– Людмила вспомнила поразительную историю, котораяприключилась на «Химфарм-НН». Ну, вы ее не хуже меня знаете, если работали вследственной группе. В общем, под воздействием некоего соединения, содержавшегомедь, у группы работников начались психологические или даже психическиеизменения, вплоть до мгновенно развивающейся шизофрении, причем вызывались они…музыкальными сигналами.

– Откуда вы знаете? – быстро спросил Бергер. – Это ведьтайна следствия! Кто мог вам сказать?

«Ага! – внутренне усмехнулась Алена. – Так я тебе идоложила!»

– Знаете, – уклончиво ответила она, – я ведь в журналистикедолгое время работала, а этика журналистская диктует не выдавать информаторов.Я так понимаю, что в составе фермента, которым отравились рабочие, находилось,пусть в ничтожном количестве, какое-то соединение меди, которое являетсяидеальным проводником звука. Название соединения роли никакой не играет,главное – сам факт: музыка вызывала патологические изменения в психике.Конечно, я совершенно не понимаю, как именно все происходило, а еще меньше мнепонятно, как этим открытием умудрилась воспользоваться Людмила. То ли дело тутв определенных сочетаниях звуков, то ли в низких и высоких частотах, но онанашла ответ на вопрос – сама или в компании с Алексеем, которому раньшепринадлежала фирма по ремонту компьютеров, а значит, он во всех тонкостях зналтолк, тем паче что заканчивал радиофак университета. Теперь надо былоподвергнуть, так сказать, обработке тех людей, которым предстояло исполнитьзамысел наших изобретателей. Были выбраны три кандидатуры: искусствовед ТамараСеменова и реставратор Майя Климова, а также Сева Лысаковский, шофер музея.Севу Лысаковского Алексей «обработал» заранее, а женщин он собрал на небольшоезастолье под предлогом отметить годовщину смерти Ларисы. Думаю, что отравапопала в их организмы с вином, хорошим крымским вином, которое очень любилаЛариса и которое они пили в тот вечер как бы в память о ней.

– То есть вы думаете, что именно Юля снабдила тетушкуядовитым зельем? Ведь она работала на «Химфарм-НН», причем именно вэкспериментальной лаборатории.

– Насчет Юли – все правильно, – кивнула Алена. – Странно,конечно, что опасный фермент был уничтожен не весь, что остатки егосохранились, но, очень может быть, какие-то такие мысли начали бродить в головеу Людмилы, еще когда вся история с заводом только раскручивалась, ну и онаприказала племяннице запастись медной гадостью на всякий случай. То есть да,без Юли тут не обошлось.

– Ладно, предположим, мы поняли, откуда взялся в организмахяд. Но как насчет музыкального сигнала? – спросил Бергер.

– Синалом стала очень красивая мелодия Астора Пьяцоллы –«Solo», – сказала Алена. – Я думаю… но это пока всего лишь предположение,учтите… думаю, роковое соединение меди способно «запоминать» колебания воздуха,которые происходили в то время, когда «чужеродный агент» попадал в организм.Наверное, во время застолья звучал Пьяцолла – у Алексея много его дисков.Алексей каким-то образом, скорее всего на этой же вечеринке, закачал «Solo» вмобильные телефоны Тамары и Майи, причем настроил их так, что телефоны отвечалиобычными мелодиями, ну, условно говоря, «Турецким маршем», на все прочие вызовы– и только на вызовы самого Алексея – «Solo». Да и то не на все его вызовы!Только произведенные особым образом… То есть когда он вызывал номер Майи изпамяти общей телефонной книжки, в ее мобильнике отзывался нормальный сигнал.Если же Алексей звонил ей через отдельный список, то звучала кодовая мелодия.Одновременно эту же мелодию Алексей сделал сигнальной, когда вызывал Людмилуили Юлю. Да и у него самого в мобильном телефоне звучало «Solo», если емузвонила Людмила.

– А на них мелодия никак не действовала?

– Нет.

– Откуда вы знаете?

– Имела возможность наблюдать. Разумеется, никто ничего неподозревал. Так получилось, что однажды при мне Алексей звонил Людмиле, а потомона ему. И ничего, никакой патологии в поведении.

– А у кого вы такую патологию могли наблюдать?

– Если честно – ни у кого.

– То есть как? И на каком основании вы свои выводы сделали –ну, о воздействии мелодии?

– Я сама видела в мобильном телефоне Алексея отдельныйсписок: «ТЮС, М.К., Сева, Л., Юля». По моему мнению, ТЮС – это Тамара ЮрьевнаСеменова, М.К. – Майя Климова, Л. – Людмила Мурзина, с Юлей и Севой всепонятно. Один раз, когда я только познакомилась с Майей, у нее из мобильника вдругполились звуки «Solo». Но она на них даже не обратила никакого внимания! Они ейбыли совершенно незнакомы!

– Извините, Алена, – сказал Бергер. – Вы со мной зачемвстретиться захотели? Чтобы какие-то факты изложить или свои ничем неподкрепленные домыслы довести до моего сведения? Как так незнакомы? Вокруг чегоже тут тогда огород городить?

– Вы меня зря перебили, – обиженно сказала Алена. – Да, Майяна мелодию не среагировала. Но ведь я видела ее уже после операции!

– Какой операции? – откровенно опешил Бергер.

– Воспаление лимфатических узлов. Чужеродный агент былликвидирован! Именно поэтому Майя не отреагировала на звонок.

– Кто? – воскликнул Бергер. – Какой еще агент?! Вы ужеупотребляли эти слова. Что они означают?

– Чужеродный агент? Я имею в виду отраву. Это медицинскийтермин, но здесь он как нельзя более кстати. Соединение меди было именно агентомАлексея и Людмилы в организмах их жертв, агентом, который пытался заставитьМайю, Тамару и Севу выполнять чужую, навязываемую им извне волю. Врач «Скоройпомощи», на которой Майю увезли после попытки самоубийства, сказала мне, чтоименно звонок мобильного телефона чуть не заставил бедную женщину выброситьсяиз окна. А у Тамары Семеновой такой же звонок – прекрасная, необыкновеннаямелодия, по словам соседок по палате, – сначала вызвал по пути на работунервный припадок, а потом заставил броситься в лестничный пролет. Сегодня онапокончила с собой. Муравьев сообщил, что за несколько минут до этого ейпозвонили по мобильному. А я сама видела на дисплее телефона Алексея Стахееванадпись ТЮС – и время: 13.00. Кстати, когда Тамара вчера поступила в больницу, приосмотре у нее было определено некое воспаление в брюшной полости. У Майиобнаружили такое же воспаление. Но ей успели сделать операцию, а Тамаре нет. Ктому же у Майи вовремя забрали мобильный телефон, ее лечили глубоким покоем. УТамары телефон остался, это и стало причиной ее смерти. При вскрытии телабедного самоубийцы Севы Лысаковского гистолог обнаружил странную опухольсеро-зеленого цвета на лимфоузлах брюшной полости. Точно такие же он обнаружилу Майи Климовой после операции. И он вспомнил о том, что? нашел после вскрытиятрупов работников «Химфарма»…