А вот теперь я действительно взглянул на Алису под другим углом. Вот уж бы никогда не подумал, что она так сентиментальна по отношению к братьям нашим меньшим. У нее даже тембр голоса изменился. Я уже слышал от нее похожие нотки, тогда, на пляже. Еще до того, как мы поругались из-за этого чертового угля.

Алиса откашлялась, вновь напуская на себя суровый вид.

— Так, ладно, посидел, теперь вали отсюда, — командным тоном заявила она. — Я тут хотела в кои-то веки насладиться уединением и не особо хочу, чтобы всякие очкарики мне тут мешали. Иди, составь колхознице компанию на танцульках, а то вы так мило утром болтали.

— Воу-воу, минуточку, — ну нет уж, я сюда первый пришел, так что буду бороться за место под солнцем. — Давай-ка ты мне не будешь указывать, где я должен и где не должен находиться, ферштейн?

— Нет, не ферштейн, по-русски говори, — раздраженно бросила Алиса.

— Короче, я не считаю твое право собственности на этот участок лагеря легитимным, — я старался разъясняться максимально спокойно. — К тому же я тоже планировал побыть здесь в одиночестве и не особо хотел, чтобы всякие рыжие стервозные дамочки мне тут мешали. Посему, либо…

— Кто я? — мгновенно закипела рыжая.

— Ты все прекрасно слышала, Двачевская, — повторил я. — И не надо мне тут строить злобные моськи. Так вот, повторяю, либо ты…

— Ой, знаешь что, пошел ты! Сиди тут хоть до усраной матери! — рявкнула Алиса и бодрым шагом направилась куда подальше.

Наблюдавшая за всей этой сценой Жулька заскулила и стала тыкать меня лапой.

— Да перестань, ей полезно, — буркнул я.

Поняв, что первый прием не удался, собачья морда пролезла мне под руку, как бы случайно при этом вытягивая ее в сторону уходящей Двачевской.

— Слушай, ты вообще на чьей стороне? — удивленно обратился я к Жульке, но та смотрела на меня таким грустным взглядом, что не сдаться было невозможно. — Ой, ладно… Алис, постой! Как бы я тебя не прогонял, если что. Так что можешь сесть тут и побренчать, ты ведь этого хотела?

Думал, что проигнорирует, но нет, остановилась. И после пары секунд размышлений, круто повернулась и зашагала назад. Жулька при этом довольно завиляла хвостом.

— И что ты только в нем нашла? Козлина ведь редкостная, — бросила она на лету четвероногому. Та заворчала и улеглась, положив голову мне на колени. Ладно, это было мило.

Всем своим видом намеренно пытаясь обратить на себя внимание, Алиса уселась от меня максимально далеко, на противоположном краю сцены, и заиграла тихую мелодию, в которой я без труда узнал «Взвейтесь кострами». Пусть Алиса играла не так виртуозно, как Мику, но талант также был виден налицо. Хмурое лицо девушки во мгновение ока приняло беззаботное выражение, она полностью отдалась инструменту, ловко перебирая пальцами по струнам. При этом она легонько качала головой, отчего ее рыжие хвостики забавно дергались. Сыграв переход, Алиса принялась за медленную, грустную мелодию. И я уже даже начал сомневаться в том, а действительно ли Мику играет лучше. Сейчас Алиса ничем не уступала ей. Я неожиданно для себя заметил, что уже даже слежу не столько за игрой Алисы, как за ее мимикой, ее чуть прикрытым янтарным глазам, слегка курносым носиком и небольшими ямочками на щеках.

Так, Остапа чего-то понесло. Я отвернулся, возвращаясь к Жульке, но та внезапно вскочила, сладенько потянулась и постучала коготочками по направлению к рыжей гитаристке.

— И ты, Брут, — хмыкнул я.

Делать было нечего, так что я послушно встал и проследовал за Жулькой. Но к Алисе, в отличие от нее, приближаться не решился. Получить гитарой по балде в этот томный вечер в мои планы точно не входило.

Закончив партию, Алиса принялась почесывать собачку за ухом. А я все сидел чуть в отдалении и смотрел на нее. А ведь свет луны украшал не только листья, хочу заметить. Он придавал ее коже почти что аристократическую бледность, заметно выделяющуюся на фоне ярких волос.

— Понравилось? — наконец прервала Алиса тишину. Вопрос был задан даже с какой-то необъяснимой толикой надежды.

— Очень, — живо кивнул я. — Даже мурашки пошли, зацени.

Я с улыбкой протянул ей руку, прекрасно отдавая себе отчет в том, что она ничего не увидит. Но я сделал это и не с таким расчетом. Алиса улыбнулась. Мне просто захотелось, чтоб она улыбнулась.

— Ну, оно и неудивительно, — хмыкнула рыжая, возвращаясь в привычный режим непробиваемой надменности. — Сам-то играть умеешь?

— Нет, — честно ответил я.

— Пф, я почему-то даже не удивлена, — покровительственно махнула рукой Алиса. — В карты не умеешь, на гитаре не умеешь, спортом не занимаешься никаким… Только балаболишь мастерски.

— Ну, знаешь ли, вообще-то… — я уже захотел с изяществом заткнуть хамку за пояс, подробно ей расписав все мои успехи в ветеринарии, но вовремя сообразил, что в моей ситуации это будет выглядеть не особо правдоподобно. Да и вряд ли Алиса прям понимала что-то в этом, чтобы по достоинству оценить мои знания. — Вообще-то я, не считая русского, два с половиной языка знаю.

— И что? — непонимающе уставилась на меня рыжая.

— В смысле «И что?»? — поперхнулся я. Я был уверен, что это засчитается за аргумент.

— Ну, знаешь ты языки, молодец, как это тебе в данный момент пригодится? — Алиса отложила гитару и, почуяв победу, смотрела на меня уже с неподдельным интересом и привычным огоньком в глазах. — Человек должен уметь хоть что-то руками делать. А ты лишь подтверждаешь мои слова, что умеешь только языком трепать. Но, отдаю тебе должное, ты достиг в этом совершенства.

— Я умею работать руками, — парировал я, снисходительно улыбаясь.

— Ну, например? — продолжала наседать Алиса.

— Например я… — етижи-пассатижи, а я ведь реально не знаю, что ответить. — Дрова колоть умею… Наверное… Слушай, ты чего пытаешься добиться?

Алиса звонко рассмеялась, а я начал чувствовать себя предельно уязвленным. Искренне считал себя пупом Земли, а вот забери у меня, оказывается, ветеринарию, и что? А вот что — Максим Жеглов, путем нехитрых вычислений, оказывается нулем без палочки. Страдалец Гомерический, мать твою. Ох-ре-неть.

— Я ничего не пытаюсь добиться, я просто констатирую факты, а ты почему-то злишься, — улыбалась рыжая во все тридцать два. — Что довольно любопытно, ведь на правду не обижаются.

Я достал электронку и, насупившись, сделал пару тяг. Фиаско? Нет уж, не дождетесь.

— Я всегда придерживался мнения, что человек каждый день должен узнавать что-то новое, — философски заявил я. — Только так можно в полной мере понять вкус жизни. С учетом того, что мне еще всего-то каких-то семнадцать лет, то я не считаю мои