Медведь, махнув лапой. — Будут тебе и Фея твоя, и Зайчик. Я ещё друзяк позову, нормально? Больше народу — больше веселья. Да? — окинул её новым добрым, таким, чайно-медовым взглядом.

— Да, — сложив губы бантиком, смущённо кивнула девочка.

Мохнатый зверь подошёл к тумбочке у двери кухни, достал из ящика зелёную гелевую ручку и четыре открытки с картинками зимнего домика под ночным небом. Положил их на стол перед девочкой.

— Ты их все подпиши, а я их потом отправлю.

Мика покосилась сначала на довольного Медведя, который светился от своей, как ему показалось, удачной идеи. На ручку. И на раложенные веером открыточки перед ней.

— А… Позвонить не проще?

— Тьху, скажешь тоже! Позвонить — это по делам. А на праздники — только живые, только письменные приглашения. Особенно на такие важные!

«А ведь и правда! Как настоящий праздник! — мысленно согласилась девочка».

Ни ручка, ни открытки никуда не исчезли — и, убедившись, что всё происходящее — ну, происходит, довольная Мика, уже не споря, мигом метнулась обратно к столу, принялась аккуратно подписывать карточки, делая из однотипных открыток самые настоящие именные приглашения.

«Дорогая Синяя Фея!..»

«Нет, не так, — Мика всё зачеркнула. — Ну что за Синяя Фея, Синяя Фея — она для других. А вот для неё...»…

«Дорогая Аяна!

Сегодня в моей жизни случился очень-очень, наверное, самый важный и самый большой день!

Ну, как сегодня… Он будет в среду… Но и сегодня тоже!

И я бы хотела…»

Тут Мика задумалась. А, правда, что бы она хотела?..

— А что я хочу? — спросила девочка, подняв взгляд на Большого Медведя, который рылся в шкафу.

— Позвать её ты хотела, — подсказывает зверь.

— Да, точно!

… «И я бы хотела позвать тебя на свой праздник. Приходи, как только получишь эту открытку.

Мика».

Поставив подпись, она взялась за следующую карточку. Тут уже всё было проще:

«Сатоши, приходи!

Мика».

— А кого ты хочешь позвать? — спросила девочка у Медведя, подтянув к себе следующую открытку.

Её друг посмотрел на две всё ещё неподписанные карточки. Задумался. Почесал затылок.

— Ай, ладно, — отмахнулся опять своей лапой. — Тем двоим я сам передам.

Дальше он-таки нашёл свою старую почтальонскую шинель и сумку (у Большого Медведя вообще в шкафу много самых разных одежд, и все — по случаям для разных работ. У него много работ и было, и есть сейчас), сложил карточки и попрощался. Велел честно ждать.

Ждать Мика уже научилась. Чтобы ждать, надо найти коробочку — и спокойно посидеть в ней. В коробочке время проходит быстро. А ещё там уютные подушка и плед.

3

Ждать праздника оказалось сложнее, чем Мика предполагала.

Во всяком случае, просто свернуться в коробочке на подушке под пледиком уже не получилось. Девочка всё время кублилась и ворочалась, думала о том, что надо бы подготовиться. Например, одеть хоть что-то из верха, а то не в одной же юбке гостей встречать! И не босой же к ним выходить, а в хоть носочках каких-нибудь. Да и гирлянды б развесить… Их не только Белая Маска, их и Мика любила. Ну, сами по себе-то они красивые. Особенно, если с синенькими и оранжевенькими лампами. Как раз под грядущий вечер. И разместить где-нибудь всех-всех-всех…

Много-много волнений… А Медведь велел «подождать». А как тут ждать, когда работы много — и вся стоит?

— Не понимаю! — надув щёки, надулась вся девочка, свернувшись в клубок. — Совсем не понимаю! — добавила, теперь посмотрев в потолок.

Потолок тут, кстати, красивый! С деревянными опорами-брусьями, как на даче у дедушки. По маминой линии. У папы с дедушкой всё было так себе. Да и был ли дедушка у него?..

Но в коробочке время быстрое. Только успела пожаловаться — а в сенях уже шуршание.

Мика выпорхнула со своего места, спешно метнулась в свою тесную спаленку. Пока Медведь с толстенной дверью входной возился, как раз успеет одеться.

Сойдёт… Да сойдёт хоть что-то. Вот эта розовая футболочка, например. А носочки…

— Ну, встречай! — и шарканье сапог. Стук подошв друг об друга, шорох курток, тяжёлых одежд. Отряхивались, обтрухивались. Снегу, наверное, нанесли!..

Не успевает, не успевает! Ни места никому не нашла, ни одежды под день подходящей…

Мика краснела, смущалась, её сердце отчаянно билось. Вот зачем, зачем из всех возможных действий Большой Медведь попросил её именно подождать?..

— Ну привет тебе, именинница.

Девочка вся вздёрнулась, встала по стойке «смирно», а та самая футболка мешком сидела, закрыв взлохмаченную голову, в момент наползания на её торс.

«Она правда пришла!» — и все прочие мысли отнялись. А даже эти в сознании пронеслись шёпотом.

Осознавая самое главное, не обращая внимания ни на кого другого, девочка уже куталась в объятьях своей самой-самой лучшей подруги. Приникла к её груди, нежась щекой о шерстяную поверхность вязаной зелёной кофточки — и тепло-тепло так! Трепетно-счастливо. А Синяя Фея — она положила руки на плечи Мики. Тёрлась щекой о её затылок.

Мурашки по коже.

… И так хорошо!..

Остальные и правда не так важны.

Аяна, Аяна пришла!

Вот, что по-настоящему важно!

4

По стенам большого зала уже свисали гирлянды. Лампочки мерно светились, сменяясь то в синий, то в зелёный, то в оранжевый цвет.

Свет от круглой люстры с куполом в форме одомашненного мухомора озарял комнату мерным, чуть желтоватым, приглушённым свечением.

Время Нового года ещё не настало, так что место ёлочки занимал старый чёрненький телевизор — он стоял в дальнем углу, вилял рожками-антеннами, а на экране транслировались улыбки, глаза, звучала добрая музыка — какая-то электроника, которую Мика точно слышала на кассетах.

Зал большой, потому что в нём нет дивана. Его место занимал очень удобный многоспальный, обёрнутый в синих рыбок и чёрных бабочек высокий матрац. Именно на этом матраце и разместился довольный Медведь, конечно же, со своей именной здоровенной кружкой. Он знай себе улыбался да попивал любимый имбирный чай. Он хозяин берлоги. И очень любит, когда дома много гостей.

Напротив него, на кровати, сидели Мика и Синяя Фея. Две подружки держались за руки, чуть-чуть и тихонечко обнимались.

Зайчик Тоши, он же Сатоши — он всех поправлял, просил называть его полным именем, подбивал Бурундука Грюка сходить за сахаром. Сахар нужен Сатоши,