гостью на пристани, как и подобает радушным хозяевам.

– Терпеть не могу эту старуху, – прошипел мой жених, хотя губы его изогнулись в приветливой улыбке. – Вечно что-то вынюхивает.

– А мне она нравится.

Улвис наградил меня скептическим взглядом. За прошедшие дни он больше не искал